моей трубе их под тысячу, большинство и не помню, кто они такие. Все собираюсь почистить папку, руки не доходят. Чувствую, за пареньком стоят серьезные люди. Могу дать голову на отсечение — у него нет семьи, если что, с какой-нибудь проституткой переспать, не более. И на альфонса не тянет, деньги зарабатывает честно, народ веселит, но это всего лишь его прикрытие своей темной стороны луны. Есть за ним мутные дела, есть! — выразился с бахвальством. — На слове его не поймаешь, так что передай Ермакову: он на откровенный разговор не пойдет. С его слов, опера с ним уже побеседовали. Ты был прав, поговорили наскоком и отпустили. К нему надо подбираться осторожно. В своей квартире ничего криминального не держит: оружия и всего такого, что бы могло запятнать его «честное» имя. У него есть запасная лежка. Такие мутные люди просчитывают свои темные дела на два шага вперед.
— Борис говоришь о нём возвышенно, будто он выложил всю свою биографию. Попугал что ли?
— У меня, как у собаки, нюх на бродяг! Потом вспомнишь меня добрым словом. Скажи Ермакову, пусть премию выписывает. Такого человека я ему подогнал, за ним трупов с десяток.
Семенов улыбаясь:
— У нас в стране только суд признает человека виновным. А твои слова к делу не пришьешь!
Титов захлопал в ладони:
— Да здравствует наш суд, самый гуманный суд в мире! — изобразив жест героя из фильма «Кавказская пленница».
Семенов поднял указательный палец вверх:
— Самый гуманный суд — это Басманный, — напомнил ему об одном нашумевшем в СМИ московском суде, где выносят липовые приговоры тем людям, кто против правящей партии.
— В нашей стране все суды одинаковые: кто судье подгонит больше денег, потерпевший или подсудимый, тот и прав! Ты мне лучше скажи, кто нас с Быковым подставил?! Весь мозг себе сломал. Грешу на секретаршу с её муженьком — сладкая парочка! Могли и они разыграть с нами спектакль, муженек наверняка догадывается, что его жена спит с директором. Он что кино не смотрит: красивая баба, а рядом богатый шеф, не переспать — грех большой! Ермаков, поди, уже взял их на карандаш. Проверять, так всю нашу компанию!
— Не терпится воткнуть паяльник в одно место убийце?!
Титов жестикулируя руками:
— Это в девяностые годы братва баловалась паяльником с утюгом. Сейчас все темные дела делаются проще: в дорожный гравий труп закопай, на следующий день асфальтоукладчик его похоронит. Быстро и надежно! Практика, она годами нарабатывается! — хвастливо проговорил.
— То-то я смотрю, твои охранники грозились меня укатать в асфальт. Надо с ними найти контакт, не злить парней!
Ежов после встречи с Ермаковым поехал на завод. Думал: «Первое — осмотрю свой кабинет. Жучок, если он есть, еще нужно обнаружить. Размером не больше горошины, в любую дырку засунуть можно. А ему боятся нечего: информацию конкурентам не сдаю, с завода металл не краду. Ермаков сказал, что у меня появился „доброжелатель“, вписал мою фамилию в СМС, отправив его уважаемому человеку. А кто эти люди — не сказал. Оперативные мероприятия под грифом „секретно“, закон требует. Хотя некоторые тайны по розыску убийцы судьи рассказал. Стало быть, мне доверяет, хотя по всем раскладам не должен, вдруг я и есть тот человек, кто совершил преступление. Напрашивается вывод: „доброжелатель“ выбрал мою персону в качестве жертвы неслучайно, отдав ее на „съеденье“ бывшим коллегам. Непонятно, чем я ему не угодил. И он где-то ходит рядом».
С этими думами приступил к осмотру кабинета. Опыт имелся, служба в бандитском отделе всему научила, лично проведены сотни обысков. А жулики — мастера прятать криминал. И не подумаешь, что в детской игрушке или в грязном белье спрятаны наркотики или оружие.
— Опа-на! — Ежов почти прокричал, увидев в ящике стола чужой смартфон.
«Как в воду глядел, жди еще подарок», — мелькнула у него в голове мысль. Взял в руки смартфон, включил: «Надо же, батарея еще дышит, видать, недавно положили. Как бы наркотики в довесок не подбросили, тут сразу статья, — взял со стола два файла и всунул в них руки. — Сойдут вместо перчаток, отпечатки пальцев не оставлю». Закончив осмотр стола, проверил шкаф, заглянул под кресла, за батарею, перевернул стулья. «Если что, в люстре», — подумал, посмотрев на нее. Встал на стул и рукой ощупал плафон. Остались розетки, в кабинете их две, если и там нет жучка, то смартфон — единственный предмет, в котором заинтересован его «доброжелатель». Розетки оставил на потом, под рукой нет отвертки. Главное — смартфон. Интересно, чей он, и как оказался в ящике стола? «Так, когда же в него заглядывал? Уже и не помню», — продолжая рассуждать. Включил смартфон, нашел папку с абонентами, в ней значилось два номера. — «Вот сука», — сказал сквозь зубы. С этого телефона шлет письма, — прочитал глазами свою фамилию. Включил аудиозапись, слушая, размышлял: «Вон оно что, шеф со своей крышей наскребли себе на статью, на записи их голоса! Ермакову не позавидуешь: подтянуть к убийству судьи двух авторитетных в городе людей, не имея конкретных доказательств, задача сложная. Один имеет статус депутата, лицо неприкосновенное, плюс с большими связями и деньгами, другой обладает более весомым статусом — вора в законе, а он на две головы выше первого. В криминальном мире свои законы и они не проходят «длинные» кабинетные коридоры — был человек, и его нет. Из кармана достал смартфон, напечатал СМС Ермакову. Тут же пришел ответ в виде смайлика с хлопающими ладонями.
Ежов подъехал к условленному месту. Ермаков сидел в машине и курил в открытое окно. Как и в прошлый раз, подсел к нему на пассажирское сиденье:
— Кабинет свой обшманал, — сразу начал Ежов разговор, — жучок не нашел, осталось розетки проверить. Посмотри, бомба! — из кармана пиджака достал смартфон, тот, который обнаружил в столе. — Отправь его экспертам, может, на нем остались отпечатки, ДНК само собой! Мои следы не проверяй, они ничего тебе не дадут, я перед тобой чист, Бог свидетель! В памяти телефона забито всего лишь два абонента. Это с него отправляли сообщения с моими данными. Смартфон явно за кем-то числится, мой доброжелатель кроме меня подставил еще одного человека. Глупо все, он делает. Хочет выглядеть профессионалом, как мы, опера, но чем дальше в лес, тем больше дров! На его месте надо сидеть ниже травы, тише воды.
— Нет, Толя, этот человек — профессионал! Играет с нами в кошки-мышки. Номера телефонов я пробью. Даже при тебе сделаю, — включил смартфон. — Один абонент мне знаком, — номер числился за Андреевой. — Второй проверю по базе. Что думаешь, почему он тебя выбрал
