или больше. Засунул все обратно. Начал зашивать живот. Получилось почти незаметно. Посадил золотого медведя на диван, вытер рукавом пот со лба. Тихо пошел на первый этаж. Сел в большое кресло, в котором недавно восседала Анна Григорьевна. Что она делает сейчас с врачом? Зачем ей пиявки? Надо подождать Катю.
Послышался шум. Со второго этажа торжественно спускались Анна Григорьевна и Софья Тихоновна. Трубников привык к ростовским женщинам больших размеров, но Анна Григорьевна превосходила его воображение. Он пытался угадать, какой же размер одежды она носит? Смотрел на нее, когда она спускалась по лестнице. Пришел к выводу, что таких размеров в магазинах одежды нет, разве что в автосалонах, где продают чехлы для автомобилей. Голос у нее низкий и очень сильный. Ей бы на сцене петь!
Дамы с трудом спустились и торжественно прошествовали мимо него к выходу.
— Анне Григорьевне нужен свежий воздух, — бросила через плечо Софья Тихоновна, — попросите Матильду принести кофе!
Трубников впервые в жизни растерялся от такой дерзости. Он все же детектив, а не дворецкий. Он не успел ответить, когда Анна Григорьевна крикнула на весь дом:
— Матильда! Кофе!
— Марина давно ушла, — раздался голос Кати с улицы.
Катя вошла в дом и встретилась лицом к лицу со свекровью. Трубников с любопытством наблюдал игру чувств на лицах трех женщин в полной тишине. Побоялся, что они вцепятся друг другу в волосы, но все обошлось. Анна Григорьевна, словно большой круизный лайнер проплыла к выходу. Софья Тихоновна, к удивлению детектива, не последовала за ней, ушла в кухню. Трубников проводил ее взглядом, потом перевел взгляд на Катю.
— Мы не нашли цыганку. Ей показалось. Мне тоже теперь повсюду мерещатся цыганки! Вас удивляет Софья? Она влюблена в Славу, глупая! Она для него босота! Анне Григорьевне нравится, что Софочка целует песок, по которому ходит ее сын. А мне уже все безразлично! Оля пропала! Где она? Найти ее и бежать с ней из этого дома!
— А почему Софья Тихоновна оставила свою подопечную? Она пошла в кухню? Зачем?
— Откуда мне знать? Наверное, опять забыла свой блок. Она всегда его повсюду бросает, забывает. Блок мелких листочков, на которых она пишет рецепты для свекрови. Листочки с ее личным штампом. Она же врач первой категории! Я несколько раз покупала лекарства по ее рецептам. Олю тоже посылали! Могла бы и сама купить. Что-то я не того. Голова кружится. Пойду приму аспирин. Я сейчас вернусь, не уходите, пожалуйста!
Она ушла на второй этаж. Вернулась Софья Тихоновна с подносом в руках. На подносе две чашки кофе и сахарница. Трубников вежливо прошел вперед и раскрыл перед ней входную дверь. Она не удостоила его даже взглядом, ушла во двор, где на скамейке под высоким орехом поджидала ее Анна Григорьевна. Детектив не захотел общаться с дамами, но удивился, с каких пор высокое давление лечат с помощью черного кофе? Услышал шаги за спиной. Обернулся. Катя растерянно смотрела на него, кусала губы.
— Что случилось? — участливо спросил он, подойдя к ней.
— У меня закончился мой аспирин, закончился анальгин, болит и кружится голова. Если я пойду к свекрови с просьбой поделиться лекарством, я боюсь, что не смогу сдержать себя. Нечаянно ее пришибу. Или она меня.
— К сожалению, у меня нет лекарства, — развел руками детектив, — я сейчас попрошу у Анны Григорьевны.
— Умоляю! Не надо! Не буди лихо пока оно тихо. У нее рядом с кроватью тумбочка до отказа набита лекарствами, но я боюсь войти туда. Пожалуйста, пройдите со мной. Только одну таблетку аспирина!
Они вместе пошли на второй этаж. Комната свекрови была намного больше комнаты внучки. На стенах обои песочного цвета с мелкими цветами. Две картины (донские пейзажи). Рядом с кроватью тумбочка. Поодаль кресло и журнальный столик. У окна еще один стол с зеркалом. Здесь было очень уютно, но плохой запах, несмотря на приоткрытое окно. Запах лекарств, запах старости и болезни.
Катя сразу подбежала к тумбочке, начала искать аспирин, ударила руку. Трубников увидел на подоконнике небольшой блок склеенных листов бумаги. Еще один порыв ветра и он окажется во дворе. Он подошел, взял его. Это были те самые листочки, о которых только что говорила Катя. На каждом штамп врача первой категории С.Т. Репуховой.
Светило яркое солнце. Трубников внимательно рассматривал чистый лист. Потом посмотрел на солнце. Листок с записью давно был вырван, но на этом остался четкий рисунок. Писали ручкой с большим нажимом. Несколько цифр и три буквы. Какой странный рецепт! Он вырвал листок и спрятал в карман. Катя снова нечаянно сама ударила себя по руке, взвыла от боли. Она не могла найти аспирин. Он подошел к ней. И сразу увидел аспирин. Подал ей. Она схватила его и выбежала из комнаты. Трубников поспешил за ней.
— А почему же дверь не закрыта? — спросил он.
— Забыли. Они часто забывают. Раньше мы жили втроем: Слава, я и Оля. А сейчас вчетвером. Эта Софочка сама, как пиявка. Присосалась!
— Вы приняли аспирин без воды? — удивился детектив.
— Он не горький. Хочется присесть. Пойдемте в гостиную, поговорим, пока их нет. Они во дворе под орехом кофе пьют.
— Тонкокорый орех? — со знанием дела спросил Трубников.
— Не знаю. Оля так радовалась этому дереву. Думала, что теперь будет орехи кушать досыта! Пролетели как фанера над Парижем! Не видать нам с ней орехов! Студия на Левенцовке! Присаживайтесь в это кресло, а в то не надо, зайдет свекровь, поднимет скандал, что ее место заняли.
Трубников осторожно присел в указанное кресло. Катя опустилась на стул. У нее был уставший вид.
— Вы уже смотрели студию?
— Смотрела. Слава возил меня. Не ожидала такого конца! У родителей был шикарный дом на Нахичевани. Продали, деньги вложили в этот дом, а мне что? Я думала, что будем жить все вместе, развода не ждала. Идеи о разводе пришли в нашу семью вместе со свекровью. Слава превратился в послушного робота, свекровь в деспота-психопата. Оля превратилась в затравленного зверька. Сбежала. Почему мне не сказала, что ей плохо? Я знала, что ей плохо, но не настолько, чтобы бежать! Где она? Не дай Бог увязалась за цыганами! Ребенка легко обмануть.
— Расскажите мне о вашем посещении студии? Вы были вдвоем с мужем?
— Какое это имеет значение? Если вам интересно, то там был какой-то Марат. Он был готов выполнить те работы по ремонту, которые я прикажу. Но я ничего не приказала. Я разочаровалась. Все время кричала на
