если Элис Полсен совершила самоубийство, кто-то подтолкнул ее к такому концу.
Она взглянула на Нардо, инстинктивно понимая, что из этих двоих он больший садист.
– Кто запаял это у нее на щиколотке? Она сделала это не сама.
– Подожди-ка, девочка, – начал Векслер. – Мы ничего об этом не знаем.
Андреа проглотила поток ругательств, которым она готова была его окатить. Он не был шокирован, увидев браслет, и точно знал, кто эта девушка. Элис жила на его территории больше года. Ничто из этого не могло происходить без его ведома и одобрения. Андреа трясло от злости. Девочка только-только окончила школу. Она приехала сюда как волонтер, а уедет в пластиковом мешке.
Она указала на тело:
– Одна кожа да кости. Как вы могли позволять ей сделать это с собой? Вы наверняка видели ее. Должно быть, она выглядела как живой труп.
Векслер пожал плечами:
– Не моя ответственность.
Андреа повторила вопрос, который раньше задавал Байбл:
– Кто такая Элис Полсен?
– Не знаю, – Векслер снова пожал плечами. – В прошлом году у нас появилась пара девушек из Дании. Может быть, она одна из них.
Конечно, он знал, откуда она.
– А кто вторая девушка? Вы сказали «пара», значит, две, правильно?
Векслер снова пожал плечами:
– Как я уже сказал, я не очень хорошо их знаю.
– Ладно, – Байбл немного сбавил обороты. – Тогда кто хорошо их знает? Кто допустил такое и умолчал об этом?
Ответом ему была тишина, а потом еще одно раздражающее пожимание плечами.
Сердце Андреа колотилось так сильно, что она чувствовала его во рту. Она разомкнула губы. Сделала глубокий вдох. Постаралась взять под контроль эмоции, вибрирующие в теле.
В академии ее научили, что усталость и злость могут исказить ощущения. Андреа заставила себя подавить ярость и сосредоточиться на том, что происходит прямо перед ней. Трое полицейских явно были заинтересованы разговором, но были не наготове. И они не брали пример со своего босса. Стилтон выглядел так, будто каждая мышца его тела напряжена. Тем временем Нардо на несколько шагов отошел от Векслера. Андреа не понимала, пытался ли он дистанцироваться или медленно двигался в сторону грузовика.
Но она не стала двигаться медленно. В несколько быстрых шагов она подошла к машине, давая Нардо понять, что, если он попытается сесть, она вытащит его за шкирку.
– Оружие с собой есть, Слим? – Байбл разговаривал с Нардо, но смотрел на Андреа.
Она почувствовала, как огромная капля пота прокатилась по ее загривку. Она совершенно не обратила внимание на то, что свободный комбинезон Нардо был перешит так, чтобы можно было повесить кобуру на поясницу. Только сейчас Андреа заметила очертания чего-то, что было очень похоже на девятимиллиметровый миниатюрный пистолет. Она так разозлилась, что забыла проверить, нет ли у них оружия, а это было первое, что нужно было проверить. В Америке примерно 330 миллионов человек и 400 миллионов стволов. В большинстве случаев единственный способ отличить хороших парней от плохих – это дождаться, когда плохие откроют стрельбу.
– У меня есть разрешение, – сказал Нардо. – Но это вообще не ваше дело.
– Конечно-конечно. – Байбл хлопнул в ладоши. Он справлялся с гневом гораздо лучше Андреа. – Джентльмены, я думаю, нам всем нужно пройти вон в тот дом и поговорить.
– Я пас, – заявил Нардо. – Я не разговариваю со свиньями без адвоката.
Андреа могла бы предвидеть такой ответ, ведь он практически дословно повторял его письменное заявление сорокалетней давности.
Сегодня 18 апреля 1982 года, и я, Бернард Астон Фонтейн, не разговариваю со свиньями без своего адвоката.
На это Байбл ответил:
– Не могу винить тебя в этом, дружище. Моя жена Касси всегда говорит, что ненавидит разговаривать с копами. Шеф, почему бы нам всем не залезть в вашу машину и не перебраться на холм?
– Я пас, – сказал Векслер. – Если хотите поговорить, можете поехать со мной к дому в моем пикапе.
– Я поеду с вами, – сказала Андреа.
Не дожидаясь согласия Векслера, она обошла машину и открыла дверь. Андреа пришлось подтянуться, чтобы залезть в высокую кабину. Она сразу поняла, что косяк в пепельнице был не первым выкуренным в этом старом «Форде». Каждый его дюйм был пропитан травой. Но она не стала отвлекаться на это. Она не собиралась повторять свою ошибку с оружием. Андреа нагнулась, проверяя, не торчит ли из-под сиденья ствол винтовки. Поискала оружие в дверных карманах. Потом открыла бардачок.
Векслер сел за руль и захлопнул дверь.
– У тебя есть ордер на обыск моей машины?
– У меня есть основание, – ответила она. – Ваш напарник имеет при себе оружие и скрывает его. Я проверила ваш автомобиль на предмет наличия оружия, чтобы обеспечить свою безопасность.
Он пренебрежительно хмыкнул и завел двигатель. Андреа потянулась за своим ремнем безопасности, но тот застрял в катушке. Векслер даже не подумал о своем ремне. Он ударил ладонью по рычагу переключения передач. Кресло завибрировало от рокота старого двигателя. Колеса медленно покатились вперед между аккуратными рядами бобов. Им надо было доехать до конца поля и развернуться, чтобы не передавить растения.
Андреа оглянулась по сторонам и поняла, что нигде нет рабочих, собирающих, возделывающих, или что там еще надо делать с бобами. Она не знала, как функционируют фермы, но знала, что очень важно контролировать толпу, когда работаешь на возможном месте преступления. Казалось бы, те десять или двадцать волонтеров сейчас должны были быть здесь, учитывая, что одна из них лежала мертвой в непосредственной близости от дома, где они якобы жили.
Только если кто-то специально не сказал им скрыться с глаз.
– Кто отвечает за волонтеров? – спросила она. – Нардо?
Векслер молча жевал щеку. Стрелка на спидометре зависла где-то ниже пяти. Она предположила, что он водит как старикашка, потому что он и есть старикашка. Такими темпами они должны были доехать до дома за несколько минут. Это давало Андреа немного времени, чтобы разговорить его. Трюк с термометром по-прежнему был бесполезен. Дина Векслера явно не волновала мертвая девушка в поле. Он привык управлять своей фермой так, как считал нужным. Он не привык отвечать на вопросы, тем более заданные женщиной.
Андреа начала с простого.
– Давно вы здесь живете, мистер Векслер?
– Какое-то время. – Он смотрел прямо перед собой, пока машина ехала вперед. Она пыталась придумать еще какой-нибудь безобидный вопрос, но он удивил ее собственным замечанием.
– Наверное, эта сука судья вчера тебе все про меня рассказала.
Андреа ничего не ответила.
– Ты приехала вчера днем. Поужинала в дайнере. Провела ночь в доме судьи. Спала в мотеле. – Губы Дина скривились от чего-то
