дальнейшей своей судьбе. Люди ранга Тита так просто таких кручёных кадров на все четыре стороны не отпускают, они для них опасны. Не исключаю, оба приняли решение друг друга завалить, по крайне мере, будь я на их месте, такие мысли в голове держал.
Ермаков отпил вина и хмыкнул:
— Ты предполагаешь, тамада пришлет хозяину СМС, то есть ответ? — показав рукой на телефон, он лежал на столе, — и мы будем знать, в каких кругах искать заказчика? Или тамада винтовку в руки и на парусах побежит мочить смотрящего? Чё-то я не пойму твоего плана «Барбаросса». Извини, но у меня мозг не фельдмаршала Манштейна! — назвал немецкого генерала, лучшего стратега Третьего рейха времен Второй мировой войны.
— Хуже всего ждать и догонять. Я вот что подумал, для заказчика тамада — отработанный материал. Специально нам его сдал, подбросив смартфон Ежову с его данными. Двух зайцев убивает — преподнёс нам на блюдечке и заказчика, и исполнителя. А сам как бы стоит в сторонке и ни при делах! Он тот еще любитель шахмат!
— Точно говоришь, для него шахматная доска — настольная книга! — оглушил его Ермаков. — Завтра же дам задание службе наружки с прослушкой взять тамаду в разработку. Рискнем, надеюсь, фейсы наш план не узнают! Как службы будут готовы, отправлю СМС с твоим словом «смотрящий». Опасаюсь, о нашей операции узнает Тит у него в оперских кругах агентура. Если он бросит перчатку мне в лицо, извини, буду валить тебя, скажу, исполнял, твое поручение! — хитро улыбаясь.
— Все-таки решил подключить оперативные службы. ФСБ тебе не простит своего человека. И мне стыдно слышать от начальника бандитского отдела, что он боится смотрящего. У тебя же на плечах две головы: одну отстрелят, вторая имеется. Все опера — Змеи Горынычи! — также его подколол.
— Фёдырыч, а все-таки профессия опера накладывает на наше сознание негативный отпечаток. Шутим через слово, а расследуем серьезные преступления и жулики не с игрушечными пистолетами. Нам прямая дорога к доктору!
Семенов сделал серьезное лицо:
— Ты что думаешь, наши деды, сидя в окопах, перед атакой с фашистами читали книжку Достоевского «Преступление и наказание»? Тоже шутили! Защитная реакция! Смерть обходит тех людей, кто ее не боится!
— Шутки операм нужны, если они к месту! Я тебе обещал рассказать, за что получил взыскание. Мои опера как-то немного гульнули. Один чуть перебрал. Операм нет, чтобы его отвезти домой к жене, ничего лучшего не придумали, как поместили в камеру. Проснулся он от разговора людей, — так рассказывал, — смотрит, стены без обоев, лежит на нарах, двери металлические с маленьким окном. В окошко заглянул, перед дверью стоит прокурор, а перед ним навытяжку дежурный: «А в этой камере у вас кто находится?». Короче, прокурор всем операм вручил по «подарку», мне как их руководителю — неполное служебное соответствие.
Сёменов закрыл банку с вином пластмассовой крышкой и хлопнул ладошкой по ней, дав понять Ермакову, что пора ему идти работать:
— Подводим черту очередной планёрки опера — отставника и начальника бандитского отдела: если вы мне понадобитесь — звоню в такси, если я вам — берете ящик пива, — процитировал реплику из советского фильма «Бриллиантовая рука». изменив последние слова.
— Семён Семёныч Горбунков не говорил на счет покупки пива, — Ермаков назвал героя фильма, которому принадлежала эта реплика. — Весело с тобой, Фёдырыч! Свою машину брошу в твоем дворе, завтра заберу, пройдусь по городу, — встал и пошел на выход.
— Без каски гулять опасно! Опять же, тебе боятся некого, когда на плечах две головы, — провожая Ермакова шуткой.
— Умеешь ты на посошок настроение поднять! Твои слова похмелье выгонят.
Пожали на прощание руки…
На следующее утро Семенов доехал до офиса Титова. В приемной братья Лундгрены, развалившись в креслах, раскинув в стороны ноги, смотрели телевизор. Канал «Матч ТВ» показывал передачу «Бои без правил». Решил их подколоть:
— Здравствуйте, девушки. В объявлении написано, что по этому адресу женский салон красоты. Извините за мою смелость, но настоящие мужики бокс не смотрят, — сказал уже серьезно.
— Гражданин, вы адресом не ошиблись, правильно зашли. Разрешите представиться, мы оба пластические хирурги. Вам сделаем косметический ремонт вашего лица бесплатно, родная мать не узнает! — в шутливой форме ответил один из близнецов.
— Извините, тогда в следующий раз зайду с товарищами с кокардами на фуражках.
— Гражданин начальник, вы к нам ходите, как на работу, уже подумываем, что смотрящий стучит на ментов.
Открылась дверь кабинета, в дверях стоял Титов:
— Александр, заходи, мои ребята только что прилетели из «Турции», на солнце перегрелись, базарят не по делу. С их длинными языками следующий отдых в Магадане: «там тепло, там яблоки»! Чаю заварите, Гаррики Каспаровы, — вспомнил известного шахматиста, на столе у охранников лежала игральная доска в нарды.
— Борис, я к тебе на минутку, чай попьем в следующий раз, — Семёнов сказал серьёзным голосом.
Зашли в кабинет. Титов, идя к гостевому столику, спросил:
— Ты что такой грустный, неприятности? — сел в кресло. — Присаживайся, в ногах правды нет!
— А кто сейчас живет в радости? Если только что дурачки. Демократия в стране! — сел напротив. — Вчера виделся с Ермаковым, попросил тебе передать, чтоб ты поостерегся. Ему самому как-то не с руки помогать своему главному врагу, а я как бы уже и не при делах — опер — пенсионер! Ему поступила информация: на тебе поставили крест! Все стрелки идут от людей, которые причастны к убийству судьи. Ермаков не все мне рассказывает и правильно делает, я же не действующий сотрудник, может, скурвился в оперских кругах сексот хватает. Ты лучше меня знаешь, кто они! Убийца понимает, что опера до него скоро доберутся, и он решил действовать. И начал с тебя, ты же замарался с Быковым. В воровской среде адвокатов нет, условные сроки не дают, идет на опережение.
Титов сник.
— Каждый день жду старуху с косой. Но все равно, спасибо, что предупредил, поостерегусь. Кто поставил на мне крест, у того шансов больше, чем у меня — он ведущий, я ведомый! Знать бы, кто он, пошел бы на опережение, а так могу рассчитывать только на свою судьбу! Ты передал Ермакову про паренька, о котором тебе рассказал?
Семенов кивнул.
— Ты сказал мне поостеречься, подумал почему-то на него. Интуиция подсказывает. Из головы не выходит наш с ним базар, борзо разговаривал, — помолчав. — Подожду, что Ермаков по нему наработает. Мне от тебя скрывать нечего, сегодня же мои ребята его укатают в асфальт. Но он лишь пешка в большой игре, за ним стоят серьезные люди. Сразу догадаются: моих рук дело. Тогда точно на мне поставят крест!
На смартфоне Семенова раздался звук СМС. Включил,
