— А как его зовут?
Он сердито посмотрел на меня, повернулся и отошел в дальний угол бара. Подождав немного, я сообразил, что он не вернется, оставил на столе деньги за сэндвич и пиво, слез с табурета и вышел.
Итак, Джефф Баррет! Вполне возможно. У него были все основания заткнуть рот Грейси. Я только не знал, что у него есть своя команда. Мне в голову пришла мысль: а не он ли был организатором похищения?
Если так, то все складывается очень хорошо. Даже слишком хорошо. Направляясь к своему «бьюику», я также думал, не связана ли Мэри Джером каким-то образом с Барретом. Во всяком случае, настало время разузнать кое-что и о ней. Я решил поехать в гараж «Акме». День был жаркий, солнце палило, и, сворачивая на Готторн-авеню, я опустил синий щиток на ветровое стекло. Кабина наполнилась приятным голубоватым светом, как в аквариуме.
Гараж находился на пересечении Футхилл-бульвара и Голливуд-авеню. Я не мог понять, почему Лью Феррис выбрал для своего заведения такое заброшенное место. Здесь было несколько бензиновых насосов, большой гараж из рифленого железа, служивший в качестве ремонтной мастерской, маленькая закусочная и комната отдыха. Позади гаража стояло приземистое, довольно безобразное бунгало с плоской крышей. Возможно, когда-то гараж выглядел и неплохо: на стенах еще можно было разглядеть следы белой и синей краски, но соленый морской ветер и песок пустыни сделали свое дело, и никто не пытался им сопротивляться.
Перед одним из насосов стоял черный, сверкающий «бентли», а дальше — тяжелый грузовик. Я подъехал и стал сразу за «бентли», чуть не задев его бампером. Нажал на кнопку сирены, но никто не ответил. Я снова просигналил. Наконец из гаража вышел парень в грязном синем комбинезоне и не спеша направился ко мне. На вид ему было лет шестнадцать, но лицо хитрое и глаза пронырливые.
— Десять литров, — сказал я. — И, ради Бога, не торопись, я ложусь спать не раньше полуночи.
Парень холодно посмотрел на меня и отошел к багажнику. Я смотрел на указатель бензина, чтобы он не обжулил меня. Залив мой бак, он подошел и протянул грязную руку за деньгами.
— Где Феррис? — спросил я.
Он окинул меня пристальным взглядом.
— Уехал из города.
— Когда вернется?
— Не знаю.
— А где миссис Феррис?
— Занята.
Я показал в сторону бунгало.
— Там?
— Где бы она ни была, она занята, — сказал парень и отчалил.
Я уже готов был окликнуть его, когда из задней двери гаража вышел мужчина в безупречном светлом костюме, в слегка сдвинутой набок шляпе и с красной гвоздикой в петлице.
Это был Джефф Баррет.
Я наблюдал за ним, зная, что через синее стекло он меня не заметит. Бросив небрежный взгляд на «бьюик», Баррет сел в «бентли» и поехал в сторону Бичвуд-авеню.
Парень вошел в гараж. Зная, что он будет следить за мной пару минут, я сидел, раздумывая, было ли появление Баррета здесь простым совпадением? Скорее всего, нет. Я вспомнил слова Мифлина, что Ферриса подозревают в торговле наркотиками. А ведь Баррет покуривает травку… Может, они связаны между собой как покупатель и продавец? Было ли случайностью, что Мэри Джером обратилась именно в этот гараж, чтобы взять напрокат машину? Я почувствовал, что впервые за все эти дни приближаюсь к важным открытиям. Теперь, пожалуй, стоит познакомиться с миссис Феррис.
Выйдя из машины, я пошел по бетонной дорожке к бунгало. В дверях гаража появился парень, провожая меня неподвижным взглядом. Около дома на веревке было развешано белье. Нырнув под него, я постучал в облупившуюся дверь. После довольно долгого ожидания она открылась.
На пороге стояла плотная женщина небольшого роста. Она выглядела как человек, уже давно переставший получать удовольствие от жизни. Ее возраст трудно было определить: ей могло быть и двадцать, и тридцать лет. Крашеные светлые волосы висели отдельными прядями. Лицо опухло и покраснело от недавних слез. Твердые линии рта все еще сохраняли некоторое присутствие духа…
Она подозрительно посмотрела на меня.
— Что вам нужно?
Я приподнял шляпу.
— Мистер Феррис дома?
— Нет. А что вам от него нужно?
— Насколько мне известно, мисс Джером брала у вас машину. Мне бы хотелось поговорить с ним…
Женщина сделала шаг назад и хотела захлопнуть дверь.
— Его здесь нет, а мне нечего вам сообщить.
— Я могу уплатить за информацию, — поспешно сказал я.
— Сколько? — глаза женщины загорелись.
— Это зависит от сведений. Предельная ставка — сто долларов.
— Что вас интересует?
— Разрешите войти. Я вас долго не задержу.
Женщина колебалась, но алчность победила, и она отодвинулась от двери, пропуская меня.
— Входите. Только у меня не убрано.
Она провела меня в грязную, запущенную комнату. На полу лежал старый, вытертый ковер, мебель как-будто была взята напрокат из лавки старьевщика. Женщина уселась на стул и взглянула на меня.
— Мальчишка на колонке сказал, что вашего мужа нет в городе, но я не поверил, — начал я.
— Мне неизвестно, где он. — Глаза женщины наполнились слезами. — По-моему, он удрал.
Я насторожился.
— Почему вы так думаете?
— Так как насчет денег? У меня нет ни цента…
— Вы их получите, если сообщите что-нибудь ценное.
— Можете не беспокоиться. У меня есть что рассказать. Они думают, что я ничего не знаю, однако они ошибаются. Я выдам их, если вы заплатите достаточно, чтобы мне можно было смыться отсюда..
— Кого выдадите?
— Лью и Баррета.
Я вытащил бумажник, но он стал довольно тощим. У меня оставалось только тридцать долларов. Я достал двадцать и помахал ей.
— Сколько вы хотите?
Женщина выхватила деньги.
— Пятьсот!
— Вы что, думаете, я печатаю деньги? Сто — и ни цента больше.
— Пятьсот, и я расскажу вам все. Мне нужно убраться отсюда. Я дам вам подписанное заявление.
— Но я должен знать, что покупаю. Вы получите полтысячи долларов, если информация удовлетворит меня. Намекните, что вам известно.
Она была в нерешительности.
— На кого вы работаете?
— На Пирелли.
— Ладно. Я сообщу вам кое-что, — наконец сказала она. — Остальное узнаете, когда принесете все деньги. Лью, Баррет и Дедрик заправляют самым крупным контрабандным рэкетом на побережье. Они снабжают марихуаной тысячи наркоманов в Америке и Европе. Лью занимается Лос-Анджелесом и Сан-Франциско, Баррет обслуживает Лондон и Нью-Йорк, а Дедрик — Париж и Берлин. Ну как, подходит вам это?
— Вы уверены в отношении Дедрика?
Она криво усмехнулась.
— Конечно. Я слышала их разговор. Считая меня дурой, они не слишком стеснялись моего присутствия. Если бы они обходились со мной иначе, я бы их не выдала. Мне известно многое. Например, я знаю, где они хранят контрабандный наркотик. За пятьсот долларов я сообщу вам и это.
— Что вы знаете о Мэри Джером?
— Все, — взгляд женщины стал жестким, — я даже знаю, где она теперь.
— Где?
— Она была в «Бич-отеле», но потом уехала оттуда. Без денег я вам больше ничего не скажу. Мне известно, почему был похищен Дедрик. Заплатите — и вы все узнаете.
— О'кей. Меня ждет машина. Поедем в мою контору, я вам заплачу, и мы сможем спокойно поговорить.
— Я не двинусь с места. Вы можете меня завезти Бог знает куда!..
— Я отвезу вас в свою контору. Поехали!..
— Нет! Я еще не сошла с ума.
— Что нужно было Баррету на этот раз?
— Не знаю. Он приезжал увидеться с мальчишкой и даже не счел нужным зайти ко мне. Видите, как они относятся ко мне? Лью я не видела с тех пор, как его вызвала женщина.
— Мэри Джером?
— Не знаю!.. Я не видела ее. Она звонила по телефону, и я слышала их разговор. Он сказал: «Хорошо, крошка, не волнуйся, я сейчас приеду». Он даже не попрощался со мной! Просто взял машину и уехал. С тех пор я его не видела.
— Когда это произошло?
— В день похищения Дедрика.
— В какое время?
— Около восьми часов вечера.
— Баррет связан с похищением Дедрика?
Женщина хитро улыбнулась.
— Еще как, мистер! Дайте мне деньги, и вы узнаете остальное.
— А если я позову полицию? Ведь им вы расскажете все и без денег!
Она рассмеялась.
— Хотела бы я посмотреть, как им удастся сделать это!
— Лучше бы вам поехать со мной. Если вы останетесь, кто-нибудь из банды может придушить вас. Они уже убили Ерейси Леман за то, что она слишком много знала.
— Я сама забочусь о себе. Поезжайте и привозите деньги.
Я понял, что дальнейший разговор с ней бесполезен.
— Я вернусь через полчаса.
— Буду ждать вас.
Я вышел из грязной комнаты и пошел к «бьюику».
Когда я ворвался в контору, Паула подняла голову от стола, заваленного бумагами.
