– Предупреждали, – чуть слышно процедила Вероника. – И очень жалею, что поверила в тот бредовый поклеп на Павлова…
– У тебя нет сердца! – продолжал завывать музыкант. – Хочешь, я встану перед тобой на колени?!
Вероника уже скрылась за углом дома, и Анатолий умолк. Он с грустью смотрел на смятый пакет, лежащий на земле. Вокруг него кровавым озером разливалось испанское вино, за которое еще час назад скрипач выложил восемнадцать тысяч.
– Сучка, – прошептал Яковлев, и грусть в его глазах уступила гневу, который быстро перерос в испепеляющую ненависть. – Ну, хорошо… Ты у меня еще попляшешь!
Сунув букет в урну, он поплелся прочь.
«Врач»
Ближе к вечеру Павлов вспомнил о книгах, которые ему оставил Шамиль, и с удовольствием принялся за чтение. Его знакомство с творчеством Конан Дойля произошло еще в десятилетнем возрасте, произведя на будущего юриста неизгладимое впечатление. В особенности рассказы о Шерлоке Холмсе и его неизменном друге докторе Уотсоне.
Закончив «Берилловую диадему», Артем уже собирался приступить к «Пестрой ленте», как в палату заглянула медсестра:
– Артемий Андреевич, к вам посетительница. Врач дал указание предварительно спрашивать вашего разрешения на визит.
«Очень предусмотрительно со стороны врача, – про себя отметил Артем. – Но кто бы это мог быть? Вероника? Терентьева?»
Словно угадав, о чем размышляет Павлов, медсестра торопливо пояснила:
– Это Полина Чадова.
– Чадова? – удивленно переспросил адвокат, мгновенно вспомнив дочь мэра. – Конечно, пусть заходит.
Отложив книгу, он сел на койке. Спустя минуту дверь в палату снова открылась, и брови Павлова взметнулись вверх.
– Добрый день, Артемий Андреевич, – поздоровалась Полина, заходя внутрь.
– Привет, Полина. Я даже не сразу узнал тебя, – признался Артем.
Улыбнувшись, девушка пригладила волосы, которые вместо синего цвета стали медно-рыжими. Грубая «косуха» с блестящими «молниями» тоже исчезла, теперь на Полине была аккуратная светлая джинсовка.
– Вот, подумала, почему бы не перекраситься в естественный цвет, – сказала она, усаживаясь на стул.
– Что ж, могу сказать, что так ты выглядишь куда ярче, – сделал ей комплимент Павлов. Студентка зарделась от смущения, а он добавил: – И мне приятно, что ты решила навестить меня.
– Я знаю, что такое – торчать в больнице. – Полина скорчила рожицу. – Пару лет назад я каталась на самокате и сломала ногу. Выть хотелось от тоски и безделья.
– Ну, находясь в больничной палате, всегда можно заняться чем-то полезным, – заметил Артем и указал на книгу: – Чтение, например.
Перехватив ее снисходительный взгляд, Павлов кивнул:
– Да, я согласен. Современную молодежь сложно увлечь книгой, когда под рукой навороченный гаджет.
– Ну почему же, – возразила девушка. Она посмотрела на глиняную вазу, стоявшую на столе, которая была заполнена сухими цветами. – Я, кстати, люблю читать.
– Ладно, лучше расскажи, как твои успехи на новом поприще? Нравится работать волонтером?
Полина на мгновенье задумалась.
– Как вам сказать, – протянула она. – Так, чтобы вы не разочаровались…
– Лучше всего скажи правду.
– Если сравнить мое настроение в момент работы, то это как линия кардиограммы, – объяснила она. – С утра полна сил, оптимизма и надежд. К обеду уже наступает какая-то апатия и даже усталость. Иногда хочется грохнуть что-то тяжелое об пол, чтобы тебя услышали! Что-то получается хорошо, что-то не очень… А что-то вообще из рук вон плохо. Я ведь сейчас включена в поисковый отряд! Ищем всяких «потеряшек» – пожилых людей, детей… Зато вечером, когда ложишься в постель с гудящими ногами, приходит понимание, что все это не зря. Что даже одна спасенная жизнь какой-нибудь старенькой бабушки, которую ждут и ищут родные, стоит всех этих усилий! Как-то так.
– Полина, ты занимаешься очень важным и полезным делом, – сказал Артем, серьезно глядя на дочь мэра. – И тем фантастичней преображение, которое произошло с тобой всего за каких-то пару недель! Если сравнить тебя с той, которую я впервые встретил тогда на автостоянке, то ни за что бы не поверил, что это одна и та же девушка!
– Спасибо, – пробормотала Полина, потупив взгляд. – А знаете, я даже хочу сменить факультет. Я уже узнавала, какие экзамены нужно сдать…
– А где ты сейчас учишься?
– На экономическом. А собираюсь перевестись на психфак.
– Уверен, что это не спонтанное решение, – проговорил Артем. – И ты осознаешь, что учеба на новом факультете потребует от тебя максимальной отдачи.
– Я, наверное, не открою вам тайну, если скажу, что в институт меня запихнул папа.
– Я подозревал, что дело не обошлось без его участия, – мягко сказал он. – Но как бы то ни было… Я буду только рад, если ты найдешь себя в профессии психолога. Надеюсь, твой отец не будет против изменений твоих планов в образовании.
Полина махнула рукой:
– Отцу сейчас не до меня. После этого землетрясения он как ужаленный носится. Опять же, скоро выборы, это та еще головная боль. К тому же он сейчас тоже в больнице, я только что от него.
– В больнице? – удивился Павлов. – С Олегом Викторовичем что-то серьезное?
Она пожала плечами:
– Он был у своего друга, Иосифа Яковлевича, и ему стало плохо.
– Иосиф Яковлевич?
– Ага. Кажется, его фамилия Бергман, – пояснила Чадова. – Это довольно крутой бизнесмен, у него своя строительная фирма. Несколько лет назад отец часто возил меня к нему в гости. Видели бы вы, какой у этого Бергмана особняк!
«Бергман, – шевельнулось в мозгу Павлова. – Конечно, владелец компании «Небеса»!»
– Так что с твоим папой? – задал он вопрос.
– Что-то с сердцем, – ответила Полина. – Он говорит – нервы, стресс… Но мама считает, что все куда проще. Отец давно перестал следить за своим здоровьем, ест и пьет разную дрянь.
– Что ж, в таких ситуациях организм рано или поздно даст сбой, – подытожил Павлов. – Может, после этого случая твой отец будет более бережно относиться к своему здоровью.
– Вряд ли, – не согласилась Полина. – У него такой характер… Знаете ли…
– Знаю.
Она посмотрела на настенные часы и поднялась:
