– Мне позвонила Моник. Она сказала, что у нее есть важные сведения. К сожалению, я задержалась, так как побоялась выйти безоружной в час, когда все в отеле спят, а вокруг, возможно, рыщут бандиты.
– Мудро с вашей стороны – если бы не эта предусмотрительность, мы могли бы сейчас и не разговаривать! Но что же такого важного намеревалась сообщить Моник?
Варен говорил, его жена оказалась слишком уж любопытной… Наверное, она подслушала его разговор с Сантини или с кем-нибудь из «Церкви» и поняла, что мне может грозить опасность. Скорее всего, раньше она не имела представления о двойной жизни, которую вел ее муж, внешне – респектабельный врач-кардиолог, а на деле – агент одной из самых опасных организаций в Европе! Моник решила предупредить меня и поплатилась за это. Вместо того чтобы ответить мадам Фернан, я решила выяснить, как много ей известно.
– А почему вы следили за доктором Вареном? – спросила я.
– Нашей целью являлся Томазо Сантини. Этот человек – наемный убийца, его разыскивает полиция многих стран. Он много где умудрился наследить. Сантини заинтересовал Интерпол с тех пор, как была зафиксирована серия убийств видных политических и общественных деятелей. Как выяснилось позднее, все погибшие принадлежали к Мальтийскому ордену. Варен возник на горизонте позднее, и нам требовалось установить, что может его связывать с таким типом, как Сантини. Эти двое подозреваются в совершении политических убийств и шпионаже. Они исчезли в тот самый момент, когда мы подобрались достаточно близко, а через полгода Сантини неожиданно «всплыл» здесь, на Мальте. Я настаивала на том, чтобы немедленно его арестовать, но начальство неожиданно проявило упорство. Мне приказали следить за ним, чем я, собственно, и занималась. Потом в «Сан-Эльмо» въехал Варен… Кстати, на самом деле его зовут Анри Рамбаль, но это неважно: даже Моник понятия не имела о том, с кем живет! Сантини крутился поблизости, и мы поняли, что парочка что-то замышляет. А потом погиб Риддл. Кстати, Томазо общался еще с одним человеком, по всей вероятности – англичанином, но нам так и не удалось установить его роль в этом деле. Вам что-нибудь о нем известно?
Я покачала головой, не сомневаясь, что речь идет о Джеймсе. Значит, мадам комиссар совершенно не представляет, кто он такой и какие дела творил здесь Томазо Сантини со своей шайкой?
– Нам также неизвестно, – продолжала мадам Фернан, – как Филипп де Кассар и его внук оказались замешаны во все это и какое отношение к ним имеет доктор Макфейден. Что вы можете пояснить по этому поводу, Ула?
– Боюсь, ничего определенного. Я общалась с де Кассарами постольку, поскольку Робер ухаживал за моей подругой. Ну, а с Лиамом… Вы же и сами знаете, Лили… Или – мадам комиссар?
– Лили, – улыбнулась бельгийка, – мы же не на допросе! А как насчет Томазо Сантини? Честно говоря, я испытала шок, узнав, что вы с Дашей общаетесь с этим бандитом! С тех пор я стала за вами приглядывать.
– Мы познакомились случайно, – сказала я, ничуть не погрешив против истины. – Он клеился к Даше и вызвался показать нам Валетту.
– И вы не знаете, чем был вызван его интерес?
– Могу только догадываться. Может, его интересовали де Кассары, и он решил через нас подобраться к ним? Кстати, он ведь пытался со своими подельниками ограбить дом в отсутствие Филиппа… А впрочем, не знаю – возможно, ему просто-напросто понравилась Даша!
– Да уж, ваша подруга – настоящий магнит для мужчин, – усмехнулась бельгийка, и я поняла, что она мне не поверила.
– Кстати, вам удалось взять Сантини?
– Нет, – ответила мадам Фернан, и я почувствовала, что страх, который уже практически рассеялся, снова вернулся и угнездился где-то между горлом и желудком.
– Н-нет? Но я слышала выстрелы на причале!
– Он отстреливался. К сожалению, Сантини явился не один, а его катер оказался слишком быстроходным. Правда, у нас есть Рамбаль, и, надеюсь, его показания прольют свет на все происшедшее.
Я очень сомневалась, что Варен-Рамбаль решится предать хозяев и заговорить, но не стала делиться своими соображениями с комиссаршей. Вместо этого я сказала:
– Простите, что ничем не смогла вам помочь.
– Ничего, у нас и так достаточно материала, – пожала плечами мадам Фернан. – А о Сантини не волнуйтесь: его встретят на Сицилии. У нашего друга не хватит горючего, чтобы уплыть дальше. Может, я могу что-нибудь сделать для вас – ради нашей теплой дружбы?
– Нет… Хотя, пожалуй, можете, Лили. Боюсь, что Ар… Лиаму грозит опасность. Он сейчас в больнице на Сицилии вместе с Робером.
– В больнице? – удивилась мадам Фернан. – Он болен?
– Нет, болен Робер. В общем, Варен заикнулся о том, что их в покое не оставят, и я опасаюсь за их жизни!
– А зачем Варену убивать Робера и доктора Макфейдена? – заинтересовалась бельгийка. – Вы чего-то недоговариваете, моя дорогая?
– Не знаю, я только передаю вам его слова. Не могли бы вы навести справки, потому что телефон Лиама не отвечает?
– Вы знаете название больницы?
– Нет, но она расположена вблизи того места на побережье, куда обычно причаливает паром с туристами. Там еще рядом есть отель «Лагуна».
– Хорошо, я постараюсь все выяснить, – пообещала мадам Фернан и поднялась. – Советую как следует выспаться, дорогуша, ведь вам пришлось пережить страшную ночь. Надеюсь, вы сможете заснуть. Или, может, дать вам таблеточку, а?
Я отказалась и, поблагодарив бельгийку за заботу, проводила ее до двери. За окном уже брезжил рассвет.
Утром в кафетерии только и разговоров было что о ночном происшествии. Информация разнилась. Одни утверждали, что у них имеются точные сведения о задержании полицией группы наркодилеров, пытавшихся переправить на Сицилию крупную партию героина. Это вовсе не наркодилеры, возражали другие, а международные террористы, которые планировали серию терактов по всей Европе. Тем не менее большинство постояльцев отеля сходились во мнении, что преступники те же, что несколько дней назад едва не ограбили Филиппа де Кассара. Очевидно, они решили повторить попытку, и их взяли с поличным.
Больше всего обсуждали Жерара Варена. Люди удивлялись, как такой милый и интеллигентный человек мог оказаться отъявленным бандитом, не пощадившим даже собственную жену?
К моему удивлению, Лили тоже пришла на завтрак, а я-то полагала, что теперь, когда комиссарша обнаружила себя, она съедет!
– Интерпол оплатил мое пребывание здесь, – со смехом сообщила бельгийка в ответ на мое недоумение. – Зачем же деньгам пропадать? Кроме того, никто так и не понял, какова моя роль во всем этом деле, ведь официально операцией руководила не я, а местные власти. Так что ровным счетом ничего не изменилось!
Даша не могла поверить, что умудрилась проспать такие события. Когда я рассказывала ей утром о ночном происшествии, она только всплескивала руками. Мне показалось, подруга чувствует себя виноватой из-за того, что, приняв снотворное, оставила меня без поддержки. За завтраком она сидела, молча ковыряя вилкой пышный омлет и слушая нас с мадам Фернан.
– Я отправила запрос на Сицилию, – сказала бельгийка как бы между прочим. – Вам удалось дозвониться до доктора Макфейдена?
Я покачала головой: все утро набирала номер Аркона, но тщетно – ответом были только длинные гудки. Даша пыталась звонить Роберу, но получала ответ, что абонент недоступен. Вполне возможно, врач не разрешил ему разговаривать, но вот ситуация с Арконом объяснению не поддавалась, и я все больше волновалась.
– Не переживайте, – попыталась приободрить меня мадам Фернан. – Насколько я знаю доктора Макфейдена, он прекрасно может о себе позаботиться. За Робера я также спокойна, раз с ним рядом находится Лиам. Надо немного подождать. Думаю, еще до обеда мы все узнаем. Между прочим, вы мне так и не рассказали о том, что же произошло с нашим милым мальчиком. Как он попал в больницу? И что они с Макфейденом забыли на Сицилии?
– Э… – начала я, сообразив, что не успела придумать правдоподобного объяснения.
– Последствия удара по голове, – быстро сориентировалась Даша. – Слишком быстро встал с постели и стал чересчур активничать, а это, знаете ли, при таких травмах противопоказано. Зачем они с доктором ездили на Сицилию – понятия не имею. Мы случайно встретились, когда отправились на экскурсию. А потом Робера здорово прихватило, и Лиаму пришлось доставить его в ближайшую больницу. Вот и вся история.
Глядя на заинтересованное лицо Лили, я со всей очевидностью понимала, что полицейская ищейка не верит ни одному слову подруги. Правда, в конце концов, всем известно, что мы обе – всего лишь жертвы обстоятельств. Мы вовсе не обязаны знать абсолютно все о семье де Кассаров только потому, что близко общались с ними во время отдыха! Несомненно, ни Филипп, ни тем более Робер не расскажут мадам комиссару Интерпола об истинных причинах интереса Жерара Варена и Томазо Сантини к их семейству. Более того, уверена, у них наготове подходящая «легенда», и никто не подкопается при всем желании. Поэтому я не беспокоилась за то, что правда о «Санта-Марии» выплывет наружу. У меня имелись другие причины для волнений. Завтрак колом стоял в горле все утро. Мадам Фернан не отходила от нас с Дашей ни на шаг, и мы, дабы не вызывать лишних подозрений, не делали попыток избавиться от нее. В конце концов, эта женщина ни больше ни меньше спасла мне жизнь, причем дважды – разве не должна я чувствовать благодарность? Мы вместе сходили на пляж, проведя там время до обеда, а потом заняли один столик.
