— Тогда идем дальше, — кивнул Умелов. — Американцам не удалось вывезти с Онекотана слитки, но их люди видели эти образцы и даже держали их в руках. Правда, на сегодняшний день только мы знаем, что это никакое не золото, а свинцовые муляжи. Но ЦРУ-то это неизвестно, значит, они рано или поздно опять попробуют проникнуть на остров, чтобы заполучить образцы из затопленной пещеры. Японцы в данном случае тоже пока не у дел. Их человек не справляется с поставленной задачей. Мало того, сразу после неудачной экспедиции на Онекотан в столицу Хоккайдо, Саппоро, неожиданно является российский журналист (то есть я), который начинает активно копаться в этом деле. Чтобы отвести следы от «Ямагути гуми», их местный главарь, некто Ацуо Таканиси, приказывает убрать вулканолога, действующего в экспедиции в интересах якудзы. Таканиси справедливо опасается, что через этого ученого я смогу выйти на их след. Бедняга-вулканолог погибает, но за несколько часов до своей гибели он, видимо терзаемый угрызениями совести, пересылает нам с Марией письмо, в котором излагает то, что произошло, и кто за всем этим стоит. Вероятно, он рассчитывал, что получив его, мы испугаемся и немедленно покинем Японию. Но этого не случилось. После смерти вулканолога я наоборот активизировал свои поиски. Тогда Таканиси пытается натравить на меня приморских отморозков. Но среди них оказывается дальневосточный авторитет Хром, в прошлом бывший пограничник Сергей Хромов, с которым я когда-то служил в учебной части. Таканиси принимает решение нейтрализовать его, справедливо полагая, что этот самый Хром может только помешать им, убрать меня.
Олег на секунду прервал свой монолог, заметив, что генерал-лейтенант хочет ему что-то сказать.
— На всякий случай, дай мне всю информацию на этого Хромова. Полное имя, где и в какое время служил. Может быть, в дальнейшем нам этот «товарищ» для чего-нибудь пригодиться.
После этого дополнения, Воронцов сделал знак рукой, чтобы Умелов продолжал.
— Дальше японцы готовят на меня покушение. Но оно срывается, и вместо меня гибнет случайный человек. Чтобы подстраховаться, я отправляю в Москву оригинал письма вулканолога, в котором тот изобличает себя, клан «Ямагути гуми» и Ацуо Таканиси. Параллельно, чтобы обезопасить себя от дальнейших покушений, я пытаюсь встретиться с этим самым главарем клана, чтобы проинформировать его о том, что в Москве на него уже есть компромат, и в случае моей гибели все материалы будут немедленно переданы в японские средства массовой информации и полицию. Встречу с Таканиси мне организует Хром. Я рассказываю японцу, что остров Онекотан давно находиться под колпаком наших спецслужб, и любые попытки проникнуть туда будут обречены на провал. Лучше уж заранее предотвратить их появление там, чем потом за ними по острову бегать. Правда, Валерий Петрович?
Генерал не ответил, но по его виду было ясно, что он согласен с доводами Олега.
Умелов продолжил:
— Взамен за мою откровенность Таканиси сообщает мне настоящее имя того американца, который в восемьдесят пятом году был владельцем рыболовецкой компанией. Теперь я могу найти людей, знавших этого Дэна Фаррела, и попытаться подобраться к истокам той давней истории.
Умелов удовлетворенно посмотрел на Воронцова и Мальцева, ожидая оценок своей версии.
— Ну что же, — наконец произнес генерал. — Убедительно и, главное, логично. Но есть одна заковыка.
Он многозначительно взглянул на журналиста.
— Какая? — поинтересовался тот.
— Филиппинское золото. Или, как принято его называть, исчезнувшие ценности генерала Ямаситы. Я давал задание своим подчиненным собрать мне всю информацию по этому вопросу, в том числе и выдержки из иностранной прессы и Интернета. Так вот там нет ни одного упоминания, что японцы смогли вывести хоть килограмм этого золота с Филиппин. Напротив, большинство исследователей сходятся в одном: в том, что оно спрятано где-то в джунглях, в окрестностях Манилы. И тут возникает вопрос: как можно связать филиппинское золото и найденные на Онекотане слитки? Я не понимаю, — генерал вопросительно посмотрел на Умелова.
— На этот счет у меня тоже есть своя версия.
— Валерий Петрович, может, немного прервемся? — Мальцев виноватым взглядом указал на пустую тарелку из-под соленых огурцов.
Воронцов, следуя законам гостеприимства, не стал воспитывать Мальцева за прерванный диалог. Развернувшись к дверному проему, он зычно крикнул:
— Нина, пожалуйста, принеси нам еще чего-нибудь.
* * *
Холодная водочка, да под хорошую закусочку, да ещё в хорошей мужской компании… Что может быть лучше этого?
— Валерий Петрович, у вас жена — волшебница, такие огурчики делает, что ум отъешь, — Мальцев специально громко произнес это в надежде, что Нина Сергеевна, колдующая на кухне, услышит его слова.
Генерал одобрительно посмотрел на Игоря.
— Что, правда, понравились?
— Очень.
— Что ж, придется тебе в дорогу одну баночку выделить, — Воронцов добродушно улыбнулся.
— Спасибо, Валерий Петрович, — улыбнулся Мальцев в ответ.
Вытерев пальцы салфеткой, Умелов вопросительно посмотрел на генерала:
— Валерий Петрович, давайте я свою версию по поводу Филиппин выскажу?
Воронцов отодвинул в сторону недопитую рюмку.
— Давай продолжай. Мы с удовольствием послушаем.
Умелов сосредоточился, решая, с чего начать. Наконец, лицо его прояснилось, и он произнес:
— Когда я впервые услышал эту версию в Японии, я тоже отнесся к ней скептически. Где Филиппины, а где Курилы? Между ними же расстояние в тысячи километров. И потом, должны же быть хоть какие-нибудь доказательства того, что золото вывозилось из Манилы в Японию, пусть даже косвенные. На худой конец, просто информация от кого-то. Но, в отношении Филиппин здесь нет даже намека на то, что ценности были вывезены оттуда. Есть только устоявшаяся версия, что японцы начали прятать ценности прямо перед наступлением американцев. Во многих информационных источниках говорится, что отступающие японские войска якобы прятали их в джунглях. В некоторых источниках речь идет о ста семидесяти местах, где они вроде бы зарыты. Скажите, Валерий Петрович, разве это не бред: прятать золото и ценности в джунглях, где через месяц растительность полностью меняется? Там для потомков невозможно оставить ни одного ориентира. В этой зеленой массе уже через несколько недель все утонет. Тогда возникает первый вопрос: или японцы этого не знали, что маловероятно, или у них имелся совсем другой интерес.
— У тебя есть ответ? — прервал Умелова генерал-лейтенант.
— Валерий Петрович, разрешите, я сначала изложу то, как я все это сам воспринимаю, а потом мы подойдем и к ответам.
— Хорошо, продолжай. Больше перебивать не буду, — Воронцов выставил ладони, показывая Умелову, что он может говорить дальше.
— Спасибо, — спокойно продолжил Олег. — Так вот, есть ещё вопросы. Самый важный из них. Почему японцы до последнего дня, когда это еще можно было сделать, не предприняли ни одной попытки вывезти из Манилы свои ценности? И только лишь в конце сорок четвертого года, когда появилась реальная угроза потери Филиппин, японское руководство отправило в Манилу генерала Ямаситу, который должен был помимо обороны организовать ещё и сокрытие ценностей. Допустим, что генерал действительно великолепный военачальник и его прибытие на Филиппины могло помочь оборонявшимся. Но причем здесь сокрытие ценностей? Если бы я был на месте людей, принимавших решения, то я бы их вывез задолго до начала серьезных боевых действий. Правда, некоторые историки пишут, что такое количество ценностей вывезти с Филиппин было невозможно. Якобы войска США чуть ли не с сорок третьего года блокировали все подступы к архипелагу. Опять же заявляю, что это бред. Помимо морского сообщения, Япония к тому моменту имела мощную авиацию. Она стала уступать американцам только к концу сорок четвертого года. А до этого времени между Манилой и Японией было постоянное воздушное сообщение. Я, конечно, не специалист в этой области, но я думаю, что у нас в России есть военные историки, которые могут дать квалифицированную справку о том, какие самолеты Япония имела в годы войны. По этим характеристикам без труда можно определить, на каком типе бомбардировщика удобнее всего было вывезти с Филиппин эти ценности. К тому же не надо забывать, что на пути к Токио находился остров Тайвань с его аэродромами подскока. И, если мне не изменяет память, этот остров находился под протекторатом Японии уже лет семьдесят, — Умелов посмотрел на генерала.
Тот почесал переносицу.
— Интересная версия. А причем тут Курильские острова?
— Я тоже думал — «причем», пока не понял одну штуку. С точки зрения здравого смысла все, как ни странно, сходиться. Япония до сорок пятого года простиралась до самой Камчатки. Если вспомнить историю, то в середине прошлого века Россия обменяла Курильские острова у Японской Империи на южную часть острова Сахалин. Так вот, к сороковым годам на Курильских островах вообще не осталось гражданского населения. Когда-то Курилы населяли айны, но их всех депортировали на Хоккайдо. А на островах в скором времени была расквартирована многотысячная японская группировка войск и огромное количество военнопленных, которые день и ночь строили там какие-то подземные сооружения. И если предположить, что Япония действительно захотела бы тайно вывезти из Филиппин ценности и спрятать их так, чтобы об этом никому не было неизвестно, то лучшего места, чем Курильские острова, просто не найти.
