только кивнул, без колебаний взял телефонную трубку и проинформировал Скотленд-Ярд об убийстве, взломе и покушении на убийство в Эшфорд-он-Си. Уже на следующий день за расследования должен был взяться инспектор и его команда.
– Я всё ещё чувствую себя виноватой, – с несчастным видом вздохнула бабушка, когда мы вышли на улицу. – Может, мне стоило сразу же убедить сержанта Оакса в том, что Рубинию Редклифф убили. Может, Дороти тогда не сражалась бы сейчас за жизнь в больнице. Я очень собой недовольна.
– Ты ни в чём не виновата, бабушка! – Я крепко обняла её, утешая. – Что ты можешь сделать с тем, что сержант Оакс туго соображает? Он не стал бы тебя слушать, как бы ты его ни уговаривала. Никто не верил, что это убийство. Никто!
– Вероятно, ты права, – прошептала бабушка и высвободилась из моих объятий. – Я очень хотела бы, чтобы ничего из этого не произошло! Я всё отдала бы за то, чтобы Дороти поправилась. Я хочу вернуть свою лучшую подругу! – Она быстро смахнула слезу со щеки.
– Ты вернёшь её! Это точно!!! – заявила я с наигранной уверенностью. Но врачи пока не дали отбой тревоги. Пока я поднималась вслед за бабушкой по узкому тротуару Харбор-роуд, а Перси трусил рядом со мной, мне в голову пришла другая мысль. – Кстати, а что случилось с дневником?
Я целую вечность не думала о дневнике Баттерфляй Редклифф. Только в полицейском участке я вспомнила о нём, когда сержант Оакс снова перечислял вещи, связывавшие Рубинию Редклифф и Дороти.
– С каким дневником?
– Ну, с дневником Баттерфляй Редклифф. Он же пропал после взлома дома Рубинии, – объяснила я. – Он же должен что-то значить.
– Сказать честно, Эми? Не знаю! – ответила бабушка. Неожиданно я поняла, насколько вымотанной она выглядит. – Пусть обо всём этом позаботится инспектор из Лондона.
Я увидела его издалека. Финн. Он прислонился к стене «Маленьких сокровищ», засунув руки в карманы. Он нетерпеливо смотрел вверх и вниз по улице. Когда он увидел нас с бабушкой, то явно испытал облегчение.
Моё сердце на секунду остановилось. И я не смогла не улыбнуться ему. Он отлепился от стены и побежал к нам.
– Привет, миссис Ферн! История с миссис Пакс… Ну, мне правда жаль, – нерешительно пробормотал он. – Мама сказала, она ваша лучшая подруга.
– Спасибо, Финн, очень мило с твоей стороны! – Бабушка мягко сжала его плечо. – Если вы двое ничего не имеете против, я пойду.
Финн подождал, пока она отойдёт за пределы слышимости, потом схватил меня за ладони. Приятные мурашки побежали вверх по моим рукам. Но дальше локтей они не зашли.
– Почему ты не отвечаешь? Я тебе отправил не меньше сотни сообщений!
Я вытащила телефон из кармана. Сообщений было меньше ста, но Финн действительно много раз пытался связаться со мной.
– Ничего не слышала. Прости!
– Ничего страшного, – отмахнулся Финн. – Но я так беспокоился о тебе… Но признай… Эта история с миссис Пакс просто невероятна. Мне действительно ужасно жаль, что именно она оказалась убийцей. Но с другой стороны…
– Не оказалась! – грубо перебила я его.
– Что?
– Она не убивала её!
– Как это? Она же призналась! – Финн растерянно наморщил лоб. – Окей, звучит, как долгая история. Как мы поступим? Ты уже позавтракала? Пойдём со мной в «Контрабандист», и я наколдую тебе действительно хороший английский завтрак. А ты мне всё расскажешь.
Он с надеждой улыбнулся мне. Ещё несколько дней назад я бы умерла за такое предложение. Но не сегодня. Будто оглушённая, я стояла перед Финном. Будто моё сердце, моя голова, ах, просто всё моё тело само собой переключилось на более низкую передачу, и мне ничего не требовалось, кроме покоя. Я просто хотела побыть одна. Поэтому я покачала головой.
– Не сегодня, Финн. У меня правда нет сил на общение с другими людьми, вопросительные взгляды и глупые замечания.
Мне хватило двух минут, чтобы ввести его в курс дела. Я рассказала ему всё прямо на месте. В двух метрах от «Маленьких сокровищ».
– Чёрт возьми! – Финн одобрительно присвистнул. – И когда приедет этот инспектор?
– Уже сегодня.
Он кивнул.
– Слушай, Эми, я должен ещё кое-что сказать тебе, – поколебавшись, заявил он. – Я пока не смогу ходить к лорду Эшфорду. Вот почему я пытался связаться с тобой. В ближайшее время я часто буду ездить в Лондон. Родители нашли для меня прекрасного учителя музыки, который подготовит меня к прослушиванию в Академии. И потом ещё Ребекка…
Я опустила голову, зажмурилась и сжала кулаки. Моё сердце помчалось, как лошадь на ипподроме, у меня закружилась голова и в ушах зашумело.
– Окей, круто! Хорошо. – Я услышала сама себя, будто издалека. – Удачи!
С этими словами я свистнула Перси и оставила Финна стоять. Я тяжело шагала по улице, а слёзы катились по моим щекам. Я даже не пыталась стирать их. Напротив. Было приятно чувствовать их на коже.
Собираясь открыть дверь «Маленьких сокровищ», я заметила на ней табличку. Ясным учительским почерком бабушка написала:
Чайная закрыта до особого указания.
Благодарим за понимание.
Руководство
Прибытие инспектора Котсвуда и его команды следователей не осталось незамеченным. Они приехали в Эшфорд-он-Си с мигающими сигнальными огнями и воющими сиренами. Бесконечной вереницей машин они заблокировали всю Харбор-роуд перед «Отдыхом контрабандиста», где и разместились. Только после того как Николас Пирс отправил их на парковку за пабом, пробка постепенно начала рассасываться. Полагаю, что наш бедный деревенский сержант получил форменный нагоняй от инспектора за свои ошибочные заключения. В любом случае, тем вечером он с жалким видом стоял рядом с нашим диваном в стиле королевы Анны и не издавал ни звука, пока инспектор Котсвуд благодарил бабушку и меня за наши подсказки. Инспектор не стал спорить, когда бабушка предложила поделиться результатами нашего расследования, но было более чем очевидно, что они его не интересовали. Время от времени он со снисходительным видом откусывал от пирога или шумно прихлёбывал чай. Вместо того чтобы кивать или как-то иначе сигнализировать, что он вообще слушает бабушку, он, явно скучая, дёргал за ниточки своего тёмно-синего пиджака или выпрямлял стрелки своих брюк.
Снова и снова бабушка бросала на меня неуверенный взгляд. Мне было ужасно жаль её. Она считала своей обязанностью по отношению к подруге рассказать инспектору всё, что ей казалось важным. Думаю, она, Перси и я с самого начала сошлись во мнении: нам не понравился этот надутый
