– Олег Семенович, к вам посетительница, – объявила секретарша, словно он мог пройти мимо и не заметить шикарную блондинку. Надо признать, Маруся выглядит бледно на фоне этой женщины, несмотря на яркий мейкап и грудь практически навыпуск.
– Что ж, проходите, пожалуйста, – расплылся в улыбке Шелудко. – Заключение готово?
– Заключение? – удивленно переспросила блондинка.
– Разве вы – не член комиссии?
– Давайте лучше поговорим за закрытыми дверьми.
– А нам есть что скрывать? – Шелудко все еще улыбался, но уже подозревал подвох.
– Думаю, вам не захочется, чтобы другие услышали то, что я намерена сообщить.
Усевшись в свое удобное кресло, главврач сложил руки на столе и устремил внимательный взгляд на посетительницу. Он пытался угадать, что такого она может ему сказать. Кто она, черт подери?
– Меня зовут Маргарита Григорьевна Синявская, я – адвокат.
– Неужели на нас подают в суд?
«Не в первый раз, отобьемся!»
– Нет-нет, – покачала головой красотка. – Пока.
«Ох уж это «пока»!».
– Мой клиент пострадал в результате деятельности вашего сотрудника, – продолжала визитерша, и в голове Шелудко закрутились возможные варианты. Хирургия? В прошлом месяце умерла молодая девчонка. Операция прошла отлично, но ее рановато выкинули из реанимации – подоспел внеочередной платный пациент, а свободных мест не оказалось. Но кто мог предвидеть такой исход, ведь ей было всего двадцать, молодой организм все-таки…
– Вы о Елене Роговой говорите?
– О Елене Роговой? Нет. Моему клиенту поставили неправильный диагноз в вашей клинике.
«Ах, вот в чем дело! Ну, это – вообще не проблема: неправильные диагнозы встречаются чуть ли не через раз, и обвинить врача в такой ситуации чрезвычайно сложно!»
– Что за диагноз? – почти весело поинтересовался он, поняв, что дело не так плохо, как он предполагал.
– Рак поджелудочной железы.
«Так, а вот это – уже неприятно!»
– Почему вы считаете, что диагноз неправильный? – осторожно спросил Шелудко. – Насколько я понимаю, вы врачом не являетесь…
– О, я полагаюсь на компетентное мнение!
– Компетентное? В какой клинике опровергли наш диагноз?
– В вашей.
– Погодите, я что-то не пойму… А как фамилия врача, который поставил рак?
– Каретников.
– Это невозможно: Каретников не ошибается!
– Дело в том, что Каретников сам опроверг свой же диагноз.
Выражение лица Шелудко говорило о том, что он окончательно потерял нить.
– Я объясню, – сказала Синявская. – Мой клиент прошел диагностику в вашей клинике, у доктора Каретникова. Тот поставил ему упомянутый диагноз. Впоследствии пациент попал в другую больницу с приступом, и там выяснилось, что рака у него нет. Для консультации снова пригласили Каретникова, и знаете что выяснилось? Что доктор Каретников не помнит моего клиента!
– Илья Каретников – хоть и опытный, но достаточно молодой врач, он не может страдать болезнью Альцгеймера или провалами в памяти!
– А я этого и не утверждаю. Каретников не узнал пациента, потому что никогда раньше его не видел!
– Послушайте, Маргарита…
– Григорьевна.
– Маргарита Григорьевна, я никак не пойму, что вы мне пытаетесь сказать! Говорите яснее, чтобы я мог уловить суть проблемы!
– Суть такова, что кто-то, работающий в вашей клинике, назвавшись Каретниковым, поставил моему клиенту липовый диагноз. Так звучит яснее?
– Да вы бредите! – начал злиться Шелудко. Она ненормальная, несет какую-то чушь!
– Вовсе нет. Кстати, мой клиент – весьма влиятельный, богатый человек, и он может устроить вам массу неприятностей, если вы откажетесь сотрудничать.
– О какого рода сотрудничестве мы говорим?
– Допустите меня к документам отдела кадров. Я хочу посмотреть фотографии…
– И речи быть не может! Вы не представляете официальные органы, и ордера, я так понимаю, у вас нет?
Шелудко терпеть не мог, когда ему угрожали – в особенности если этим пытались заниматься смазливые бабенки вроде той, что сидит напротив и воображает себя Великим Комбинатором. Ха!
– Вы правильно понимаете, – мило улыбнулась Синявская, – однако я здесь не для того, чтобы поставить вас в неудобное положение. Напротив, мой клиент не желает поднимать шума и наносить ущерб репутации вверенного вам учреждения. Он хочет сделать все по-тихому и уладить дело без вмешательства «официальных органов», как вы выразились. Мой клиент надеется на ваше благоразумие. Так что, если вы не горите желанием выступать на суде в качестве ответчика по уголовному делу, я бы советовала допустить меня к отделу кадров. Кстати, если дело дойдет до суда, я и случай Елены Роговой раскопаю, а также другие неприятные для вас подробности! Ну, что, Олег Семенович, будем по-плохому или по-хорошему?
– Погодите, вы что-то сказали про уголовное дело, я не ослышался?
– Не ослышались, – подтвердила адвокатша. – То, что случилось с моим клиентом, носит преднамеренный характер, и виновный определенно подвергнется уголовному преследованию. Если вы окажете содействие, ваша клиника не пострадает, обещаю! Если же нет…
Она не закончила: Шелудко сорвал трубку с телефона и рявкнул в нее:
– Маруся! Проводи Маргариту Григорьевну в отдел кадров и проследи, чтобы ей выдали личные дела всех, кого она пожелает!
* * *
Маленький, щуплый санитар морга уставился на Риту исподлобья.
– Фамилия?
– Чья фамилия? – переспросила она.
– Покойника фамилия, не моя же!
Да, понятие о вежливости у мужика отсутствует напрочь. Что ж, сейчас он запоет по-другому!
– А ваша фамилия Шемякин?
В отделе кадров Рита сразу отсеяла женщин, очень молодых и слишком старых мужчин, оставив лишь тех, кто более или менее подходил под описание Пушнина. Она опасалась, что нужный человек, вопреки ее надеждам, окажется не работником клиники – тогда его поиск был бы сродни поиску иголки в стоге сена. Тем не менее Рита сфотографировала снимки с личных дел работников, которых сочла возможными кандидатами на роль Каретникова, и отправила их Пушнину с вопросом, есть ли среди них знакомый персонаж. Пушнин отреагировал незамедлительно, но меньше всего Рита ожидала, что искомая личность окажется санитаром морга! И она решила, не откладывая дело в долгий ящик, разобраться со злоумышленником.
Рука санитара замерла над журналом регистрации.
– Ну, предположим, Шемякин. А кто интересуется?
– Пока что только я, но не исключено, что после меня появится масса других интересующихся, – ответила Рита, поджав губы.
– Все вопросы к главному. Я – человек маленький…
– Главный меня и прислал. Не прибедняйтесь, господин хороший, – какой же вы маленький человек? Вы – светило медицины, знаменитость… погодите, вы подтвердили, что вас зовут Шемякин? А я думала, что говорю с доктором Каретниковым!
Санитар спал с лица так быстро, что Рита испугалась возможного обморока. К счастью, ничего подобного не произошло. Мужчина дрожащей рукой захлопнул журнал и, подняв голову, уставился на нее взглядом, полным ужаса.
– К-к-кто вы? – пробормотал он, заикаясь. – П-п-почему…
– Я – адвокат человека, которому вы, господин Каретников, поставили смертельный диагноз. Более того, вы прописали ему медикаментозную терапию и посулили несколько месяцев жизни!
– Я… я не п-понимаю…
– Все вы понимаете! – рыкнула Рита, вращая глазами. – Так вот, дружок, я поведаю тебе, как все будет с этого момента: ты рассказываешь мне, кто сподобил тебя на аферу с Пушниным, а я, возможно, закрываю на это глаза.
– Какой мне резон? – немного придя в себя после первого испуга, задал вопрос санитар. – Я ничего не знаю – и точка! Ничего вы из меня не вытянете, и полиция…
– Разве я что-то говорила про полицию? – перебила Рита. – Нет, тебе придется лично общаться с господином Пушниным. Знаешь, кто он такой? Директор холдинга – очень большого холдинга, и можешь не сомневаться, он найдет полсотни вариантов, как тебя наказать. Думаю, после этого свидание с полицией покажется тебе более чем желанным! Так что, я звоню Пушнину, или?..
– Или! – взвизгнул мужчина. – Я все расскажу, все – вот попутал же черт, как чувствовал… Что конкретно вы хотите знать?
* * *
– Значит, именно этот человек поставил вам диагноз? – уточнила Рита, показывая Пушнину фото Шемякина на своем планшете. В отличие от некачественного снимка из личного дела мужик здесь вышел отлично, и ошибиться было невозможно.
– Это он! – кивнул клиент. – Вы отказались отвечать на мои вопросы, когда я только опознал его, но, может, сейчас объяснитесь? Что это за фрукт?
– Я не хотела это обсуждать, пока не буду знать наверняка. Теперь я уверена, но прежде чем просвещу вас, прошу ответить на пару вопросов.
– Ладно, валяйте, – со вздохом откидываясь на спинку стула, согласился Пушнин.
– Существует статистика, по которой девяносто процентов всех преступлений совершаются из-за денег и только десять – по другим причинам.
