Я ещё раз посмотрела на бикини, и тут зазвонил телефон.
Это была Лиза.
– Юля, умоляю, спаси! – заверещала она в трубку. – У меня через полчаса выпускной экзамен в корпоративной группе! А я только что привезла Ваню из садика! У него температура! И мне некуда его девать! Я никого не успею найти за пять минут, кто согласится посидеть с больным ребёнком! Только ты можешь помочь! Пожалуйста! Выпускной экзамен! Двадцать два человека готовились, ждали, волновались… А я возьму и не приду! Юля!
– А Ванин папа не может вырваться с работы? – нашла я оптимальное решение.
Мне надо собирать чемодан.
Улетаю сегодня вечером.
– Ой, Юль… Ему я даже и говорить боюсь. Мне и так достаётся за то, что не хочу сидеть дома. А тут… Ребёнок заболел, а я его бросаю из-за экзамена… Хорошая мать так бы не поступила. Так ты приедешь?
– Да, – сдержанно прорычала я и швырнула купальник в чемодан. – Уже мчусь.
Когда из меня перестанут вить верёвки?
Почему я это позволяю?
Боюсь обидеть человека отказом? Искренне всем сочувствую? Или в глубине души мне нравится ощущать себя незаменимой и суперполезной? Если разобраться, я просто упиваюсь своим благородством!
Ну, тогда нечего хныкать.
Сама виновата.
Я захлопнула пустой чемодан и ринулась вон из квартиры.
Ой.
Никак не ожидала, что Лиза живёт в таких хоромах!
Зайдя внутрь, я не удержалась от изумлённого возгласа.
– Ух ты! Вот это да, – пробормотала я.
Моя англичанка вовсе не производила впечатление человека, обитающего в подобной роскоши. Она выглядела демократично, одевалась скромно. И вдруг выясняется – живёт в шикарных апартаментах!
Навстречу мне выкатился Ваня. Подбежал, обхватил ручками мои джинсовые бёдра, задрал вверх обрадованную рожицу. Вид у него был счастливый и не очень-то умирающий.
– Юля, привет!
– Здрасьте, а ты почему не лежишь?
Я-то думала, ребёнок пылает в постели с жаропонижающей свечкой в попе! А он скачет, как лось!
– Юлечка, убегаю! Спасибо тебе огромное! Через два часа я вернусь.
– Ты уж постарайся, а то я опоздаю на самолёт.
– Так ты сегодня улетаешь? – ужаснулась Лиза. – О, Боже! Юля, мне так неудобно. Тебе же надо собираться!
– Ладно, всё в порядке. Беги. Кстати, забыла спросить… Какая температура у Вани?
– Была тридцать восемь, сейчас я уже сбила. Наверное, перегрелся на солнце.
– Понятно. Ты поторапливайся, а то твои ученики тоже перегреются.
…Пока Лизы не было, мы с Ваней не скучали. Конечно, играть в лошадку или в захват вампирского логова мы не стали – всё-таки ребёнок нездоров. Сначала (надо же было удовлетворить моё любопытство!) мы отправились на экскурсию по квартире, Ваня вёл меня за руку. Он продемонстрировал свою комнату, полную игрушек, с кроватью в виде гоночного автомобиля из мультфильма «Тачки». Одна детская была больше, чем вся моя квартира!
Потом мы выпили чаю в красивой кухне-столовой. Температура у Вани окончательно рухнула, ребёнок повеселел ещё больше. Теперь он был уже готов не только атаковать вампирское логово, но и громить город мутантов – принёс автоматы, световые мечи. Но я ему не позволила. Вместо этого мы сели на диван читать сказку, и время пролетело незаметно.
– Юля, с тобой так хорошо! – малыш обвил ручками мою шею.
– Ты мой милый! – растаяла я.
К счастью, сегодня у меня не было возможности потерять ребёнка. Я всё ещё замирала от страха, вспоминая нашу прошлую встречу с Ваней. Сердце останавливалось на секунду, а потом срывалось вниз, в ледяную пропасть ужаса.
В семь вечера послышался звук открываемой двери. Мы с Ваней подскочили с дивана и отправились в сверкающий холл встречать Лизу.
Пунктуальная экзаменаторша вернулась не одна. Рядом с ней я увидела… Егора.
– Папа! – радостно воскликнул Ванечка и, отпустив мою руку, ринулся к нему.
Папа?!
На мгновение я увидела на лице Егора отражение сложной комбинации эмоций: радость – от встречи с ребёнком, изумление – от встречи со мной, недоумение – и как это всё вышло?
Я тоже замерла в замешательстве.
Егор Петров – это коробочка с сюрпризом! Вчера я удивлялась, что он – сын. Сегодня удивляюсь, что отец и муж.
Сын владельца «Атланта».
Отец Вани.
Муж Лизы.
Ну и дела!
– Юля, познакомься, – представила Лиза. – Это мой муж, Егор. Егор, а это Юля! Именно о ней тебе столько всего рассказывала!
– Что ты обо мне рассказывала? – осторожно осведомилась я.
А ведь я знала, что фамилия Лизы – Петрова! Но что с того? У меня наберётся ещё десяток друзей с такой же фамилией…
– Мы знакомы, – объявил Мистер Сюрприз, с трудом справившись с чувством безумной радости, охватившей его, едва он меня увидел. Он даже нашёл силы улыбнуться. – Юль, привет!
– Знакомы? – удивилась Лиза.
– Юля – клиент нашей компании. Мы встречались несколько раз в «Атланте».
– Машину у них застраховала, – пояснила я.
– А-а, понятно! – кивнула Лиза. – Юля, ты выбрала правильную страховую компанию. «Атлант» – лучше всех!
– Никаких сомнений, – заверила я и многозначительно посмотрела на Егора.
– Надо же… – пробормотал он. – Я столько месяцев слушал по вечерам рассказы о некой Юле… Но даже и представить не мог, что речь идёт о тебе! Спасибо за психолога-логопеда, которого ты нам посоветовала. Нашему парню он очень помог.
– У вас отличный парень! – искренне улыбнулась я и потрепала Ваню по макушке. – Надо бы померить температуру, – сказала я Лизе. – Вдруг опять поднимается?
– Конечно! Сейчас. Юля, не знаю, как благодарить. Спасибо, спасибо! Я бы предложила тебе остаться поужинать с нами… Успеваешь?
– Безусловно, нет! Ты же знаешь, я тороплюсь. До свидания! Убегаю. Ванечка, пока!
– Я провожу! – Егор ринулся за мной следом.
А зачем?
Не надо за мной бегать.
– Юля, постой! – окликнул Егор. – Нам нужно объясниться.
Впервые за месяцы нашего знакомства смущение было нарисовано не на моём лице, а на его. Обычно прерогатива краснеть и впадать в ступор, не в силах ответить на очередной вопрос, принадлежала мне. И вот дождалась – он бежит за мной по лестнице, волнуется, заискивающе заглядывает в глаза…
– Юля, остановись. Давай поговорим.
– Насколько я догадываюсь, ты вовсе не собираешься объявить о решении выплатить компенсацию за «ниссан». А больше нам с тобой говорить не о чем.
– Я насчёт Елены, – пробормотал Егор.
Мы вышли из прохладного подъезда и сразу окунулись в тепло июньского вечера. Цветочные клумбы, украшавшие двор дома, благоухали.
– Юля, у нас с ней давно всё кончено. Я совершил ужасную ошибку. И сто раз пожалел об этом. Ты видела, она меня преследует.
– Егор, зачем ты всё это рассказываешь?
– Мне вроде бы удалось убедить Елену, что у нашей истории не может быть продолжения.
– Твои дела меня абсолютно не касаются!
– Похоже, она переключилась на новый объект. Только это меня и спасло.
– Остановись! Ничего не хочу знать!
– Но я капитально обжёгся. Ты не представляешь, какой ад я сам себе устроил!
– А я-то тут при чём!
– Насколько я понял, вы с Лизой подружились, – с тоской в голосе сообщил Егор.
– Подружились, – согласилась я. – И что? Ты думаешь, я тут же побегу ей докладывать о твоей интрижке с Еленой? Да ни за что на свете!
– Нет? – опешил Егор.
Его удивление было оскорбительным. Хотя чего уж там… Убийцей любимой подруги он меня уже выставил. Теперь записывает в потенциальные сплетницы. По сравнению с первым обвинением – сущая ерунда!
Конечно, если б мы с Лизой успели капитально сдружиться, то я была бы поставлена в трудную ситуацию. Что делать в этом случае? Раскрыть подруге глаза на похождения её мужа или промолчать? Подождать, когда о романтическом приключении ей доложат другие? А вдруг она и сама предпочитает оставаться в неведении? А если неверный супруг уже сто раз пожалел о содеянном и в будущем никогда не повторит ошибки – тогда зачем его топить? И так далее. Тысячи вопросов, способных свернуть мозги и корифею психоанализа. Куда уж мне соваться?
Пусть разбираются сами.
У меня чемодан не собран.
– Значит, ты ничего не скажешь Лизе? – недоверчиво переспросил Егор.
– Не знаю, насколько ты достоин Лизиной любви, но она тебя обожает. И она чудесная девушка. Поэтому ни за что на свете я не разрушу её семейного счастья пустой болтовнёй.
Но мои заверения, вероятно, не очень-то убедили Егора. Он продолжал гипнотизировать меня взглядом побитой собаки.
– Юля, даже представить страшно, как отреагирует Лиза, если узнает… Я ужасно виноват перед ней… Но это больше не повторится… Я очень её люблю… Ты веришь?
