– Нет, не жених.
– А то неудобно получится, начнем его искать, а он сам явится. Ну, я пошла собираться.
– Куда?
– Так в милицию! Сегодня же о краже заявим, сегодня же его в розыск подадут.
– Не хочу я в милицию, – устало произнесла Оля. – Пусть подавится этими деньгами.
Услышав это, Людмила Яковлевна прямо замерла на месте. У нее в голове не укладывалось, как можно спустить преступнику его преступление. Это же просто преступное попустительство получается! И когда дар речи вернулся к старушке, она в подробностях объяснила все это Оле. Говорила Людмила Яковлевна долго, но никто ее не слушал. Одна только Фима подошла к старушке и сочувственно с ней о чем-то поговорила.
Видя, что Фима приняла на себя основную порцию недовольства Людмилы Яковлевны, все остальные потихоньку, по одному да по стеночке вернулись к Оле в квартиру.
– И что нам теперь делать?
– Кого искать?
– Оля, ты уверена, что этот грабитель тебе не знаком?
– Нет. Хотя не знаю. Приметы очень расплывчатые.
– Но ты же говорила, что у тебя есть помимо Вадима и другие любовники?
– Ну есть. И что с того?
– А не мог ли один из них проследить за тобой и Вадимом и потом грохнуть Вадима и ограбить тебя?
– В смысле, получить с тебя моральную компенсацию!
Оля задумалась:
– А вы знаете, есть один. Высокий, упитанный. И лысеет, что тоже верно. Но... Нет, не верю, что это он?
– Почему?
– Потому что он мент!
Это несколько отрезвило сыщиков.
– А кто он такой?
– Да неважно.
– Ну а все-таки?
– Вы его знаете, – нехотя отозвалась Оля. – Фима, во всяком случае, точно знает.
– Фима?
– Да. Она ходила в «Арлекин», а этот человек тоже занимался там.
Кира огляделась по сторонам в поисках Фимы, но, не обнаружив девушки в комнате, удивленно спросила:
– Слушайте, а где вообще наша Фима? Артем, ты ее не видел?
– Она на лестничной площадке осталась. С Людмилой Яковлевной разговаривала.
– О чем?
– Не знаю. Она попросила меня уйти и не мешать их разговору.
Кира быстро встала и прошла к площадке. Фимы там не было. Звонок в дверь Людмилы Яковлевны тоже ясности не принес. Фима была тут и расспрашивала старушку о приметах того мужчины, который приходил к Оле в ее отсутствие и открыл дверь своим ключом. Но потом Фима вежливо попрощалась с Людмилой Яковлевной и ушла. И старушка была уверена, что она давно присоединилась к остальным гостям Оли.
– Нет. Она ко мне больше не приходила.
Все с тревогой переглянулись. В свете происходящих событий исчезновение Фимы выглядело не просто настораживающим, оно пугало. Девушка исчезла, никому не сказав, куда направляется. Звонить ей на трубку тоже было бесполезно. Фима оставила свою сумку в прихожей у Оли. Так куда же могла она направиться без денег, без телефона и без документов? И чем дольше компания сыщиков-любителей ломала головы над этим вопросом, тем страшней им становилось за Фиму.
Между тем Фима двигалась быстро и целеустремленно. Выскочив из подъезда Олиного дома, недолго думая, она подняла руку. Вообще Фима избегала ездить на такси или тем более пользоваться услугами частников. Она была достаточно наслышана про все те ужасы, которые случаются с молодыми и не очень молодыми девушками, которые рискуют и садятся в машины к неизвестным людям.
Но сегодняшний день перевернул все Фимины представления о жизни с ног на голову. Теперь она уже решительно не знала, что хорошо, а что плохо. Поэтому запрыгнула в первую же остановившуюся машину, продиктовала водителю адрес и совершенно без сил откинулась на мягкое сиденье. Денег у нее было в обрез. Только та мелочь, которая завалялась в кармане куртки. Там было рублей двести. Но водитель оказался не жадный и согласился даже на такое скромное вознаграждение.
Пока они ехали по городу, Фима смотрела в окно, но ничего там не видела. Слезы застилали ей глаза. Весь ее мир опрокинулся в один ужасный миг. И теперь Фима не понимала, как ей жить дальше, кому верить и кого любить.
Она взлетела по знакомым ступеням и нажала звонок. Дверь ей открыла Юленька.
– Чего звонишь? – недовольно удивилась она. – Ключи забыла? А мы с мамой уходим в магазин. Хочешь с нами?
Но Фима лишь помотала головой и прислонилась к стене.
– Тебе плохо? – встревожилась Юленька.
– Ничего.
– Ты не беременна? – подозрительно осведомилась Юленька, одновременно цепким взглядом ощупывая фигуру Фимы.
– Нет. Ничего страшного, просто быстро шла и голова закружилась.
– Ну, иди тогда, полежи, – с сочувствием произнесла Юленька.
Она и сама любила со вкусом поболеть и поэтому уважала, когда это желание появлялось и у других. Едва дождавшись, пока Юленька с ее матерью уйдут, Фима поспешила на кухню. Юра был тут. Он сидел за столом, уписывал холодное мясо из супа и смотрел телевизор.
– Юра! – тихо воскликнула Фима. – У меня проблемы. Очень большие проблемы!
– Угу, – безразлично отозвался Юра. – Что такое?
Глядя на то, как брат деловито смазывает мясо горчицей, не отводя глаз от экрана и не обращая на нее ни малейшего внимания, Фима ощутила чувство, близкое к ярости. Добро бы там еще шел футбол или бокс! Но нет! Сейчас по телевизору транслировали баскетбол, к которому Юра был совсем равнодушен. Это Фима знала совершенно точно. Но даже баскетбол был ему интересней, чем родная сестра и ее проблемы.
– Юра, посмотри на меня! – воскликнула она уже громче. – Зачем ты это сделал, Юра?
– Что сделал?
– Зачем ты убил Вадима и его друга? Как ты мог? Это из-за денег, да?
Юра наконец оторвался от телевизора. Мясная кость выскользнула из его ослабевших рук и шлепнулась обратно на тарелку, расплескав бульон. Ложка со звяканьем отлетела прочь и, попрыгав по столу, свалилась на пол. Но Юра на нее даже не посмотрел. Он во все глаза таращился на сестру, и в его маленьких поросячьих глазках плескался самый настоящий страх.
– Ты это чего? – пробормотал он наконец. – Ты это откуда узнала?
И если прежде Фима еще сомневалась и не хотела верить, то теперь всю ее неуверенность словно ветром сдуло. Она скинула розовые очки и впервые взглянула на своего брата строго и беспристрастно. Что он за человек такой? Почему не работает вот уже почти год? Да и когда работал, почему она никогда не видела его денег? Почему все хозяйство она вела на свои заработки, а Юрка, плотно сев ей на шею, а потом посадив туда для компании еще и свою жену с ее мамой и братцем, считал, что все идет хорошо и правильно?
Да так оно и было! Для него самого все складывалось просто отлично. Сестра покорно тащила на себе весь воз дел по хозяйству, а Юра изображал главу семьи и при случае не упускал возможности прикрикнуть на младшую сестру и указать ей место в семейной иерархии. А когда Фима захотела устроить свое личное счастье, выйти замуж и завести свою собственную семью, Юре это здорово не понравилось. Но будучи не только подлым, но еще и хитрым, он сумел обуздать свои чувства, не дать им вырваться наружу.
– Это правда? – упавшим голосом спросила у него Фима. – Ты их убил? А перед этим еще наговорил Вадиму гадостей про меня? Зачем, Юра? Зачем?
– Затем, что хотел, чтобы он тебя бросил. Так же, как те двое. Да, да! Твои прежние сбежавшие женишки – это тоже моих рук дело.
– Но зачем?
– Хотел, чтобы ты вернулась в семью! Вот зачем!
– Нет, Юра! – покачала головой Фима. – Ты хотел не меня! Ты хотел, чтобы в ТВОЮ семью вернулись МОИ деньги!
– Скажите, пожалуйста, наша госпожа богачка заговорила! Ну да, и хотел! И что тут такого? А как нам прикажешь жить? Я без работы. Юленька вечно болеет. Мамаша ее только и умеет, что жрать. Да еще этот сосунок – Витька, тоже вечно денег клянчит! Как нам было жить без тебя?
– И поэтому надо было рушить мою личную жизнь?
– Да какая там у тебя была жизнь? Кабы эти хлюпики тебя по-настоящему любили, они бы мне не поверили и просто послали бы куда подальше.
Юра признавался в своей подлости так спокойно и даже равнодушно, что у Фимы в голове помутилось.
– Как же они могли тебе не поверить! – заорала она на брата, заорала впервые в жизни. – Как они могли тебе не поверить, если ты – мой родной брат! Конечно, они тебе поверили! И в то, что я последняя шлюха. И в то, что я им изменяю! И даже в то поверили, что говоришь ты все это исключительно из любви ко мне!
– А я тебя и любил! А вот ты меня подвела! Сколько я для тебя сделал, а как подвернулся какой-то кобель, ты тут же задрала хвост и кинулась за ним. Сучка!
Теперь Юра тоже орал. Он вскочил на ноги, и его обтянутое трикотажной, заляпанной мясным соком майкой пузо мелко дрожало. Сейчас он был Фиме просто противен. Она не понимала, как, и главное, когда ее брат превратился в такое ничтожество, не следящее за собой и только и думающее, чем бы набить свою ненасытную утробу.
Впрочем, как теперь понимала Фима, ее брат всегда был таким. С самого детства за столом он брал себе самые вкусные и жирные куски. Если курицу, то самую поджаристую. Если мамин пирог с малиной, то выбирал себе обязательно серединки. Фима и родители жевали корочки и никогда ни словом не упрекнули Юру за жадность.
