— Так вы же этим и занимаетесь!
— Но я не умею видеть, что происходит. За всю мою жизнь я никогда не замечал, что творится вокруг меня.
— Как же вы написали 163 книги?
— Опубликовано 163, — поправил он, — 11 готовится к печати… Дело в том, что в моих книгах нет описаний. У меня не орнаментальный стиль.
— В таком случае найдите кого-нибудь, кто вам поможет.
Странно, что я высказал такую мысль, ибо в тот момент никак не мог предположить, что в конце концов помогу именно я.
Ему все-таки удалось сдать книгу в срок. Вы ее читаете: «Убийство в Эй-Би-Эй», автор — Айзек Азимов.
Она была не моего типа: пять футов и ноль дюймов в лучшем случае. Мне нравятся женщины ростом пять футов и семь-восемь дюймов — размеры средней американской девушки. Но особа эта была очень хорошенькая, этого у нее не отнимешь. Ее волосы, черные, как вороново крыло, были высоко взбиты (наверное, она хотела казаться выше). Добавьте к этому пару столь же черных глаз, больших, с голубоватыми белками, слегка изогнутый носик и высокие скулы, окрашенные румянцем. Ее белое платье доходило до щиколоток, но с другой стороны заканчивалось далеко от ключиц.
Она подошла к нашему столу и, полностью игнорируя меня, спросила с легким акцентом, возможно, славянским:
— Простите, вы не мистер Азимов?
— Моя слава опережает меня, — произнес Азимов, широко и радостно раскинув руки. — Я весь ваш, дорогая.
— Разрешите мне на минуточку присоединиться к вам?
— На столько минут, сколько насчитывается в вечности, — ответил Азимов, продолжая гнуть свою линию.
— Пяти-шести минут будет достаточно.
Сочетание безупречного английского с легким акцентом производило чарующее впечатление. Правда, фигура малость подкачала.
Она присела и сообщила:
— Меня зовут Сара Восковек, и я ведаю связями с прессой нашего отеля. Насколько мине известно, д-р Азимов, — продолжала она, — вы намереваетесь написать детектив с убийством в этом отеле.
Азимов был обескуражен таким внезапным переходом к делу.
— Надо же, как быстро распространяются новости! Не об этом отеле, мисс… мисс..
— Восковек.
— В общем не об отеле. Предложенный заголовок — «Убийство в Эй-Би-Эй». Мои издатели попросили меня написать такой детектив.
— Но съезд Эй-Би-Эй происходит в этом отеле. Насколько реалистически вы собираетесь воспроизвести обстановку?
— Это как потребуется, — заявил Азимов, внезапно став писателем. — Весь смысл в том, чтобы использовать местный колорит.
— Тем не менее, — сказала она, — не обязательно упоминать название отеля.
— Может быть и нет, — согласился Азимов.
Тут я перегнулся через стол в ее сторону и сказал:
— Вот что, сестренка. Этот человек собирается написать книгу. Вас не касается, о чем он будет писать. Если после ее опубликования вы сочтете, что лично вам нанесен ущерб или оклеветан отель, вы сможете возбудить дело. До тех пор вы не имеете права вмешиваться, и такая попытка заранее ставить условия отвратительна. Не лучше ли вам уйти и заняться своими связями с прессой, к которым у вас, видимо, нет призвания.
Она посмотрела на меня так, будто изучала какой-то образчик неведомого вида, который совсем ее не интересует. Она смотрела на меня достаточно долго, неторопливо, совершенно спокойно и затем проговорила без всякого выражения на лице:
— Вам, наверное, редко удается встретить человека ниже вас ростом, которому вы могли бы продемонстрировать свою воображаемую мужественность.
— Ого-го! — воскликнул Азимов.
У меня перехватило дыхание. Конечно, дело не в том, что она сказала — на своем веку я постоянно слышал такие шуточки. Дело в полной неожиданности и неуместности ее выпада. Когда я обрел дар речи, я сказал, заикаясь:
— Мадам, ваши дюймы и м-мои..
Но она прервала меня:
— Я переговорю с вами, д-р Азимов, в более подходящее время.
После чего повернулась и неторопливо ушла.
Из всех унижений, которые я испытал в тот день, это было наихудшим. Азимов еще подлил масла в огонь:
— Стоит ли переживать, Дэрайес? Вы же знаете, какое впечатление производите на женщин. В следующий раз пустите в ход свое обаяние и, когда она бросится в ваши объятия, шагните в сторону — пусть себе падает.
Я продолжал внутренне кипеть. И вдруг Азимов проговорил:
— Привет, Джайлс! Как поживает знаменитость?
— Привет, Айзек, — ответил знакомый писклявый голос.
Я забыл о нем. Я не искал его и не собирался искать. Если бы он подошел на десять минут позже, я бы покинул съезд. Я был сыт по горло. Но Джайлс появился именно в этом месте и именно в тот момент.
Я поднял глаза и посмотрел на него удивленно. Он стоял, слегка ссутулившись, руки болтались по бокам, на лице — выражение собачьей преданности. Он заметно пополнел: процветание по-прежнему отлагалось на его талии, как это часто бывает. Очки в черной оправе весьма походили на азимовские. Он вообще чем-то смахивал на Азимова, только был на голову выше и отрастил лохматые черные усы. Его нижняя губа, сильно оттопыренная, придавала ему нелепый вид обиженного ребенка.
— Я встретил внизу Терезу Вэлиэр, и она сказала, что вы меня искали, Дэрайес.
— Тогда садитесь, — сказал я резко.
Тут Азимов, видимо, решив, что роль нейтрального наблюдателя слишком опасна, помахал рукой и удалился.
Джайлс сел и положил крупные кисти рук на стол, ладонями вниз. Казалось, что он ждет, что я брошу ему собачью галету.
— Поздравляю с новой книгой, — сказал я.
Он пожал плечами.
— Спасибо, но с «Призм Пресс» я далеко не уеду.
— Насколько мне известно, вы их покидаете.
— Да. Писатели должны искать издательство своего масштаба, — проговорил он своим писклявым тенорком, — а «Призм Пресс» не моего масштаба.
— Скорее моего, не так ли? — спросил я.
— Вы вправе тоже уйти от них, Дэрайес, если только не считаете, что это действительно так.
Каков ублюдок!
— А как насчет Роузэнн Бронстайн? Вы, кажется, отказываетесь прийти в ее лавку, чтобы давать автографы?
— И она вам жаловалась, Дэрайес? Не пойду. Я ее не выношу.
— Ну и не выносите. Это никак не может помешать вам дать несколько автографов в ее лавке. Послушайте, Джайлс, хотите совет? — Я все еще сдерживал себя.
— Не слишком.
— Ну и не надо, я все равно вам его дам. Пусть «Призм Пресс» — небольшое издательство, но оно выпустило вашу первую книгу и недурно ее распродало. Вы могли бы остаться у них хотя бы для того, чтобы посмотреть, как пойдет вторая книга. Уж настолько-то вы им обязаны. И Роузэнн протолкнула вашу книгу, хотя тогда могла этого не делать, а для вас это было очень важно. Теперь вы должны ей отплатить — услуга за услугу.
— Услуги? Наш мир не знает услуг, Дэрайес. Да, «Призм Пресс» выпустило мою первую книгу, что с того? Они тоже заработали на ней, даже больше, чем я. И они заработают еще больше на моей новой книге. Я уже расплатился полностью. И с Роузэнн тоже. Что они теперь хотят? Я могу вам сказать. Они цепляются за меня, рассчитывая на барыши. Вы считаете, что это благородно? Я хочу, чтобы они не цеплялись за меня, и при этом забочусь о своих доходах. Почему же с моей стороны это неблагородно? Все мы гонимся за деньгами.
Даже после этих слов я сохранял спокойствие.
— В таком случае, какую цель преследовал я, Джайлс?
Он густо покраснел.
— Это другое дело, Дэрайес. Я знаю, что обязан вам. И как только я закреплюсь в более видном издательстве, можете рассчитывать, что я замолвлю о вас словечко. Сделаю все, что смогу, Дэрайес. Честно.
На черта мне его словечко! Я начинал закипать. Все унижения этого дня бросились мне в голову, и прежде всего — мерзкая реплика коротышки.
Он ждал ответа, но в этот момент послышался стук каблучков, и словно порыв ветра принес к нашему столу какую-то женщину.
— Мистер Дивор, — окликнула она его, запыхавшись, — если мы сейчас же не уедем, мы опоздаем.
Оттопыренная нижняя губа Джайлса сжалась — верный признак того, что в него вселилось ослиное упрямство.
— Неужели вы не можете найти кого-нибудь другого? — визгливо спросил он.
Только теперь я узнал в этой женщине секретаря съезда по организации пресс-конференций Генриетту Корвасс.
— Это очень важная запись, — сказала она, — ее будут передавать по всей сети, и они не хотят никого другого. Мы же твердо обещали.
— Я ничего не обещал, — возразил он, начиная хмуриться. — Меня задержат бог знает на сколько часов, а завтра утром мне надо давать автографы.
— Больше двух часов запись не займет. Уверяю вас. Я позабочусь о том, чтобы они закончили как можно скорее. До студии всего две мили. Мы подъедем туда на такси за несколько минут.
