– Куда? – всхлипывая, спросила Алешка.
– Ты куда собиралась?
– В Питер.
– Вот и поедешь в город на Неве! Мне на Комсомольском проспекте питерский домашний адрес твоей адвокатши крутой за пузырь водки без всяческих затруднений выдали. Там ее престарелая мать-алкашка живет и еще какой-то сброд. Неудивительно, что Арина Петровская в Питер сбежала. Подальше от всего этого дерьма. Твой поезд отходит через десять минут с Ленинградского. Билет в вагон СВ. Поедешь как принцесса. Сейчас мы тебя только под иностранца замаскируем и пойдем.
– Какого иностранца? – ошарашенно спросила Алешка.
– Гражданина Германии. Ты ведь умеешь шпрекать по-немецки? Скоро у тебя будет возможность попрактиковаться. Запомни, теперь тебя зовут Марко Бензел. На бошку сейчас напялим вместо кепки шапку-ушанку со звездой, которую нам бомжи за связь с Мессией подарили, а вместо благотворительной куртки – его пуховик.
– Кого его пуховик? Боже мой! – взвыла Алешка. – Ты ограбила иностранца?
– Грабят с применением силы, а я просто изъяла в добровольном порядке. Он даже не проснулся. Просто хотела курточку обновить. Мерзну, в натуре. Смотрю, парень спит на полу в зале ожидания Ленинградского вокзала, а под головой аккуратненько свернут пуховичок. Не удержалась от искушения, тырк его. В туалете проверила, а в кармане паспорт и билет в Питер. Там еще был билет в Берлин, но тебе ведь в Берлин не надо, поэтому я его в унитаз спустила. Короче, открываю паспорт, а там ты. Ну прямо в натуре ты, только стриженная. Это судьба, Таврическая! Такой шанс упускать нельзя.
– Я не могу! Я не могу, Анюта! – запричитала Алешка.
– Послушай меня внимательно, дура беспробудная. Для немца это просто билет и паспорт. Он в консульство придет и все проблемы свои решит за пять минут. Это мы своей стране на хрен не нужны. А за любого европейца консульство глотку всем перегрызет и в беде его не бросит. Их здесь дольше одного дня не бывает. Для тебя этот паспорт – шанс выжить! Потом вернешь ему деньги на билет, если захочешь. К тому же кошелек я немцу оставила. Куда-то он его захерил, гад, в пуховике только мелочь, четыреста шестьдесят рублей, – с сожалением сказала Анка. – Переодевайся быстро! Кепку твою я пока поношу, – скомандовала карманница, сдернула кепку и напялила ей на голову шапку-ушанку со звездой. Пуховик Алешка с неохотой надела сама.
– Европейский турист, в натуре! – с восхищением воскликнула Анка. – Что с тобой, Таврическая? Ты бледная какая-то вдруг стала.
– Лимонный запах с лакрицей! – прошептала Алешка. – Я знаю этот запах... Этот человек пришел за мной. Он не иностранец, а киллер! Я согласна украсть у него паспорт и билет.
– Ну вот, видишь, как все хорошо сложилось, – крякнула Анка. – В смысле...
– Здесь что-то в кармане внутреннем, – сказала Алешка.
– Дай гляну, – оживилась Анка и запустила свои шустрые ручки в карман. – Вот дерьмо! – заорала она. – У него твоя фотография в куртке! Офигеть! Он киллер в натуре! Тебя ему заказали, Таврическая! Я же говорила, что тебе в Питер надо валить, – забеспокоилась Анка. – Сейчас, только Интеллигента предупрежу, – сказала карманница и со всей дури звезданула писателя по физиономии.
Лев Борисович застонал и сел.
– Сиди тут, никуда не уходи, а то вдруг опять потеряешься. Я Таврическую на поезд посажу и вернусь. Решим, как тебя воскрешать, чтобы твоя супруга кони не двинула.
– Я с вами, дамы! Обязанности телохранителя с меня никто не снимал, – сказал Интеллигент и бодро поднялся, но потом снова сник. – Что-то я боюсь воскресать, девочки. Опасаюсь, что супруга Людочка меня сразу же опять убьет, но уже взаправду. Она мне так и сказала, если утопишься – домой не пущу! Может, я пока на вокзале поживу? Бутылки собирать я уже научился...
– Лев Борисович, ну вы как маленький, в самом деле, – рассмеялась Алешка. – Боитесь собственной супруги. Никто вас не убьет.
– Вы просто не знаете Людочку, – трагично вздохнул Интеллигент. – Все, девочки! Решено, я остаюсь! Идемте!
– Дело ваше, но, надеюсь, вы передумаете, – сказала Анка и сунула Алешке в руку бутылку. – Чуть не забыла. Пей, Таврическая!
– Я не хочу пить, – заныла Алешка.
– Пей, кому сказала. Пару глотков. От тебя должно алкоголем пахнуть. Палку Интеллигенту отдай. Я тебе потом ее в купе верну. Лев Борисович, бери трость, как выйдем с Казанского, делай вид, что хромой. А ты, Таврическая, притворись, будто ты зрячий пьяный иностранец. Можешь прямо сейчас начинать тренироваться.
Алешка отхлебнула водки из бутылки, закашлялась, выдохнула и глотнула еще.
– Хватит! – отобрала у нее бутылку Анка.
– А если немец к поезду придет? – спросила Алешка.
– Не придет. Если он киллер, то тут же исчезнет с вокзала, чтобы менты его без документов не повязали. И в полицию заявлять не станет. Ну с богом! Включай свое третье око, Таврическая. Скоро оно тебе очень пригодится.
Алешка перекрестилась, взяла Анку под руку и, пошатываясь, пошла. Интеллигент заковылял рядом, громко стуча палкой по полу. Он решил сразу вжиться в роль хромого. Впереди маячил Ленинградский вокзал.
На кухне в квартире Иваньковых из крана капала вода, и это действовало на нервы. Майоров поднялся с табурета и попробовал завинтить вентиль. На секунду вода капать перестала, потом начала с новой силой.
В кухню заглянула Верочка.
– Игорь Вениаминович, мне кажется, ждать бессмысленно. Не приедет сюда Симакова. Наверное, она догадалась, что Ксения Эммануиловна ее обманула.
– Да что же это за дела! – хлопнул он по столу. – Слепую девчонку поймать не можем!
– Поганка такая! – зло сказала Иванькова. – Я думала, она купится на мою уловку с документами. Не верила, что это она убила. До последнего не верила. Теперь у меня нет никаких сомнений, что Алешка – убийца.
У Верочки запиликал сотовый. Она вышла в другую комнату. Майоров тоже вышел, оставив Иванькову на кухне в компании двух оперов. Ребятки с тоски развлекались игрой в карты, что следователя раздражало. За каким лешим сюда поперся? Лежал бы сейчас в теплой постельке и видел сны. Вера разговаривала по телефону, стоя к нему спиной, и немного пританцовывала. Темно-синие джинсы и кремовый свитер соблазнительно облегали ее фигуру. Вот за этим лешим он и поперся, пришел к неутешительному выводу Майоров.
– Игорь Вениаминович, нашли и опросили хозяина телефона, с которого Елена Симакова звонила, – доложила Верочка. – Он работает менеджером в интернет-кафе недалеко от трех вокзалов. Уверяет, что телефон у него украли клиенты. Их было трое. Пожилой мужчина, лысая молоденькая девушка и еще одна девушка в очках, с палочкой, он ее сначала принял за парня. Менеджер понял, что она девица, когда у нее случилась истерика. В ней, собственно, менеджер только что опознал Елену Симакову.
– Я смотрю, наша незрячая даром времени не теряет. Компанию себе нашла. Что за лысая девочка и пожилой мужчина? Ты что-нибудь понимаешь? – Верочка пожала плечами. – На почве чего истерика случилась? – спросил Майоров.
– Менеджер говорит, что сначала клиенты вели себя адекватно, что-то искали в Интернете. Потом у девушки-парня начался припадок. Она стала кричать, обзываться и топать ногами. Менеджер попросил ее выйти на улицу.
– На кого обзываться?
– Менеджер говорит, что вроде бы Симакова свою лысую подругу козой обзывала. Кричала «коза, коза» на все интернет-кафе. Лысая схватила ее в охапку и потащила на улицу. А пожилой мужчина остался еще на некоторое время за компом. Потом тоже ушел, и телефон менеджера ушел вместе с ним, как он говорит. Правда, менеджер не сразу обнаружил пропажу. Сначала решил, что телефон где-то на рабочем месте посеял.
– Опять коза. Иваньковой она по телефону тоже сказала: их убила Коза! Все из-за квартиры. Но не сама Коза, а агент Хром и нотариус Антон Петрович... Из-за квартиры. Хром... Знакомое погонялово, – задумался Майоров. – Удалось выяснить, что они искали в Интернете?
– Да, менеджер пошел нам навстречу. Они искали информацию про Арину Петровскую, пробили питерскую адвокатскую контору «Козырев и К˚» и еще набирали в поисковике имя Ефим Скворцов.
– Арина Петровская – школьная подруга матери и хозяйка этой адвокатской конторы. Все ясно. Звони транспортникам. Дай новую ориентировку на парня в очках с палочкой в компании лысой девушки и пожилого мужика. Пусть прочешут Ленинградский вокзал и проверят электрички и поезда, следующие в ту сторону. Симакова намылилась в Питер. Она хочет попросить школьную подругу матери обеспечить себе защиту. Елена Симакова не убивала свою мать.
Верочка схватилась за телефон. В кармане у следователя тоже запиликал сотовый. Звонила Маша Сухарева.
– Майоров, у меня для тебя сюрприз, – пропела Проня в трубку.
– Маш, может, без сюрпизов обойдемся сегодня, – простонал Майоров и потер глаза кулаком. – А то у меня сплошные неожиданности весь день.
