– И как же вы его обнаружили?
– В то утро мы очень рано встали. Малхаз спустился вниз проверить машину. Я перед его отъездом всегда смотрю, не забыл ли он что-нибудь. Платок, сигареты, зажигалку. Открыла гардероб, сунула руку в карман куртки, а там пистолет.
– Какой марки, не заметили?
– Я в этом не разбираюсь. Но, по-моему, иностранный. Там было иностранное слово, на пистолете.
– Какое, не помните?
– Помню только первую букву: латинское В.
– Кроме надписи там ничего не было? Клейма, рисунка, символа?
– Это было. Всадник на лошади. С копьем. Крохотный совсем.
Всадник на лошади с копьем выбит на всех пистолетах системы «Байярд». В том числе и на найденном у Джомардидзе и лежащем сейчас у меня в портфеле. Но показывать этот пистолет Ларисе рано.
– Как выглядел пистолет?
– Такой… небольшой. Аккуратный.
– Вы сказали мужу о пистолете?
– Нет. Получилось бы, что я роюсь у него в карманах.
Кажется, Лариса рассказала все. Но вид у нее был такой, словно она что-то решает для себя. Выждав немного, я спросил:
– Это все, Лариса? Может, еще о чем-нибудь хотите рассказать?
– Знаете, Георгий Ираклиевич…
– Что?
– Я хотела бы сказать о джвари.
– О джвари?
– Да. Вы знаете, что такое джвари?
– Отлично знаю. Нагрудный крест.
– Так вот, года два назад Малхазу подарили старинное джвари, украшенное драгоценными камнями.
– Точно подарили? Или он его купил?
– Георгий Ираклиевич, я говорю то, что мне сказал Малхаз. Ему подарили старинное джвари. Довольно скоро это джвари стали у Малхаза вымогать.
– Что значит «вымогать»?
– Ну… предлагали за него любую цену. Последняя цена – сто пятьдесят тысяч.
– Круто. И кто же был этим богачом?
– Не знаю. Посредник сказал Малхазу, что это крупняк, в смысле «кит». Понимаете?
– Понимаю. А кто был посредником?
– Витя Чкония.
– Чкония? Неужели он даже не намекнул вашему мужу о покупателе? Только сказал, что «кит»?
– Да. Был момент, когда Малхаз почти уже продал джвари, даже деньги у Вити получил. Но в последний момент помчался на вокзал и вернул деньги, забрал джвари назад.
– Ну а потом?
– Потом Витя передал Малхазу, что этот «кит» очень на него рассержен.
– Чкония его так и не назвал?
– Витя поклялся, что, если назовет, ему несдобровать. Но дело в том… Собственно, почему я все это рассказываю… Дело в том, что это джвари сейчас у Вити.
– Опять?
– Да. Малхаз верил Вите как себе. И передал ему джвари, чтобы тот показал эксперту. Малхаз считал, что это джвари принадлежало какому-то грузинскому царю. Но пока от Вити никаких вестей. По галисскому телефону он не отвечает.
– И не ответит. Чкония мертв.
– И он?
– Да. Его убили, причем, боюсь, не последнюю роль в этом убийстве сыграли обе эти вещи. «Перстень Саломеи» и джвари.
Некоторое время Лариса сидела, глядя в пол. Вздохнула:
– Ужас. Просто ужас.
– Да, – согласился я.
– Знаете, хочется плюнуть на все и уехать куда-нибудь подальше. Лишь бы все это забыть.
– Это ваше право. Кстати, джвари, о котором вы говорите, возможно, находится у нас. Похожее джвари Чкония передал своему другу. Случилось это перед самым убийством.
– Д-да? – выдавила Лариса.
– Да. Но вернуть это джвари мы вам не сможем – оно является ценной реликвией, достоянием государства.
– Зачем мне это джвари…
Вот теперь Лариса, без сомнения, рассказала все.
Я встал:
– Лариса, последняя просьба. Вы могли бы поехать со мной в МВД для опознания вещи? По моим предположениям, она принадлежит вашему мужу.
– Пожалуйста… Раз это нужно.
– Нужно. И еще одно: дайте мне телефон Котика. И разрешите от вас позвонить.
– Пожалуйста.
Взяла со стола записную книжку, полистала:
– Вот телефон Котика. Звоните.
Я набрал номер Окруашвили. Он был уже у себя, я услышал спокойное:
– Батоно?
– Манучар, это Квишиладзе. Как мое поручение?
– В порядке. Задание выполнено. Ты где?
– Сейчас приеду, и не один. Ты знаешь такого Котика? Тбилисец, зовут Константином, фамилия то ли Манагадзе, то ли Малагадзе.
– Котэ Манагадзе. Приметная фигура. Знаю.
– Хотелось бы с ним поговорить. И чем скорее, тем лучше. Если нужен его домашний телефон, могу дать.
– Давай на всякий случай. – Записав продиктованный телефон, осведомился: – Все?
– Не все. Мне нужны двое понятых для опознания. И свободная комната.
– Сделаем. Что еще?
– Пропуск на имя Ларисы Васильевны Гогунава. Мы с ней будем минут через двадцать.
В МВД я попросил Ларису подождать меня в холле. Зашел в кабинет Окруашвили. Там, кроме Манучара, сидели две девушки. Как он объяснил, обе они стояли в очереди в паспортный отдел. Задав несколько вопросов, я убедился: понятые отвечают всем необходимым требованиям – в здании МВД оказались практически случайно, какая-либо связь с Ларисой Гогунава исключена. Манучар отправился на поиски двух пистолетов, я же в его отсутствие еще раз объяснил девушкам обязанности понятых. Особых сложностей здесь не было: не вступая ни с кем в контакт, присутствовать при опознании. И затем письменно подтвердить то, что увидят и услышат. Выслушав, девушки подтвердили: задача им ясна, они все поняли.
Появился Манучар. Попросив девушек на минуту выйти, мы положили на стол принесенные Манучаром «беретту», «атлас» и найденный у Джомардидзе «байярд». Все три пистолета были иностранного производства и одного калибра – 6,35. Пригласив девушек, я предложил им самим расположить пистолеты на столе так, как они считают нужным. Девушки занялись перестановкой. После нескольких перемещений пистолеты расположились так: «байярд» справа, в центре «беретта», слева «атлас». Накрыв пистолеты листами чистой бумаги, я вышел и пригласил в комнату Ларису.
Войдя, Лариса по моей просьбе присела на стул. Терпеливо сообщила заполнявшему протокол Окруашвили свою фамилию, имя, отчество, адрес, паспортные данные. Затем в разговор вступил я:
– Лариса Васильевна, в разговоре со мной вы сообщили, что во внутреннем кармане куртки вашего мужа был пистолет. Это так?
– Да, так.
– Вы сказали также, что этот пистолет обнаружили утром, в день отъезда вашего мужа в город Галиси. Вы подтверждаете это?
– Подтверждаю.
– И вам, и нам известно, что по приезде в Галиси ваш муж, Малхаз Теймуразович Гогунава, погиб. Иными словами, увидев пистолет и проводив мужа, вы больше мужа живым не видели. Это вы тоже подтверждаете?
– Подтверждаю.
– Чьего производства был пистолет, советского или иностранного?
– Мне показалось, иностранного.
– Почему вам так показалось?
– Я заметила на пистолете слово на иностранном языке.
– Вы помните это слово?
– Помню только первую букву, латинское B. Еще там было клеймо над рукояткой: всадник на коне.
– Какого размера был пистолет? Большой, средний, небольшой?
– Небольшой.
– Можете показать руками, какой примерно?
Лариса показала:
– Примерно вот такой.
– Вы смогли бы узнать этот пистолет?
– Думаю, смогла бы.
– Лариса Васильевна, сейчас мы вам покажем три пистолета. Вы должны сказать, есть ли среди них тот, который вы видели в куртке своего мужа. Вы готовы?
– Готова.
Я убрал листы. Внимательно осмотрев три пистолета, Лариса без колебания указала на «байярд».
– Вот этот. Это он, я точно помню. Я и слово вспомнила: «байярд».
Оформив опознание и отпустив Ларису и девушек, мы с Окруашвили перешли в его кабинет. Усевшись, Манучар достал из кармана куртки завернутую в платок копию перстня. Положил на стол:
– Наконец-то можно поговорить спокойно. Я все выяснил. Кто, чего, кому, как.
– Слушаю с нетерпением.
– Значит, так. Эта копия изготовлена в Тбилиси в мае – июне прошлого года. Автор – Реваз Мгебуа, ювелир, берущий частные заказы. Заказ ему сделал Виктор Чкония. Для выполнения заказа Чкония дал Мгебуа «Перстень Саломеи». Что это был подлинник, Мгебуа ручается, готов подтвердить. Чкония предупредил: заказ срочный, копия нужна в течение месяца, за затратами не постоит. Заказ Мгебуа выполнил в срок, вознаграждение получил. Остальным, по его словам, не интересовался. Чему я охотно верю.
– Манучар, огромное спасибо. Я твой должник.
– Ладно тебе… Вот что, ты с утра хоть что-нибудь ел?
– Ни крошки.
– Я тоже, с твоим перстнем. Сходим в буфет?
– С радостью. Только, ты разыскал Котика?
– Разыскал. И назначил прийти в шесть тридцать ко мне. Пропуск заказан. У нас в запасе почти час. Так что успеем.
Мысленно поблагодарив Манучара еще раз, отправился вместе с ним в буфет. Пережевывая сосиски и запивая их соком, я не мог отключиться от аферы с перстнем. Организатором этой аферы конечно же является Челидзе. В прошлом году он похитил «Перстень Саломеи» у Дадиани, заменив его копией. Десять дней назад, судя по всему, он вернул подлинник. Это ясно. А в остальном – путаница. Зачем Челидзе похитил подлинник? Чтобы продать какой-то старушке? Какой? Ладно, может быть, эта старушка тоже отдаленный потомок князей Дадиани. Но почему тогда старушка продала «Перстень Саломеи»? При этом она неожиданно проявила недюжинный опыт – нашла Котика, опытного посредника, завсегдатая злачных мест. Но тут еще одна загадка. Человек вроде Котика никогда не будет трудиться ради какой-то старушки. Хорошо, может быть, Котик – подставное лицо, работающее на того же Челидзе? Опять же ведь с ролью посредника до этого идеально справлялся Чкония.
