Приткнув машину в дальнем, темном углу паркинга, я поднялся по широкой мраморной лестнице к стеклянным дверям, еще раз предъявил аусвайс светловолосому охраннику — ноги на ширине плеч, руки за спиной, осанка и каменное выражение лица. Бросив косой взгляд на пропуск, он, не меняя позы, кивнул.
Я вошел в просторный, отделанный светлым камнем холл, мягко освещенный притопленными в уютных нишах лампами.
Гадать, в каком направлении развивается начавшаяся в отеле вечеринка, нужды не было — на пухлом кожаном диване цвета слоновой кости старательно пыхтел тот самый щекастый хомяк, сосредоточенно шаря под юбкой миловидной девчушки с лицом как у куклы Барби. Больше здесь никого не было.
Должно быть, владельцы сгрудившихся на паркинге лимузинов, сделав свой выбор уже на презентации, отлучились во внутренние покои этого дворца или сидели за аперитивом в гостиной, отделенной от холла арочным проемом, — оттуда доносился приглушенный гомон.
Я вернулся на улицу.
— Душновато, — сказал я охраннику. — Пойду подышу.
Я двинулся к бассейну. Там резвилась темноволосая девчушка, восхитительное сложение которой так радовало глаз на презентации. Она была даже без бикини.
Глотнув воздуха, она одним сильным гребком направляла свое тело в глубину — энергии гребка хватало на то, чтобы описать под водой плавный круг. Видимо, в момент одного из вдохов она успела заметить, что кто-то, устроившись в шезлонге, пристально следит с бортика за ее мерным кружением, однако наготы своей нисколько не смущалась.
Подплыв к бортику и оперевшись о него локтями, она до пояса вытолкнула тело из воды и с любопытством посмотрела на меня. У нее были русалочьи глаза, неправдоподобно зеленые, роковые.
— Полезай сюда, освежись, — пригласила девушка.
— Нельзя мне, — с сожалением произнес я. — Я, в отличие от тебя, существо не водоплавающее. Замочу перья, потом не смогу летать.
Она слизнула кончиком языка россыпь капель, дрожавших на верхней губе, и тихо рассмеялась.
— А ты забавный... — Она стрельнула взглядом в направлении особняка и спросила: — А почему не там?
— А что мне там делать?
— Ну как... — Она дернула плечиком. — Девушки... То да се.
— А ты почему не там? — спросил я.
— Там новенькие. Из последнего набора.
— Да ты вроде не производишь впечатление старенькой.
— Это только так кажется... — Она взмахнула руками и откинулась назад, распластавшись на поверхности голубой воды.
Полежав лицом вверх, она проворно перевернулась, нырнула и опять подплыла к бортику.
— Ну как? — улыбнулась она.
— Здорово! А ты здесь какими судьбами?
— На всякий случай. Хозяйка агентства попросила заехать. Мало ли... Вдруг какая-нибудь из новеньких выкинет фортель по неопытности...
Резко отжавшись руками от бортика, она вытолкнула свое тело из воды, уселась рядом со мной на влажный кафель и напряженно уставилась в сторону особняка. Там на мраморной лестнице возникла расхристанная Барби. Растерянно повертев головой, она сбежала по ступенькам вниз и кинулась в сторону леса.
— Дуреха, — пробормотала русалка. — Теперь будут проблемы. И все коту под хвост.
— Что именно — под хвост? — спросил я.
— Да все! Ты думаешь, это просто — пробиться в агентство? Сначала кастинги, отборы. Потом, если повезет, — тренинг, шейпинг, диеты и все такое прочее. И вот на тебе — облом. Столько труда... Глупо. И ведь делов-то — дать одному из этих богатых мужиков.
— В вашей профессии это неизбежно?
Она глянула на меня так, словно я был посланцем внеземной цивилизации, и ничего не ответила. Тем временем на мраморное крыльцо выкатился хомячок. Вид у него был явно обескураженный: темная прядка жидких волос сбилась, пухлые щеки дрожали в такт распаленному пыхтению. Что-то энергично втолковывая неподвижному охраннику, он то и дело похлопывал себя маленькими руками по бокам, мелкими движениями головы указывая в сторону леса. Охранник отцепил от брючного ремня мобильник и поднес его к уху.
— Парень вызванивает поисковую группу? — спросил я.
— Да уж! — невесело хохотнула русалка. — Хозяйке звонит. Она живет в двух шагах, на второй аллее. Там у нее дом. Похоже, сейчас тут будет маленький шухер. Хозяйка у нас мадам строгая.
— Поставит девочку в угол? Или нашлепает по попке?
— Ага, нашлепает, — невесело хохотнула она. — Выгонит, к чертовой матери. Такие заскоки в нашем деле не проходят. Ну вот... Сейчас начнется... разбор полетов.
От ворот к особняку, растапливая мутноватый сумрак аллеи ярким светом галогенных фар, на приличной скорости двигался белый "мерседес" с тонированными стеклами. Разглядеть водителя в салоне я не мог, угадывался лишь смутный силуэт, однако что-то будто толкнуло меня в спину, заставив покинуть уютный шезлонг, вспорхнуть и, бесшумно разрезая черный воздух крыльями, отлететь к старому клену, нависавшему над загнанным в темный угол стоянки "гольфом", — ветка тихо качнулась, принимая тяжесть моего тела, и я сложил крылья, все еще не понимая, что именно сорвало меня с насиженного места. Лишь спустя какое-то время, когда "мерседес"; пролетев мимо паркинга, остановился прямо у мраморного водопада парадной лестницы, я понял, что это было, — запах...
Да, густой, слегка приторный аромат розы придавил меня в тот момент, когда открылась дверца лимузина и появилась очаровательная женщина лет тридцати, с прекрасно сохранившейся фигурой и роскошными, струящимися по плечам волосами цвета черноморской ночи — не хватало в них для законченности образа разве что алого цветка.
ГЛАВА СЕДЬМАЯКармен недолго пропадала в загородном "доме приемов" — видимо, быстро урегулировала вдруг возникшие проблемы, — во всяком случае, спустя минут десять обиженный клиент выкатился на крыльцо; глянул в сторону бассейна и, мелко перебирая лапами, засеменил к голубому туману, парящему над водой. Сладилось у них все быстро: понаблюдав немного за восхитительно грациозными круженьями русалки в воде, он приглушенным возгласом приманил ее. Она проворно выскользнула из воды и, виляя хвостом, приблизилась к нему. Одной рукой она ласково потрепала пухлую щеку, тогда как другая протянулась к низу его пухлого живота — тонкие пальчики впились в его мошонку, и он от неожиданности даже слегка присел, однако быстро пришел в себя и опустил верхние лапки на ее груди. Так они медленно отступали к краю бортика, а потом, порывисто обнявшись, рухнули в бассейн.
Это я видел уже краем глаза, потому что катил на своем "гольфе" к стальным воротам, створки которых начали расходиться, отпуская меня на волю, в родную стихию ночи, а что до Кармен, то я вполне мог следить за ней по движению галогенного света, прокладывавшего путь к одному из участков, расположенному в самом центре поселка.
Бросив машину на углу каменного забора, я полетел в ту сторону, где свет вдруг оборвался около изящного дома под ломаной крышей. Фасад его захлестывала клубящаяся лава плюща, вокруг широких освещенных окон. Никакой охраны я не заметил, поэтому бесшумно спланировал к оконному свету, заглянул внутрь.
Это была обставленная темной мебелью кухня, отделенная перегородкой от гостиной. Кармен стояла у плиты, дожидаясь, когда на поверхности турки вспухнет густая кофейная пенка. Я влетел в окно и устроился на прочном стуле с высокой спинкой.
Она наконец сдвинула с конфорки турку, поболтала ее, принюхиваясь, и, невольно пошевелив губами, вылила перекипевший напиток в мойку. Потом открыла дверцу холодильника и наклонилась, заглядывая в дышащие холодом глубины морозильного ящика. Легкая ткань белоснежной юбки настолько плотно обтянула ее пышный зад, что я едва удержался от того, чтобы не погладить его рукой.
— С ума сойти! — с легкой усмешкой выдохнула она, доставая бутылку текилы, и глянула на меня через плечо: — Выпьешь?
Я кивнул: выпить хотелось. Я не убежден, что кактусовую водку положено морозить перед употреблением, но сейчас мне на эти тонкости было наплевать. Она настрогала тонкими дольками лимон, аккуратно, в форме подсолнечного цветка, разложила их на блюдце, достала из шкафа пару граненых стаканчиков, разлила текилу, выпила, постояла, прислушиваясь к тому, как животворная влага растекается по жилам, и я отметил, как вдруг потеплел взгляд ее темных глаз, как изменились, сделались мягкими и плавными ее движения. Она уселась на стул напротив меня, откинулась на спинку и тихо, будто обращаясь к кому-то бродящему под окнами, произнесла:
— Я этому козлу говорила: мы с тобой нарвемся на неприятности. У меня глаз наметан. Ты слишком умен. Я сразу это почувствовала — еще там, в приемной.
— Нет, Кармен, ты немного ошибаешься. Во-первых, ты ошиблась в определении вида своего компаньона. Он явно из семейства Anatidae, сиречь отряд гусеобразных. Что же касается вида, то, скорее всего, он относится к Aythia fulingula, то есть, проще говоря, хохлатая чернеть.
