ОЛИВИЯ ПАЙН
До этого
Домой из Линкольна Лив возвращалась в состоянии возбуждения и чуть ли не эйфории. Отцу разрешат и дальше оставаться в доме престарелых. Она поехала в Адейр, чтобы решить проблему, и действительно ее решила. Ей не удавалось вспомнить, когда такое в последний раз было. Ее охватило чувство завершенности. Случившееся произвело впечатление даже на ее угрюмую сестру.
Пока Лив катила по федеральной автостраде, в ее голове лениво бродили мысли. Открыв оба передних окна, она вспомнила, как еще девчонкой летела на огромной скорости в отцовском универсале, а в салоне неистово бушевал ветер, в вихре которого развевались ее волосы. Включать музыку на всю мощь она не стала – это была фишка Эвана и Дэнни, – вместо этого прислушиваясь к завыванию ветра.
Она подумала о Ноа. Еще мальчишкой тот составил подробный план своей жизни: выдвинуться в местные политики, стать губернатором, а потом выставить свою кандидатуру в высшую лигу – в Сенат, а может, даже на пост президента Соединенных Штатов. Своего он добился и сейчас, с идеально симметричным лицом и чуть вьющимися волосами а-ля Кларк Кент, стал красивее, чем в юности. Плюс к этому плавность движений и уверенная походка, будто сроднился со своим общественным положением. Мэром Адейра Ноа стал в тридцать с небольшим, и все пророчили ему политическую карьеру национального масштаба. Однако свои коррективы внесла жизнь. Рождение ребенка, рак жены. Но он, упорно пробиваясь сквозь ряды конкурентов из Среднего Запада, все равно стал вторым человеком в штате. А вскоре ему предстояло пересесть в кресло губернатора.
Лично для Лив это возвышение обладало особым значением. Глядя, как ее бывший парень воплощает в жизнь свои мечты, она не ностальгировала по прошлому, а видела в Ноа будущего председателя Комиссии по помилованию. В Небраске губернатор не обладал единоличным правом миловать преступников. Этот вопрос решала специальная комиссия, состоящая из него, генерального прокурора и госсекретаря штата. Если губернатор Тернер лишил их любых шансов вытащить Дэнни из тюрьмы, то Ноа все же мог этого добиться. Ему надо лишь набраться смелости. Хватит ему ее или нет? Лив грызли сомнения. Ноа был прирожденным политиком. Он всегда думал о том, как на тот или иной поступок отреагирует общественность. Одобрит ли его избиратель, если он использует обретенную власть для устранения несправедливости, против которой им было столько сказано с экрана? Оставалось только надеяться. Лив же могла только одно – попытаться.
Если Ноа удастся убедить комиссию помиловать Дэнни, жизнь, возможно – но только возможно, – вернется к некоему подобию старых добрых времен. Хотя она и тогда была далека от идеала. Они с Эваном отдалились друг от друга еще до ареста Дэнни. Она изменяла мужу и предавала детей. Ее охватило чувство вины, но она решила не обращать на него внимания.
Только не сегодня.
Съехав с автомагистрали на дорогу в Адейр, она катила по городу до тех пор, пока не выехала на знакомый проселок, ведущий к дому детства. Память вновь вернула ее в подростковые годы. Как раз приближался плавный поворот к их участку, на самой середине которого она собиралась дать по газам, как в шестнадцать, когда возвращалась домой с глянцевыми ламинированными правами в кармане.
Лив снова попыталась позвонить на мобильный Эвану. Ей не терпелось сообщить ему новость, но ее переключили на автоответчик. Сквозь свист ветра она прослушала записанное им приветствие, которое Эван не менял уже много лет. Его голос звучал радостно и дружелюбно. Как у того мужчины, в которого она когда-то влюбилась. После сигнала Лив произнесла:
– Привет, это я. Позвони, как будет минутка. У меня есть новости. – Потом немного помолчала и добавила: – Причем новости хорошие.
Хорошие новости. Как же давно их не было. Лив вдавила педаль газа в пол, и автомобиль послушно набрал скорость. На повороте ветер задул с новой силой, разметав по всему салону ее волосы.
И в этот момент женщина увидела в зеркало заднего вида проблесковый маячок патрульной машины.
Глава 32
– Серьезно? – произнесла вслух Лив, сворачивая на обочину.
Других машин на дороге не было, может, даже на много миль вокруг, но коп маленького городка все равно остановил ее за незначительное превышение скорости. Что он вообще здесь забыл? В окрестностях прошло все ее детство, но она не могла припомнить, чтобы на этой извилистой, пустынной дороге хоть раз патрулировала полицейская машина.
Лив полезла в бардачок за документами на прокатную машину, и в этот момент в окно громко постучали.
Когда она подняла глаза, ее ослепил яркий свет фонаря, направленный прямо в лицо. Бред какой-то – на улице ведь светлым-светло. Наконец луч скользнул в сторону, и несколько мгновений в ее глазах плясали зайчики. Наконец взгляд женщины прояснился достаточно для того, чтобы узнать лицо полицейского.
В жилах Лив застыла кровь.
Она.
Ошибки быть не могло. На ее голове красовалась та же самая завитая челка, модная в 80-х годах. Те же манеры крутой девицы. Венди Уайт, одна из двух звезд видео с допросом Дэнни.
– Вы понимаете, почему я вас остановила? – уточнила офицер.
Лив сделала глубокий вдох. Нельзя давать волю гневу. Сколько раз муж ей повторял, если вступить в перепалку с копом, из этого не выйдет ничего хорошего. Но в разговоре с этой женщиной, с этой тупоголовой идиоткой, Лив не была уверена, что сможет прикусить язык.
– Понятия не имею.
– За превышение скорости.
– Ну что ж, я рада, что оленям и белкам больше ничего не грозит.
Уайт нахмурилась:
– Выйдите из машины, мэм.
– Что вы, простите, сказали?
– Я сказала вам выйти из машины.
– Но я не понимаю, почему…
– Последний раз вас прошу, мэм.
Лив громко, сердито вздохнула, медленно выбралась из автомобиля и заявила:
– Это травля.
У собеседницы, которая была на добрых шесть дюймов ниже Лив, скривилось лицо.
– Травля? Ты даже понятия не имеешь, что такое настоящая травля.
В ее тоне присутствовала нотка, из-за которой по телу Лив прокатилась волна тревоги. Она посмотрела по сторонам. Вокруг никого,
