Астра примирительно улыбнулась.
— Никто не собирается вас подставлять. Наоборот — мы заинтересованы найти настоящего убийцу. Он ведь может не остановиться на достигнутом. Вдруг в его планы входит расправиться еще с кем-то из вас? Среди поклонников звезд шоу-бизнеса встречаются опасные маньяки.
Девушки были так напуганы, что пропустили мимо ушей комплимент — их назвали звездами, а они этого даже не заметили. Зато слова о маньяках вызвали нервную реакцию.
— Вы что, рехнулись тут все? — взвилась Бэла. — Мы сейчас же позвоним продюсеру! Пусть он заберет нас из этого жуткого дома! Сумасшедшие… У вас от денег крыши съезжают. Вы на все способны!
— Пока нас не допросят, никто отсюда не уедет, — встревожилась Мио, которая любила детективные сериалы. — Нас не выпустят. А он тем временем…
От ужаса ее заплаканное личико вытянулось, пухлые губки приоткрылись.
— Помогите мне, — проникновенно вымолвила Астра. — И мы его поймаем. Свяжем, запрем во флигеле и сдадим блюстителям закона.
— Да?
— Дура! Кого ты слушаешь… — стонала Бэла.
— Я не хочу умирать! — пискнула томная блондинка.
Астра пустила в ход неожиданный аргумент:
— Господин Вишняков утверждает, что Лея — это не Лея, а другая девушка, которая выдает себя за солистку вашей группы.
Бэла закусила губы от боли. Мио прижала руки с блестящими накладными ногтями к пышной груди.
— Так и есть! — прошептала она. — Только не выдавайте нас! Калганов запретил говорить об этом. Он с нас три шкуры спустит…
— Идиотка… — выдохнула черноволосая «русалка». — Рома тебе покажет где раки зимуют…
— Лее уже показали, — огрызнулась Мио. — Ей теперь все равно. А я жить хочу. Мне давно осточертели эти тайны мадридского двора! Лучше пусть он меня выгонит… чем я буду лежать во флигеле, белая и холодная.
Астра вся превратилась в слух:
— Значит, Вишняков прав?
— Ну, да… — мелко закивала блондинка. — Он же запал на Лею — ту, прежнюю. Влюбленного мужика не обманешь.
— Влюбленного… — фыркнула Бэла. — Держи карман шире! Переспать он с ней хотел, вот и вся любовь.
— А я говорю — влюбленного! — повторила Мио. — Вспомни, какими глазами он на нее смотрел там, в клубе. Аж мурашки по коже. Думаешь, он случайно здесь оказался? Этот Борецкий — его приятель. Он нарочно пригласил нас сюда, чтобы свести своего дружка с Леей. Дескать, под маской мы его не признаем…
— …и он сумеет затащить Лейку в постель! — заключила брюнетка. — В перерыве между выступлениями. Как истинный джентльмен.
— Хватит тебе. Человека убили, а ты… — Мио выдвинула ящик старинного комода, покрытого вишневым лаком, и достала оттуда золотой гребень. — Видите, какой подарок ей преподнес Вишняков? Она спрятала, а я… случайно наткнулась. Вещица дорогая!
Это Астра и так знала.
— Куда делась первая солистка? — спросила она. — Калганов ее выгнал?
— Нет, конечно. Она была… ух! Зажигала публику, как положено. Благодаря ей мы в люди выбились.
— Сбежала она! — резко произнесла Бэла. — Фьють, и нету! Тогда, в «Спичке». С тех пор мы ее больше не видели. Калганов пытался ее искать — бесполезно. Нет, ну в розыск он, разумеется, не подавал, своими силами обходился. Не нашел. Плюнул и быстренько подобрал похожую девицу, Киру Сарычеву. Ему ведь все равно, кто на сцену выйдет, лишь бы бабки платили. А Киру издалека да в гриме от Леи не отличишь. Точь-в-точь она, волосы только пришлось подвить.
Примерно такого ответа Астра и ожидала. Двойники в шоу-бизнесе — дело обыденное. Многие этим пользуются, гастролируют вместо звезд и дурачат публику. Рискованно, зато прибыльно.
— И что же, никто не заметил подмены?
— Кому замечать-то? Для зрителей мы все на одно лицо, — печально вздохнула блондинка. — Они больше на фигуру глядят — у кого какие сиськи, задница…
— Угу, — мрачно подтвердила Бэла. — Им без разницы. Были бы юбки покороче, да бюстик пооткрытее. Вы Калганову не скажете, что мы проболтались?
— Я нет. А на следствии все равно правда всплывет.
— У Ромы какой-то совместный проект наклевывался с немецким продюсером, — выдавила брюнетка. — Я случайно подслушала его разговор по мобильнику. Немец выдвинул требование, чтобы солисткой непременно была Лея. Вот Калганов и велел нам помалкивать. Чужой-де не просечет, что вместо Милы Троицкой поет Кира Сарычева. Лея себе и Лея — мы все выступаем под сценическими именами.
— Он взбесился прямо! Чуть ли не под домашний арест нас посадил, — пожаловалась Мио. — Журналистов не подпускал, на выступления возил под конвоем Лешика. Наверное, совместный проект был для него очень важен. Мы ведь за рубеж почти не выезжали.
— Мила Троицкая… — пробормотала Астра.
— Людмила, — уточнила Бэла. — Так ее звали.
— И вы не знаете, где она сейчас?
Девушки одинаково покачали головами — черненькой и беленькой.
— Понятия не имеем. Это правда. Спросите у остальных.
* * *
Хорошо, что Вишняков на подъезде к Сатину заправил машину под завязку. Полный бак бензина оказался весьма кстати.
— «Хаммер» топлива жрет немерено, — посетовал Матвей, усаживаясь за руль.
— А если нас гаишники остановят? — осведомилась Астра. — У тебя же нет доверенности.
— Какие тут, в снегах, гаишники? Мы с Борецким еле в полицию дозвонились, растолковали, что у нас произошло убийство. Оказывается, у них машина не на ходу — перед Новым годом сломалась. Чинят. И бытовухи полно, не расхлебать. Пьяные люди бьют друг друга, чем ни попадя — топорами, ножами, чугунными сковородками и даже вилками.
— Они не приедут?
— Почему? Приедут… Завтра утром, бригада из района. Просили ничего не трогать, никому не разъезжаться.
— Издеваешься?
— Не веришь? Позвать Борецкого?
— Ладно, заводи мотор. Если нам повезет и мы застанем соседей…
— При чем тут соседи? Ну, пусть даже видели они машину ночных визитеров. Девушку убил кто-то из нас. Я подозреваю Бутылкиных, Чару, Вишнякова и хозяина дома.
— Бутылкины постоянно были вместе.
— Алина некоторое время находилась вне поля зрения. Когда догоняла нас, помнишь? Ты не рассматриваешь Бутылкиных как сообщников? А зря. Не забывай, они муж и жена, значит — одна сатана.
— Я догадываюсь, почему погибла Лея, но пока не знаю, кто ее убил.
— Кстати, именно Степан поведал нам леденящие душу подробности о девушке, которую древние кельты привязывали к дереву и оставляли замерзать, — намекнул Матвей.
— Помню, помню. Кто-то намотал на ус.
— Его самого ты исключаешь? Ведь когда мы разделились, Бутылкины отстали от Борецкого, и он тоже их не видел.
— Убили не Лею, — огорошила его Астра. — А другую девушку. Вернее, не ту Лею. Это все меняет.
Она поделилась с ним добытыми сведениями. Матвей молча выслушал, развернулся и выехал со двора. Снег продолжал идти, но ветер постепенно стихал.
— Придется сделать крюк? — спросила Астра.
— Напрямик даже «Хаммер» не проедет. Борецкий объяснил, как попасть на проселочную дорогу.
Они миновали аллею, свернули, обогнули парк и через четверть часа оказались на белой заметенной снегом грунтовке. Внедорожник не подвел, доставил их к двум недостроенным коттеджам. Один представлял собой наполовину выгнанную коробку, другой — почти готовый дом. Смеркалось. День, насыщенный ужасными событиями, клонился к вечеру. В воздухе стояла серая муть, такая же, как и в душе Астры.
Матвей притормозил у коричневых металлических ворот, повернулся к ней.
— Кого ты подозреваешь?
Она пожала плечами.
— Получается, Вишнякову убивать было незачем. Лея-то другая! Ревность отпадает.
— Может, он от злости ее прикончил?
— Не выдумывай.
— Что дальше? — спросил Матвей.
— Посигналь… если в доме кто-то есть, нам откроют.
Коттедж производил впечатление нежилого. Но сигналить не понадобилось: к забору подошел мужчина лет тридцати пяти — белокурый, бледнокожий — и распахнул калитку.
Астра вышла из машины:
— Мы гости господина Борецкого, вашего соседа, — сказала она. — У нас произошло несчастье.
— Нужна помощь? — с легким акцентом спросил он.
— Вы провели новогоднюю ночь здесь?
Мужчина кивнул.
— Вообще-то у меня есть сторож, но он отпросился на праздники к семье.
— Вы один?
— Это нескромный вопрос.
— Да, простите… Мимо вашего дома никто не проезжал? Ближе к утру.
— Никто. Здесь мало ездят. В деревню ведет другая дорога, а по этой только на снегоходе кататься. Впрочем, я не следил. Выпил, закусил, ну, вы понимаете…
Он стоял в проеме калитки, не приглашая Астру во двор.
— Как же вы сами приехали? На лыжах?
Мужчина усмехнулся, проигнорировал ее вопрос:
