Но до башни я не добежала, внезапно увидев доктора Варена, выходившего из комнаты отдыха.
– Доктор Варен! – закричала я, кидаясь к нему. – Моник!
– Что с вами, Ула, почему вы так напуганы? – спросил он, пытаясь сдержать меня.
Я принялась сбивчиво рассказывать, но вдруг заметила, что он слушает вполуха. Это доказал и вопрос, заданный им в середине моей речи:
– То есть там мадам Фернан?
Пораженная, я уставилась на Варена.
– Ну, – сказал он резко, – тогда нам в другую сторону! – И, схватив меня повыше локтя, потащил в сторону, противоположную отелю. Я хотела закричать, но из горла вырвался лишь хрип, потому что Жерар тут же зажал мне рот свободной рукой. Вот уж не подозревала, что Варен обладает такой физической силой! Мне всегда казалось, что я легко справлюсь со среднестатистическим мужчиной, но в случае с доктором явно просчиталась. Словно бультерьер, мертвой хваткой зажав мое плечо и сдавливая горло, он тащил меня все дальше и дальше от отеля. Вскоре я сообразила, что француз направляется к часовне. Только сейчас я вспомнила о ноже, который лежал в кармане халата, но при всем желании не смогла бы дотянуться до него. В мозгу мелькнула мысль, что так, наверное, чувствует себя кролик, схваченный удавом, – все уже кончено, но он еще не может в это поверить и надеется на чудесное спасение.
Варен! Вот уж кто вообще не присутствовал в моих «списках подозреваемых»! Он всегда казался таким дружелюбным, предупредительным, мягким. Он постоянно был на виду – либо с Моник, либо с Дашей. И именно о нем говорил Джеймс, а я-то подозревала мадам Фернан! Значит, маленькая бельгийка вовсе не виновата в том, что случилось? Она, вероятно, пыталась помочь жене доктора, но не могла дотянуться до нее багром. Если бы я не ударилась в панику и чуть-чуть задержалась у бассейна, то сейчас, скорее всего, не боролась бы за жизнь!
Часовня находилась довольно далеко от отеля. Ее было видно из башни, но моих криков никто бы не услышал, даже если бы я вопила, как автомобильная сирена. Варен тоже это понимал, поэтому перестал зажимать мне рот и теперь просто заламывал руку. Дальше тропинка спускалась вниз, к морю. Вокруг, если не считать луны, полускрытой облаками, стояла тьма. Робер рассказывал, что строение находится на реконструкции. Работы прекратили на время туристического сезона и собирались продолжить осенью, когда начнутся штормы и отдыхающие покинут остров. Сейчас часовня стояла закрытой, но Варен знал, что делает. Он подтащил меня к дверям, на которых висел внушительный амбарный замок. Вытащив из-за пояса револьвер, доктор одним выстрелом перебил толстую дужку. Замок упал, жалобно звякнув на камнях, и Варен ногой распахнул деревянную дверь. Втолкнув меня в помещение, он зашел сам. В темноте я слышала только свое прерывистое дыхание и тихие шаги доктора за спиной.
Я споткнулась обо что-то твердое и тяжелое. Приглядевшись, увидела ведро, наполненное мелом. Постепенно мои глаза начинали привыкать к темноте, и я смогла разглядеть выстроенные вдоль стен помещения леса, высокий потолок и доски, сваленные в кучу.
Затем послышался характерный звук, какой бывает при наборе номера с мобильного телефона, и обернулась. Варен кому-то звонил. Когда ему ответили, он сказал по-английски:
– Моник все узнала, пришлось от нее избавиться. Срочно требуется эвакуация.
В течение нескольких секунд он выслушивал ответ, а потом заорал в трубку:
– Без меня у тебя – никаких шансов! Тебя станут искать повсюду, а когда найдут, ты позавидуешь своему приятелю Массимо, кормящему рыб. Так что закрой пасть и дуй сюда!
Он отключил телефон. В том, кому именно он звонил, сомневаться не приходилось – наверняка Томазо Сантини.
– Вы убили собственную жену! – воскликнула я. – Чем Моник вам помешала?
– Что ж, – усмехнулся Варен, присаживаясь на доски, – давайте поговорим, время есть. Тем более что вы, Ула, уже никому ничего не расскажете. Видите ли, дорогуша, – продолжал он, вытаскивая из кармана пачку сигарет и беря одну в рот. Другой рукой он поднес к концу сигареты зажигалку. – Моя жена, да спасет Господь ее душу, всегда была слишком любопытна. Видимо, журналист в ней никогда не спит, даже на отдыхе. Но я не планировал ее убивать… Черт, у нас бывали и хорошие времена за столько лет совместной жизни! Но это вы во всем виноваты – вы и ваши проклятые друзья!
– Вы работаете на «Церковь Кровавых Святых»?
– О! – издал он удивленный возглас. – Да вы в курсе? Ладно, так даже проще, не придется объяснять очевидное. Знаете, мне и в самом деле жаль, что все так получилось. Можете не верить, но вы и ваша очаровательная подруга Даша – самые милые постояльцы в этом отеле! Правда, в последнее время от вас слишком много хлопот. Филипп де Кассар, этот тщеславный человек, втянул вас в эту переделку, да еще Аркон… Удивлены, что мне известно его настоящее имя?
– Как давно вы его знаете?
– С тех пор, как въехал, ma cherie, – ответил Варен. – Мы следили за ним с самого Эдинбурга, уж больно активную деятельность развил наш доктор в последнее время. Надо было разобраться с ним еще до приезда сюда, но они хотели знать, для какой цели Аркон-Макфейден направляется на Мальту. Зато теперь, когда все стало известно, он больше не нужен, как и этот маленький поганец, выкормыш Мальтийского Круга.
– Кого это вы имеете в виду? – спросила я.
– Ах, моя дорогая, – всплеснул руками Жерар, – оказывается, вы вовсе не так уж сведущи, как думаете! Разумеется, я говорю о Робере де Кассаре!
– О… Робере? – не поверила я своим ушам. – Робер – член Мальтийского Круга?!
– Адепт, – поправил ее доктор. – Они называют себя адептами, словно какие-то сектанты. В некотором смысле так оно и есть.
– Можно подумать, вы чем-то лучше! – фыркнула я.
– У нас, ma cherie, в отличие от этой шайки убийц, есть великая цель.
– Да, и какая же – собрать у себя все добро Европы, никогда вам не принадлежащее и на которое вы не имеете никакого права?
– Нашему учению не меньше лет, чем протестантизму, так что не вам, моя милая, судить о нем со своей обывательской точки зрения. А ваш Робер – обыкновенный убийца, цепной пес, прекрасно натасканный своими хозяевами. Вся эта аура благородства и подвижничества, окружающая Мальтийский Круг, не более чем красивый миф, скрывающий их подлые делишки!
– Я вам не верю, – сказала я. – Робер не может быть адептом Круга, иначе Филипп сказал бы нам об этом!
– Вы действительно так считаете? Хотя тут, Ула, вы вряд ли ошибаетесь: Филипп не стал бы скрывать от вас информацию, если бы, конечно, сам был в курсе.
– Вы хотите сказать, что Филипп понятия не имеет о том, что Робер…
– Достойные дела не скрывают от тех, кого любят, верно? Неужели вы думаете, что малыш научился убивать в кружке юных следопытов? Правду сказать, он – единственный во всей этой компании, кого я по-настоящему опасался, потому что он мог здорово подпортить нам планы. Так оно и вышло, – если бы не Джеймс, этот нытик, все бы выгорело! Его сыну удалось то, о чем мечтал сам Джеймс, ведь он так хотел войти в Мальтийский Круг в свое время! Только вот слишком уж он мягкотелый, в отличие от Робера. Честное слово, я предпочел бы иметь этого парня на своей стороне – от него одного вреда больше, чем от всех остальных де Кассаров, вместе взятых! – Варен замолчал. В темноте я видела, как тлеет кончик его сигареты, и не решалась нарушать тишину. – Надо уметь проигрывать, – сказал он, наконец. – Однако наш проигрыш отнюдь не означает, что вы победили!
Варен снова сделал паузу для глубокой затяжки, и я задумалась, что бы он мог иметь в виду.
– Эта больница на Сицилии – настоящее позорище, не правда ли? – продолжал Жерар весело. – Ни тебе нормальной операционной, ни лекарств, ни необходимых приборов… А рана Робера ведь не из легких, верно? Все, что угодно, может случиться при отсутствии надлежащего врачебного ухода!
Я замерла.
– А Аркон там совсем один вместе с этим мелким доктором Ринальди – Филипп-то отбыл в Валетту… Большая ошибка с его стороны. Ну, с ним мы ничего не можем сделать, так как он теперь путешествует только под охраной, а вот больница практически не охраняется. Делайте выводы, ma cherie.
– Вы – подонок и убийца! – воскликнула я, чувствуя, как кровь приливает к лицу. – И вы еще смеете обвинять в чем-то Мальтийский Круг?!
– Придержите коней, милочка, – недовольно пробурчал Варен. – Лично я никого не убивал… Ну, если не считать моей благоверной. Наши отношения, по сути, уже давно умерли, так что я лишь немного поторопил события. Давайте не будем вносить путаницу.
– Кто же убил Риддла?
– Ваш Риддл являлся одним из лидеров Круга и получил поделом – один Бог знает, сколько невинных душ на его совести!
– А вы такой благородный мститель, да? – в сердцах выпалила я, сжав руки в кулаки. – Вам требовалось кольцо Риддла, а вовсе не наказание за мнимые преступления!
