Отперев дверь, я совершенно спокойно сняла в коридоре ботинки и быстро прошла в комнату. Однако, миновав дверь, я внезапно услышала у себя над ухом совершенно незнакомый голос, сказавший мне:
— Привет! — и я тут же оказалась в чьих-то крепких объятиях, которые заставили меня содрогнуться.
Запоздало поняв, что попалась, я собралась заорать самым примитивным образом, потому что от страха совсем перестала соображать логично. Мой порыв был замечен, и, довольно грубо зажав мне рот, неизвестный потащил меня в глубь моей собственной комнаты.
Не могу сказать, что это доставило мне удовольствие. Я извивалась, как могла, и даже попыталась укусить зажавшую мой рот руку, но безуспешно.
— Вот сука! — крикнул державший и швырнул меня к ногам второго «гостя». — Кусается еще! Можешь ее взять.
— Что значит «взять»?! — хотела я уточнить, но не успела, потому что на моей руке что-то щелкнуло, и я обнаружила себя прикованной к батарее.
— Ну вот, теперь мы можем спокойно поговорить, — сказал один из них, лицо которого мне показалось подозрительно знакомым. Я изо всех сил пыталась вспомнить, где я его видела. Что-то в нем было не так… не так, как я помню… От напряжения мысли я даже закрыла глаза и тут же получила пинок. Похоже, меня о чем-то спросили, а я, естественно, не ответила.
— Не советую играть в молчанку, — в мои мысли вторгся другой.
— А вы что-то спросили? — вежливо поинтересовалась я.
— Ну, Макс, — заржал первый, — она еще и хохмит!
— Короче, слушай сюда, — нагнулся ко мне тот, кого назвали Максом, сощурив глаза. — Мы обо всем сейчас договариваемся и мирно расходимся. Если нет, мы с тобой работаем, а потом пробуем договориться снова. Ясненько, девочка?
— Ага, — посчитала нужным ответить я, толком не поняв, что, собственно говоря, от меня хотят. — А вот эту штуку, — указывая на наручники, спросила я, — можно снять?
Они переглянулись, и Макс, вопросительно посмотрев на своего дружка, отрицательно качнул головой.
— Короче, нам нужны деньги, — сказал Макс.
«Господи, — подумала я, — и этим нужны деньги. Весь мир просто рехнулся на деньгах!»
— И много вам нужно? — осторожно поинтересовалась я вслух.
— Слушай, Сэм, она чего-то недопонимает, — усмехнулся Макс и наклонился ко мне ближе. — Нам надо все! Ну, если ты там что-то потратила на шмотки, то не боись, мы тебе простим. Может быть, — великодушно махнул он рукой.
Час от часу не легче!
И тут я вдруг вспомнила! Холодный пот прошиб меня тут же, и я на какую-то долю секунды просто онемела: это же был тот самый киллер, который убил дедушку-профессора! Я же видела его фоторобот, а оригинал все-таки немного отличался от компьютерного шедевра.
Так, хорошо, в этом разобрались. Теперь бы не мешало понять все остальное. Наверное, я долго молчала, потому что Сэм опять нагнулся ко мне и процедил сквозь зубы:
— Будешь придуряться, пойдешь на встречу к своему дружочку. Тот тоже делал круглые глаза, но ничего, мы ему все объяснили и успокоили. Не повторяй ошибок других!
— Подождите, какого дружка? — не выдержала я. Эта игра вокруг да около мне начинала надоедать.
— Память освежить? Понятно, она у тебя девичья. А вот он-то тебя не забыл до конца. По-моему, его Сашей звали, — пристально посмотрел на меня Макс, ожидая реакции на свои слова.
— Вот, блин! — только и смогла произнести я.
— Из-за него, можно сказать, и дедулю-то грохнули, — пробурчал Макс. — Надо признаться, лоханулись малеха. Ну да ему один хрен скоро было помирать.
— Так, значит, вы убили деда случайно, перепутав его с кем-то? — осенила меня догадка.
— Ага, — не очень, правда, счастливо заулыбались мои «гости».
— Так кого же вы должны были убить? — спросила я, хотя уже начинала догадываться.
— А то ты не знаешь? — усмехнулся Макс. — Ладно, хорош дурочку валять, решаем насчет бабок, и мы пошли. Нам некогда, задержались мы в этом гребаном Тарасове дольше нужного. Не только ты занимаешься делом.
Я начала судорожно соображать, как бы мне выбраться из этой ситуации, но ничего путного на ум, как назло, не приходило.
Мое молчание затягивалось, и Сэм заметил:
— Не пытайся нас обдурить, детка. Ты влипла! Тебя, может, и не тронут после того, как ты отдашь деньги, только потому, что слишком много шуму потом пойдет: скажут, журналистов отстреливают. Потом целую вечность придется отсиживаться. А это чревато большим геморроем… У нас ведь за простои не платят…
— Но я ничего не знаю ни про какие деньги! — с отчаянием воскликнула я.
— Пять минут ты думаешь, — голос Макса стал жестким, — а потом, извини, придется тебя утюгом погладить, чтобы ты стала разговорчивей. Решай быстрей.
— Все равно ведь все расскажешь. Чего из себя строить героя партизанского движения? Никто же не оценит…
Я понимала это и без него, но самое обидное, что я как раз никого и не строила. Если бы я что-нибудь и знала, то обязательно бы рассказала, но я не знала.
— А почему вы считаете, что деньги у меня? — постаралась я все-таки что-то прояснить для себя, чтобы выбрать хотя бы тактику поведения.
— Во сказала! — ужасно развеселился Макс. — Так Игорек же к тебе в машину садился, и сумка у него с собой была. А у него больш-и-е проблемы намечаются, теперь и у тебя тоже. Тоже мне, кидала хреновый. Нашел с кем связаться, — искренне возмущался он. — Я ему влепленные вместо компьютеров пустые коробки ни в жисть не прощу. Это у тебя есть шанс выкрутиться, а вот у него его нету совсем. Это я тебе точно говорю.
— А вы-то куда смотрели? — не выдержала я, начиная наконец-то кое-что понимать.
— За что и страдаем материально, — философски заметил Сэм.
— Так он что, один был?
— Ты прекрасно знаешь, кто и сколько там был! Хватит трепаться! Надька тебя уже сдала с потрохами!
— Ах, да, — вспомнил Сэм, — письмо еще не забудь отдать.
— Какое письмо? — я опять начала терять почву под ногами. И опять ничего не понимала.
— Хорош пургу гнать! Скажешь, и письма у тебя никакого нет?
Я слегка туповато помотала головой.
— Интересно, что же он там такого накатал? — не обращая внимания на мои телодвижения, задумчиво проговорил Макс.
— Так это… что вам Саша сказал? — осенило меня. — Нет у меня никакого письма, — закричала я. — Он только хотел написать, но так ничего и не сделал.
— Деньги где? — не слушая меня, спросил Макс.
— Ну если вы за мной следили, то видели же, что тот парень с сумкой как залез ко мне в машину, так с сумкой этой из нее и вылез. Нет у меня денег, и не знаю даже, где они находятся!
Бандиты молча переглянулись.
— Этот Игорек, Сашкин младший брат, действительно вылез с сумкой, — задумчиво проговорил Сэм. — Ну с этим-то как раз все ясно: он тебе отчитался за работу. Так что не понимаю, зачем ты строишь из себя, будто не при делах.
— Короче, — сказал Макс, — мы не дебилы и понимаем, что такие бабки ты не под матрасом прячешь. Хотя мы и там проверили на всякий случай. У нас твоя подружка сидит, отдыхает, так что имей в виду, мы уже ее хахаля предупредили и говорим тебе: если в течение двух дней бабок не будет, подружке твоей абздец… А потом и тебе, вместе с этим толстопузом. Ясно?
— Ясно, — прошептала я, понимая, что мне повезло, как не знаю кому, и они сейчас уйдут.
Единственное, чего бы мне не хотелось, так это того, чтобы они встретили Виктора: пусть бы он покупал сигареты подольше.
— Куда принести бабки, позвоним позже, — сказал Макс и швырнул мне ключ от наручников.
Не оборочиваясь, они вышли сначала из комнаты, а затем и из квартиры, а я так и осталась сидеть на полу около батареи, переваривая услышанное.
Немного придя в себя, я отстегнулась, встала и первым делом закрыла входную дверь на все замки. Это, конечно же, не могло уже помочь, но так все равно спокойнее. Теперь можно подумать и попробовать разобраться.
Итак, мы имеем двух ребят, приехавших, наверное, из Белоруссии и совершенно случайно, по рекомендации Саши, поселившихся у сторожа. Далее их кто-то кидает, причем довольно искусно, продавая им вместо партии компьютеров только пустые коробки, ну, или чем-нибудь набитые.
Ребята решают мстить и убивают дедушку-профессора, скорее всего путая его с Сашей.
Я хлопнула себя ладонью по лбу: ну конечно же! Дедуля же был в санатории, следовательно, все переговоры проходили у него в квартире!
Потом он внезапно приехал, но задолго до этого Саша с Надей и со своим братцем из квартиры выехали. Потом деда убили, как стало ясно позже, по ошибке. Поняв свой промах, белорусы начинают охотиться за ребятами… В самый неподходящий момент я и Маринка оказываемся в гуще событий, и теперь каким-то образом нам надо выбираться из всего этого. Не знаю, конечно, как Маринке, но а мне уж точно…
