не на меня ли думаете? – буркнул старик. – Делать мне больше нечего.
– Илья Борисович, – Полина устыдилась, – простите меня, но я просто не знаю, что и думать.
– Дома нужно сидеть, – ворчливо сказал ресторатор, – и…
– И ждать? – голос Полины зазвенел. – Чего ждать? Когда спасут или когда поймают? Или когда убьют?
Илья Борисович отвернулся, но Полина успела заметить нечто необычное в его глазах.
– Вы что-то знаете? Отвечайте!
– Идите спать, Полина. Мне тоже пора, утром рано вставать. Завтра похороны Алисы, я должен пойти.
Утром Илья Борисович застал Полину возле платяного шкафа.
– Что это вы делаете? – спросил он недовольным спросонья голосом, разглядывая вывороченную гору одежды.
– Ищу подходящий прикид! – отозвалась Полина невнятно, потому что в зубах у нее были зажаты две шпильки.
– Куда это вы собрались?
– Как куда? На похороны вместе с вами!
– С ума сошла! – завопил Илья Борисович. – Там тебя и сцапают! Наверняка на кладбище полиция будет!
В волнении он отбросил свою церемонную вежливость и орал на Полину как начальник на секретаршу. Полина хотела было ответить, но ее прервал звонок в дверь. Она застыла в страхе. Звонок повторился.
– Кто там? – спросил старик, подходя к двери.
– Илья Борисович, – пропела за дверью Зинаида, – откройте, я квитанцию по квартплате принесла!
Полина сбросила тапки и босиком промчалась по коридору в ванную. Сердце ее колотилось – а вдруг это полиция? Но оказалось, что это любопытная не в меру дворничиха решилась на разведывательный рейд. Было слышно, как старик пытается не пустить Зинаиду в квартиру. Вот что-то упало на пол, покатилось, Зинаида принялась с шумом извиняться, наконец дверь хлопнула, и на пороге ванной появился хозяин, утирая пот со лба.
– Ну до чего приставучая баба! Еле выгнал… Полина, я все-таки настоятельно советую вам не ходить на похороны.
– Да ладно, – Полина перевела дух и восстановила дыхание, – я все равно пойду. Загримируюсь под старушку… На кладбище полно старух, никто и не заметит.
Она показала маленькую черную шляпку с вуалью и чудом державшимся букетиком искусственных цветов.
– Это у вас откуда?
– Понятия не имею! – удивился старик. – В жизни эту шляпку не видел!
Через некоторое время из квартиры Ильи Борисовича вышел хозяин, на его руку опиралась сухонькая сгорбленная старушка в немарком серо-бежевом костюмчике и кокетливой косыночке, повязанной вокруг шеи. В другой руке старушка держала деревянную палочку с костяной ручкой и резиновой насадкой внизу.
– Тетя ко мне приехала, из Саратова, – сказал Илья Борисович вытаращившей на них глаза дворничихе Зинаиде, которая поднимала пыль возле подъезда. – Вот, на прогулку идем…
Зинаида громко сглотнула и выронила метлу.
Возле морга, как обычно, толпился народ. Заплаканные лица, черные платки, разговоры вполголоса.
Вокруг не было ни одного знакомого лица.
Илья Борисович огляделся, чтобы найти кого-то из служащих, но тут в дверях показался мужчина с выражением дежурной скорби на лице и строго спросил:
– Родные Лихачевой не появились?
– Я к Лихачевой! – бросился к нему ресторатор.
– Что же вы опаздываете? У вас автобус назначен на девять десять, а сейчас уже без четверти десять!
– Как – девять десять? – растерянно переспросил Илья Борисович. – Мне сказали десять девять…
– Не знаю, кто вам так сказал! – поморщился служащий. – Я, конечно, понимаю, у вас горе, но у нас все по минутам расписано! Вон ваш автобус стоит, гроб в него уже погрузили, так что не задерживайте отправление!
Илья Борисович вздохнул и поплелся к похоронному автобусу. Полина шла рядом, не забывая прихрамывать и опираться на палочку.
– Как же так… – бормотал ресторатор, – мне же четко сказали – десять девять…
– Да не расстраивайтесь так, – попыталась успокоить его Полина. – Ничего страшного не случилось, автобус без нас не уехал, а Алисе теперь уже все равно…
– Ну как же… может быть, еще кто-нибудь опоздал… а так, смотрите, кроме нас ни души…
В автобусе действительно не было никого, кроме мрачного водителя и гроба, обитого голубым шелком. К гробу были прислонены два венка. На одном стояла надпись: «От скорбящих сотрудников», на другом: «От товарищей по борьбе».
– Это вы такие венки заказали? – вполголоса спросила Полина.
– «От сотрудников» – я, – отозвался ее спутник. – А второй не знаю от кого… Она что, борьбой занималась? Вообще, она была не очень спортивная девушка… Крепкая, конечно, но…
– Больше никого ждать не буду! – хмуро заявил водитель, едва Полина и ее спутник заняли места.
Автобус тронулся.
Через полчаса они остановились перед воротами кладбища. Ворота открылись, и автобус поехал по центральной аллее. Миновав часовню, он остановился перед боковой дорожкой, где их уже ждали четверо землекопов. Ловко подхватив гроб, они понесли его к желтеющей среди деревьев горке свежей земли.
Илья Борисович, не выходя из роли, помог Полине спуститься по ступенькам, и они побрели за могильщиками.
К их удивлению, возле выкопанной могилы стояла большая группа людей. В основном это были женщины – крепкие старухи, тетки средних лет, две-три женщины помоложе.
Полина узнала среди них Эллу Ефремовну из Этнографического музея. При виде ее Полина поправила вуаль и принялась хромать особенно старательно.
– Наверное, эти люди пришли на какие-то другие похороны, – удивленно проговорил Илья Борисович. – Не может быть, что все они к Алисе!
Могильщики тем временем поднесли гроб к яме и поставили его на козлы. Тут же две крепкие тетки подошли к гробу и сдвинули крышку. Алиса лежала в гробу как живая.
Илья Борисович с Полиной подошли поближе. На них уставилась старуха в очках.
– Мы на похороны Алисы Лихачевой, – проговорил ресторатор, как будто оправдываясь.
– Вижу, – мрачно проговорила старуха. – Вы – директор ресторана, а это кто?
– А это тетя моя, она приехала из Саратова… – выдал Илья Борисович домашнюю заготовку. – Она к Алисе очень хорошо относилась.
– Тетя? – проскрипела старуха. – Ну, если тетя…
Тем временем вперед вышла еще одна высокая сухопарая старуха, откашлялась и проговорила:
– Мы пришли сегодня, чтобы проститься с Алисой… я познакомилась с ней много лет назад, когда была еще совсем молодой девушкой… она многому меня научила, помогла мне понять многие важные вещи…
– Что она такое говорит? – удивленно прошептал Илья Борисович.
– Тс-с! – шикнула на него старуха в очках. – Подойдет ваша очередь, тогда скажете… если у вас есть что сказать… а пока помолчите! Дайте людям сказать!
Полина дернула его за рукав – мол, молчите лучше, говорила же я, что с Алисой все неясно, Элла Ефремовна в музее что-то такое рассказывала.
Она вполуха слушала выступавшую и оглядывалась по сторонам, благо вуаль позволяла делать это незаметно.
Метрах в пятидесяти от них на аллее стоял большой черный автомобиль, похожий на гроб на
