— Сообщение? Я похож на почтальона?
— Сейчас ты похож на кого угодно, — ответила я.
Дмитрий ничего не ответил, хмыкнув.
— Знаешь, что, мы тебя отпустим, — сказал Крис. — Нам не нужен лишний балласт. Мы уезжаем. Твоя смерть не принесет нам выгоды.
— К чему такая спешка? — полюбопытствовал Альмов.
— Не твое дело, — бросила я.
— У вас ничего нет, — рассмеялся бывший следователь. — Была бы у вас третья форма ключа, вы бы бросили все и поехали в «Максикрис». Или ты так привязалась ко мне, что уговорила Кристофера на столь благородный жест? Решила попрощаться? — его насмешливый взгляд пронзал меня насквозь.
Взгляд Кристофера, искоса брошенный на меня, был еще красноречивее. Он поверил в мои слова, сказанные в шутку.
— Я говорил, что это плохая идея, — прошипел Крис, приблизившись ко мне, тоже начиная импровизировать. — Надо было избавиться от него. Ты нас задерживаешь.
— Я не убийца, Крис…
— Долой этот спектакль, — устало произнес бывший следователь. — Что вы надеетесь у меня узнать?
— Крис, выйди, а, — я посмотрела на мужчину требовательным взглядом.
— Нет, — отрицательно качнул головой он.
— Не перегрызите друг другу глотки от беспомощности, птенчики, — усмехнулся Дмитрий.
— Ладно, — я подошла к бывшему детективу и присела рядом с ним на корточки. — Ты прав, у нас ничего нет.
Я выдержала паузу.
— Но мы все равно улетаем, потому что знаем, где взять последнюю деталь головоломки. А ты совершено бесполезен. Ключи! — я протянула руку в сторону Криса.
— Кристина, не будь дурой. Мы не можем его отпустить.
— Ты только что говорил другое, — удивился Альмов.
— Он всего лишь пешка, — я насмешливо смотрела в лицо Дмитрию. — Пусть расправу над ним за плохие новости устроит ферзь.
— И ты вот так просто готова отпустить его?
Я обернулась, чтобы засыпать Кристофера шквалом гневных и противоречивых обвинений, но в следующее мгновение почувствовала, как холодный металл наручников впивается в мое горло. Альмов вскочил на ноги и рывком заставил меня подняться.
Крис выхватил пистолет, но его дуло смотрело исключительно на меня.
Как Альмов это сделал? Наручники сковывали его руки за спиной.
— Одно движение, и я сломаю ей шею, — холодно сказал Дмитрий. — Выпустите нас.
Кристофер раздумывал буквально секунду, а потом стал двигаться по периметру комнаты, продолжая держать нас на мушке.
— Ты же понимаешь, что так просто отсюда не выйдешь, — презрительно бросил он он.
— У меня есть ценный козырь, — и он натянул на моем горле цепочку наручников с такой силой, что я закашлялась. — Скажи своим псам, чтобы выпустили нас.
Крис крикнул пару слов своим людям, и они открыли дверь.
— Как ты это сделал? — прохрипела я.
— Выбитые суставы в плечах, — ответил Альмов. — Я могу повернуть руки на сто восемьдесят градусов. И это чертовски больно, скажу я тебе.
Что происходило потом, я воспринимала с трудом, поскольку доступ кислорода к мозгу стал в разы меньше, и мое восприятие затянуло туманной пеленой.
Когда Альмов ослабил хватку, я услышала голос Криса. Он звучал издалека или так, словно у меня в ушах была вата. Много ваты.
— Рано радуешься, — огрызнулся Кристофер. — Я по твоему следу собак спущу.
— Боюсь-боюсь. Подкаблучник.
Темнота.
Первое, что мне пришло в голову, когда я проснулась, это почему я заснула в такой неудобной позе.
Я пошевелилась. Мои руки не двигались — то ли потому что им что-то мешало, то ли потому что они затекли и онемели. А скорее всего, и по той и по другой причине.
Я открыла глаза. Вокруг серые стены, подернутые плесенью и подтеками. А там, где полагается быть плинтусу, тонким слоем скопилась вода.
И угораздило же меня заснуть в таком месте.
— Очнулась, — послышался знакомый насмешливый голос.
Что-то я никого не припомню рядом с собой, кроме…
Память тут же услужливо напомнила мне, что произошло накануне. Неприятные картинки одна за другой сменяли себя в моем сознании, пока я пыталась сесть.
Да сколько можно! Который раз я теряла сознание за сегодня?
Головная боль не заставила долго ждать. Интересно, а голова может не болеть после какой-либо потери сознания? В моем случае после любой. Или только если это происходит естественным путем: от страха, например. А вследствие удушья, удара по голове и падения с высоты, пусть и высоты собственного тела, и последующего удара головой?…
Я перевела взгляд на человека, находившегося в месте моего заключения в качестве мучителя, скорее всего. Так и есть, жестокое бездушное существо под личиной миловидного мужчины.
Александр стоял у решетки и пристально смотрел на меня.
— Что же ты такая непоседливая? — он засунул руки в карманы. — Все не уймешься. Ты проиграла, — он стал неторопливо прохаживаться по комнатушке. — Смирись.
Я холодно следила за ним взглядом, не произнося ни слова.
— Убить тебя, что ли? Перестанешь быть для меня такой помехой. Или пусть на это посмотрит Кристофер. Что скажешь? — он заинтересованно посмотрел на меня, но опять натолкнулся на безразличное молчание. — Да, скорее всего, я не буду лишать его такого удовольствия. У него назначена встреча, — Александр посмотрел на часы, — без двадцати минут сейчас. И он должен прийти. А теперь он придет тем более, — и Александр вышел за дверь моей темницы, уже внутренне празднуя победу.
Закрывая решетку на замок, он смотрел на меня.
— Как ты там говорила? Упиваются победой? У меня сейчас есть полное право так делать, ведь Крис принесет мне все, что потребуется.
— Много говоришь, — произнесла я. — Сглазить не боишься?
— Твое молчание мне нравилось больше, — хмыкнул он. — Но что бы ты ни говорила, это всего лишь скуление беспомощного маленького щенка. Так что скули, пока тебя не пристрелят, — и он оставил меня в полном одиночестве.
Я подергала руки за спиной. Они были связаны. Для того чтобы мне посмотреть на то, как и чем, мне нужно было их увидеть.
Как там в приключенческих фильмах делали? Через ноги перекидывали?
Я легла на спину и уставилась в потолок, прикидывая свои дальнейшие действия.
Так, сейчас закидываем руки за ягодицы, а потом ведем по ногам вниз или вверх, это смотря откуда посмотреть, закидывая ноги за голову.
Да я никогда так не согнусь. Последний раз такими вещами занималась в школе. Тем более задница у меня не худенькая.
Отметая прочь сомнения, спустя несколько минут мучений и изворотов, я все-таки закинула руки за ягодицы, доставив изрядные неприятности запястьям и плечам и сожалея, что это не наручники. Они бы дали мне необходимый зазор в несколько сантиметров. Скрюченная в три погибели, я кляла себя за то, что не развивала гибкость. Я возненавидела себя еще больше, когда руки достигли лодыжек, и мне на мгновение показалось, что мои мышцы с обратной стороны коленок трещат по швам и безжалостно рвутся. Не в силах терпеть жгучую боль, я за доли секунды извернулась, причинив себе еще большее страдание, и наконец увидела свои руки перед собой.
Растянувшись на холодном полу, я ждала, пока ноющая боль прекратится, и разглядывала приспособление, которым мне стянули руки. Это было…
А что это было?
В общем, пластиковая штуковина, которой перевязывают несколько небольших предметов или затягивают пакет, чтобы он не открылся без надобности. Замок выглядел таким образом, что хвостик, зайдя в паз, назад выйти не мог. Как молния для одежды, только без обратного хода.
Попытки снять ее я оставила. Без ножа это было невозможно. Поэтому, поднявшись на ноги, я направилась к решетке, чтобы приблизительно составить представление о том, где я находилась. Можно подумать, голые каменные стены помогли мне прояснить ситуацию. Интуиция и скопившаяся вода вместо плинтусов подсказывали мне, что я нахожусь в небезызвестном мне замке на побережье. Также об этом мне сказали массивная кладка и средневековый интерьер пусть и голых стен.
Я закрыла глаза и прислушалась, прислонившись спиной к камням своей камеры. Так и есть, где-то слышался шум волн.
Я просунула руки между решеток и взяла в руки немаленький замок. И что дальше? Я по-прежнему не могла открывать их шпильками для волос. Тем более тут был не такой маленький паз. Приняв это как оправдание своей беспомощности, я села у стены и стала разглядывать помещение.
Вот как себя чувствовал Эдмон Дантес, он же граф Монте-Кристо, когда его заточили в темницу. А применить классический метод, поменяться с трупом местами, чтобы меня вместо него скинули в море, не было ни времени, ни возможности, да и особого желания тоже. Насколько мне помнится, камни у подножия острые и большие.
