Монк так и не понял, что же он за человек, так и не нашел объяснений своей нелюдимости.
Он попрощался с сестрой и Робом, неловко поблагодарил их за гостеприимство, чем смутил обоих, да и сам смутился. Видимо, свое радушие они считали вполне естественным. Но Монк благодарил их от души, ведь в сущности они приняли в свой дом незнакомца и отнеслись к нему с незаслуженным доверием.
Лондон показался ему огромным, грязным и равнодушным. Покинув вагон на закопченной станции, Монк взял кеб и велел ехать на Графтон-стрит. Поприветствовав миссис Уорли, он поднялся к себе и переоделся, намереваясь сразу же отправиться в полицейский участок, упомянутый Ранкорном в разговоре со служителем. После визита к Бет и Робу он чувствовал себя уверенней, но все же прекрасно сознавал, что перед ним лежит неизвестный ему мир, где каждый шаг сулит неприятные сюрпризы.
Выбравшись из экипажа и расплатившись с кучером, Монк помедлил. Полицейский участок был совершенно ему незнаком. Ни единого воспоминания не шевельнулось в его душе при взгляде на это здание. Наконец он открыл дверь и вошел. Дежурный сержант за столом поднял голову и встал навстречу.
— Добрый день, мистер Монк. — Полицейский был удивлен, но не обрадован. — Вот ведь несчастье-то, а? Но теперь, надеюсь, вам лучше, сэр?
Сержант говорил с опаской в голосе. Монк взглянул на собеседника. Сорокалетний круглолицый мужчина из тех, с кем просто завязать дружбу и кого легко одернуть, оборвать. Кажется, именно последнего дежурный и ждал от Монка.
— Да, благодарю вас. — Имени сержанта Монк, естественно, не знал.
— Вас хотел видеть мистер Ранкорн, сэр. — Похоже, сержант не заметил никаких изменений в поведении сыщика.
— Да, если он у себя…
Сержант отступил, пропуская Монка. Но тот понятия не имел, куда теперь следует идти. Глупейшее положение. Не хватало только вызвать подозрения у дежурного.
— С вами все в порядке, сэр? — встревожился сержант.
— Да… А что, мистер Ранкорн по-прежнему… — Монк окинул взглядом помещение и брякнул наобум: —…в кабинете наверху?
— Да, сэр, как всегда.
— Благодарю вас.
Чувствуя себя последним идиотом, Монк двинулся вверх по лестнице.
Ранкорн обретался в первой комнате по коридору. Монк постучал и вошел. Мрачный кабинет оказался довольно удобным, несмотря на скудность казенной обстановки. На стенах шипели газовые лампы. Сам Ранкорн сидел за большим столом и грыз карандаш.
— А! — воскликнул он с удовлетворением, стоило Монку появиться в дверях. — Готовы взяться за дело, не так ли? Что ж, вовремя. Лучшее лекарство для мужчины — работа. Ну, садитесь, садитесь. Думаю, лучше будет, если вы присядете.
Монк подчинился, чувствуя себя при этом несколько напряженно. Казалось, его хриплое дыхание заглушает шипение газовых ламп.
— Отлично, отлично, — продолжал Ранкорн. — Груда дел, как всегда. Держу пари, что в некоторых районах города больше краж, чем покупок. — Он отодвинул кипу бумаг и положил карандаш на место. — Да еще эти кринолины! Их как будто нарочно для воровок придумали. Под такими широкими юбками можно спрятать что хочешь. Но вся эта ерунда не для вас. А вот это дельце как раз подойдет вам.
Он невесело усмехнулся. Монк ждал.
— Мерзкое убийство. — Ранкорн откинулся в кресле и взглянул Монку в глаза. — Так ничего и не удалось выяснить, хотя, видит бог, мы пытались. Расследование вел Лэмб. Бедняга слег в постель от переживаний. Ознакомьтесь, посмотрите, может, у вас что получится.
— А кто был убит? — спросил Монк. — И когда?
— Малый по имени Джосселин Грей, младший брат лорда Шелбурна. Как видите, дело серьезное и щекотливое. — Он по-прежнему не сводил глаз с Монка. — Когда? Ну, вот с этим сложней всего… Давно. Чуть ли не шесть недель назад — как раз когда с вами произошло несчастье. Ужасная ночь, гроза, ветер с дождем. Видимо, какой-то негодяй пробрался в дом, но был застигнут хозяином и зверски его прикончил. Газеты, конечно, рвут и мечут, взывают к правосудию, вопрошают, куда катится мир, чем занимается полиция, и так далее. Я передам вам все, что успел сделать бедняга Лэмб, и откомандирую в помощь хорошего парня. Зовут его Ивэн, Джон Ивэн. Он как раз работал с Лэмбом, пока тот не свалился. Вы уж постарайтесь разобраться. Надо заткнуть рты газетчикам!
— Да, сэр. — Монк встал. — Где сейчас находится мистер Ивэн?
— Где-то бегает. По простывшему следу. Приступайте к работе утром, сегодня уже поздно. Последний вольный денек, а? Проведите его как следует, завтра вам придется трудиться, как землекопу!
— Да, сэр.
Монк откланялся и вышел.
На улице уже стемнело, ветер был насыщен запахом близкого дождя. По крайней мере, теперь Монк знал, куда он идет, знал, что будет делать завтра, а самое главное — у него была цель.
На следующий день Монк пришел пораньше. Ему необходимо было встретиться с Джоном Ивэном и выяснить, что же все-таки удалось разузнать Лэмбу по делу об убийстве Джосселина Грея, брата лорда Шелбурна.
Его тревожили дурные предчувствия. Слишком мало ему удалось узнать о себе самом: честолюбив (чему явное свидетельство — его гардероб) и бесцеремонен с людьми (недаром дежурный сержант занервничал, едва завидев Монка). Лишь теплые воспоминания о Нортумберленде поддерживали его и внушали уверенность в своих силах. Кроме того, он должен работать! Тех денег, что он обнаружил в своем бюро, надолго не хватит.
Джон Ивэн оказался высоким молодым человеком, худощавым, даже хрупким на первый взгляд. Однако присмотревшись, Монк отметил, что коллега его крепок и жилист. Одет он был элегантно, но не вызывающе. Тонкие черты лица, волосы цвета темного меда зачесаны назад. Джон Ивэн производил впечатление умного малого; это и привлекало, и беспокоило Монка. Не так представлял он себе своего будущего напарника.
Однако выбора не было. Ранкорн представил их друг другу и шлепнул стопку бумаг на большой обшарпанный стол в кабинете Монка, загроможденном стеллажами и шкафами. Единственное окно смотрело в переулок. На истертом ковре, едва прикрывающем доски пола, стояли два стула с кожаными сиденьями. Ранкорн вышел, оставив сыщиков одних.
Ивэн поколебался немного, явно не желая брать инициативу на себя, но, заметив, что Монк тоже не торопится начать разговор, ткнул длинным пальцем в кипу бумаг:
— Здесь все показания свидетелей, сэр. Боюсь, правда, что проку от них будет маловато.
Монк сказал первое, что пришло на ум:
— Вы присутствовали, когда мистер Лэмб снимал эти показания?
— Да, сэр, если не считать показаний метельщика. Я в то время разыскивал кучера.
— Кучера? — На секунду у Монка появилась надежда, что кто-то все-таки видел убийцу, если тот воспользовался кебом. Но надежда умерла так же быстро, как и возникла. Вряд ли расследование бы так затянулось, если бы полиции была известна внешность убийцы. Кроме того, в манере, с которой Ранкорн вручил Монку это дело, сквозило какое-то извращенное удовольствие.
— Кучера, доставившего майора Грея домой, сэр, — пояснил Ивэн, как бы извиняясь.
— О! — Монк чуть было не спросил, есть ли что-нибудь ценное в показаниях этого человека, но сообразил, что все бумаги — перед ним. Он взял первый лист и стал читать. Ивэн молча ждал, когда он закончит.
Аккуратным, разборчивым почерком в верхней части листа было выведено:
«Показания Мэри-Энн Браун, уличной торговки шнурками и лентами».
Грамматику, как и некоторые ошибки произношения, мистер Лэмб, надо полагать, исправлял в процессе записи, и все равно в показаниях свидетельницы ясно был различим уличный говорок.
«Стояла я, где всегда, на Даути-стрит, неподалеку от Мекленбург-сквер на углу, там такие леди живут, что им завсегда нужны ленты, шнурки и все прочее».
Вопрос мистера Лэмба: «Следовательно, вы находились там около шести часов вечера?»
«Да, верно, так, только я за временем-то особенно не слежу, часов у меня нету. Но как тот джентльмен, которого убили, приехал, я видела. Вот ужас-то, уже и благородным спасения нет!»
«Вы видели майора Грея?»
«Да, сэр. Приехал — весь такой счастливый, шикарный».
«Он был один?»
«Да, сэр, один».
«Он сразу вошел в дом, после того как расплатился с кучером?»
«Да, сэр, так сразу и вошел».
«В какое время вы покинули Мекленбург-сквер?»
«Точно не скажу, не знаю. Но я слыхала, как на Сент-Марке колокол пробил четверть, а потом ушла». «Домой?»
«Да, сэр».
«И далеко вам до дома от Мекленбург-сквер?»
«Да около мили».
«Где вы живете?»
«За Пентонвилл-роуд, сэр».
«Полчаса ходьбы?»
«Господь с вами, нет, сэр, четверть часа от силы. Я вся промокла на углу. Кроме того, час поздний, девушку могут неправильно понять…»
«Конечно. Значит, вы покинули Мекленбург-сквер около семи часов вечера?»
