– Чем он ее ударил? – насколько помнила Лия, осмотр места происшествия результатов не дал.
– Не поверите! Он взял из вашего дома скалку для разделки теста. Та – что бита бейсбольная! Ей и ударил один раз. Если бы два, не жить ей. Силы в вашем бывшем немерено! Так вот все и случилось... Да оно и конечно, когда отношения строятся на такой вот грязи, чего ждать... Та девушка, что покончила жизнь самоубийством в квартире Гольцова, она очень любила Трунина. Он сам каялся. Но в то же время утверждал, что никогда не связал бы свою судьбу с плебейкой – раз, с наркоманкой – два. А Марта... Марта была всегда под рукой. Она была его круга. И у них все могло бы получиться, если бы не скандальная история с Гольцовым. Не мог же он потом связать судьбу с бывшей девушкой парня, попавшего под подозрение в убийстве! Представляете, какое чистоплюйство! Так и канителились... Это даже хорошо, Лия Андреевна, что вы с ним разошлись! Такой мерзавец! – выпалил вдруг Вадим и посмотрел на нее с сочувствием. – Ну, а с Гольцовым-то как? Все в порядке? Вы же вроде говорили, что у вас типа того... роман...
– А бог его знает, Вадим, что у нас! – горестно воскликнула она, поднимаясь. – Пойду я... Не буду отрывать тебя от дел. Кстати, а что это Тишаков скачет, на месте не застать? Я к нему по делу Сушкова сунулась, а он на бегу все, на скаку. Когда собирается моим мальчиком заниматься вплотную?!
– Так он, насколько мне известно, только этим сейчас и занимается. А позавчера... Он вам ничего не говорил? – Иванов выбрался из-за стола и помог ей надеть пальто, потом подал шляпку. – Еще одно аналогичное убийство произошло.
– Где?! Да ты что?! – Лия ахнула и как стояла с повисшим на локтях пальто, так и застыла. – А чего же тогда... Чего тогда Сушкова не освобождают?!
– Серега сегодня сказал: пускай посидит, так для него безопаснее. Это я его цитирую, точно! И я с ним не могу не согласиться. Освободим сейчас, куда его направят?
– Как куда? Я заберу!
– А вот и нет. Его обратно в тот детский дом отправят. А вы сможете его забрать лишь после того, как формальности будут соблюдены. Так ведь? – Вадим тоже принялся одеваться, сняв с рогатой вешалки свою форменную куртку. – Так! Ну, посодействуем мы, умолив начальство, заберете вы его, но опять же не сразу. День-другой точно пройдет. А это может быть очень опасным предприятием, если на территории этого детского дома целая группировка существует. Ничто ведь не помешает вашему Сушкову, скажем, ночью по пути в уборную взять и сломать себе шею. Споткнулся, и все! И попробуй доказать обратное. Так что уж потерпите, Лия Андреевна. Вот поймает их Тишаков, тогда уж...
Тишаков может их ловить еще два года, хотелось ей выкрикнуть в его упрямый затылок, Вадим как раз шел к выходу открыть ей дверь своего кабинета. И доказательства собирать еще столько же. С его снимками на мобильном случился полный провал. Дети погибшей халата такого у нее не помнили. Они вообще мало что помнили из ее вещей, общались мало. Мать если и приезжала к ним в город, то всегда в обновках. Обескураженный Тишаков после такого провала не видел смысла соваться к начальству с просьбами об обыске территории детского дома. Вот и рыскал повсюду в поисках улик.
– На все требуется время. – Иванов осторожно пожал ей руку у выхода из отделения. – Видите, как дело с погибшей девушкой разрулилось, а ведь прошло уже больше года!
Ну уж нет! Она еще год ждать не собирается. Ее мальчик, ее Санька сидит сейчас в тюрьме! Ему плохо там, а ей плохо здесь! И она уж как-нибудь сама, без них безо всех.
Иванов радуется тому, что сразу свалилось с рук три дела. Одно из которых – убийство Игоси – казалось безнадежным «глухарем».
Тишаков мотается по району. Ищет следы, улики, подозреваемых. Ему теперь не до нее и не до ее Сушкова. Тоже благодетель выискался, о безопасности Санькиной беспокоится, а ему от этого легче, спросил бы?!
Гольцов... С Гольцовым так вообще ничего не понятно. С одной стороны, за «бабу» в ее адрес оскорбился и даже Мишане в морду дал. А потом не дождался ее и ушел. Она лелеяла в душе надежду, что он будет ждать ее на улице в своей машине. Но нет. Машины на милицейской стоянке не было. Он попросту уехал, не желая с ней никак объясняться.
Так что же теперь, сидеть сложа руки и ждать, когда мужчины вдруг соизволят обратить свой взор в ее сторону? Ну уж нет! Она как-нибудь сама! Ничего, справится. Уж чего-чего, а до Сытникова сможет и сама доехать. Доедет, а там, как богу будет угодно.
Она поедет...
Она поехала туда. И поехала после обеда этим же днем.
Ну и что! Подумаешь! Что за причина могла ей помешать это сделать? То, что на улице темнеет теперь рано, или то, что она может заблудиться? Так она карту района купила и тут же нашла это самое Сытниково. И доехать до него не так уж и сложно. По той же самой дороге, что и до Гагаринского детского дома, только потом нужно взять чуть левее.
Езды туда часа полтора. Стало быть, до места она доберется раньше трех. Пускай час там, а может, и того меньше. И обратно еще часа полтора. Глядишь, засветло уже будет дома.
Лия переоделась в теплый спортивный костюм, куртку, убрала волосы под бейсболку и, натянув на ноги кроссовки, вышла из квартиры.
Взгляд тут же, будто зачарованный, уперся в дверь квартиры напротив.
Гольцова там не было. Она знала об этом как никто. Туда уже сегодня в ее отсутствие приходили покупатели. Это ей Надин успела шепнуть, когда она ей допрос с пристрастием устроила.
К слову, Надин оказалась в этом вопросе добродушной и словоохотливой. На контакт шла легко и не упрямилась. Все рассказала, как на духу. И про скотские выходки Мишани, и про девочек, что он водил в ее дом в ее отсутствие. А потом в конце разговора и шепнула доверительно про то, что у нее, кажется, скоро появятся новые соседи.
Лия расстроилась ужасно.
Что он себе позволяет, интересно?! Почему не советуется с ней? Сначала заявляет принародно, что она его женщина, а потом... квартиры продает, уезжает без нее, не дождавшись, не звонит, не приходит, и вообще... Ей очень плохо без него, неужели непонятно?!
Лия вытащила из внутреннего кармана мобильный и в десятый раз за последний час просмотрела пропущенные вызовы. Вернее, их отсутствие. Ей никто не звонил!
Она спустилась в гараж и через несколько минут уже выезжала оттуда, по привычке покосившись в тот угол, где Гольцов постоянно парковал свой старенький «Фольц». Там который день было пусто.
Охранник в будке ей приветливо улыбнулся, поднимая шлагбаум. Что-то пробормотал о погоде, которая, кажется, устанавливается. И помахал ей вслед рукой.
Лия махнула в ответ и со странным удивлением глянула в небо.
Странно, на улице и в самом деле, кажется, распогодилось. Дождь прекратил наконец посыпать землю мелкой изморосью. А в сизые прорехи облаков даже начали прокрадываться редкие лучи солнца.
Лия стащила с головы бейсболку и швырнула ее себе через спину на заднее сиденье. И куртку зря такую надела. Сейчас разжарит, а она вырядилась, как на Северный полюс. Ну, да ладно, она же ненадолго.
Дорога просохла быстро, и Лия все прибавляла и прибавляла скорость. Миновала Гагаринский детский дом, с неприязнью покосившись на его дощатый забор. Свернула налево и уже через десять минут въезжала в Сытниково.
А ей понравилось это село. Большое и чистенькое. Проезжая часть укатана асфальтом. Тротуары, правда, по старинке дощатыми оставались, но чистенько везде было. И женщины, что попадались навстречу, совсем даже и не в резиновых сапогах шли, а в нормальных туфлях. Она почему-то всегда представляла, что после дождя в деревне непременно требуются резиновые сапоги. Сапоги, дождевик с огромным капюшоном и еще клюка, которой нужно нащупывать дорогу в глубоких непроходимых лужах.
Надо же, а в Сытниково совсем даже по-современному. И детский садик имелся. И танцплощадка в окружении вековых дубов, правда, пустовала сейчас. И что уж совершенно добило ее: на главной улице обнаружился салон красоты «Чародейка».
Лия притормозила с ним рядом, решив начать свои поиски Елены Павловны именно отсюда. Наверняка девчата скучают без работы. А от скуки сплетничают. Глядишь, и поделятся с ней чем-нибудь полезным.
Девчонка была всего одна. Она сидела в парикмахерском кресле и лениво перелистывала журнал «Дамские штучки». На Лию глянула с алчным интересом, тут же встрепенулась, подскочила к ней и затараторила:
– Что хотели бы? Подстричься? Маникюр, педикюр, может быть, пилинг? Или маску питательную на лицо, волосы?
– О! – неподдельно удивилась Лия, усаживаясь в кресло, где до этого сидела девушка. – Как широк спектр ваших услуг! Надо же... И лицензия имеется на все виды деятельности?
– А как же! Вот смотрите! – Девушка ткнула ухоженным ногтем в стену слева от зеркала, где был заключен в рамочку соответствующий документ. – Вы не думайте, что я тоже, как и все здесь, – деревенщина! Я из города на самом деле. И высшее образование у меня имеется. И курсы вот потом заканчивала, чтобы хоть чем-то да заниматься, а не сидеть дома подле кур. Муж! Муж притащил меня сюда... Ну, а я куда иголка, туда, стало быть, и нитка.
