Танзи подавленно вздохнула и продолжала:
— Наверное, сейчас придется все рассказать старику! Бедный, как он отреагирует? Ну, а когда мы с мамой накормили Джея…
Адвокат шумно откашлялся и наклонился к своей подзащитной:
— Все остальное еще предстоит установить суду. Советую вам пока ничего не говорить!
— Да, — сказал Картер, отвечая Танзи. — Боюсь, сейчас Монти придется все рассказать.
— Вся история станет для него таким страшным ударом! А виноват во всем Джей! — в ярости выпалила Танзи.
— Мисс Питерсон… — снова начал адвокат.
— Да замолчите вы! — огрызнулась Танзи, разворачиваясь к нему.
Несчастный молодой человек покорно замолчал. Он уныло прижимал к себе свой кейс и, возможно, предвидел преждевременный конец своей многообещающей карьеры.
Танзи снова повернулась к Джесс и Картеру:
— Джей разыскал всех живых Бикерстафов, все ветви семьи. Найти нас оказалось нетрудно, потому что семья Бикерстаф когда-то была очень известна среди кондитеров. Мы до сих пор на виду. Кое-где даже еще продается печенье бывшей нашей торговой марки, хотя фирма семье уже не принадлежит. Бикерстафы продали ее много лет назад. Но всех Бикерстафов, даже самых дальних родственников, до сих пор можно разыскать без особого труда. Джей нашел даже меня. Он побывал и у домика на ферме Снеддона, где жила его бабка, и в «Балаклаве», где обитал его дед. Оказалось, что оба дома еще стоят. Домик Элизабет, правда, совсем развалился — скорее всего, он и полвека назад был в плохом состоянии. Зато «Балаклава» — дело другое. Конечно, «Балаклава» тоже постепенно приходит в упадок, но дом стоит на приличном участке земли. Джей выяснил, что владелец «Балаклавы» — Монти Бикерстаф — бездетный старик. Тогда-то Джею в голову и пришла безумная мысль, что он тоже имеет моральное право на «Балаклаву». Конечно, его отец был незаконнорожденным и ни один Бикерстаф не признал бы его, но Джей все равно вбил себе в голову, что по закону «Балаклава» должна достаться ему. Так или иначе он собирался наложить на дом и землю свои грязные лапы. Теперь вы понимаете, что он сам во всем виноват? Он начал интриговать, строить, планы. Он вынюхивал все что мог и шнырял вокруг «Балаклавы». В общем, делал то, что ему всегда так хорошо удавалось. Потом ему в голову пришла мысль использовать меня. Он разыскал меня и познакомился. Ему это было нетрудно. Он ведь наловчился брать интервью у своих героев и выведывать у них всю подноготную. Наверное, он был хорошим журналистом. Ну а мне, дурочке, льстило его внимание. Одно время мне даже казалось, что он меня любит. Я была тогда даже готова выйти за него замуж, хотя должна признаться, что больше всего мне хотелось насолить матери. Она с самого начала была так решительно настроена против него! Мне бы не помешало вести себя поумнее. Обычно я все-таки не так плохо разбираюсь в людях.
Итак, Джей вытянул из меня, что дядя Монти сделал меня своей законной наследницей. Представляю, как он обрадовался! Наверное, решил, что сорвал крупный куш. Он женится на мне, простодушной и доверчивой дурочке. Я получу «Балаклаву», и он убедит меня снести дом. Когда я сказала, что выяснила, что он замышляет, и ни о какой свадьбе не может быть и речи, он пригрозил, что отсудит у меня «Балаклаву». Сказал, что по крови он является более близким родственником дяде Монти. Мы все называем Монти «дядей»; но на самом деле он — двоюродный брат моего деда. А Джей доводился ему племянником, родным племянником! Я вовсе не была уверена в том, что Джею не удастся убедить дядю Монти переделать завещание. Джей умел втираться в доверие… А может, Монти обрадовался бы, узнав, что у него есть племянник. Мы с мамой все обсудили и пришли к выводу, что должны его убить…
— Мисс Питерсон! — взмолился несчастный адвокат.
— Как он посмел подумать, что может меня использовать и выйти сухим из воды! А еще я не намерена была отдавать ему «Балаклаву», чтобы он снес дом, а землю застроил курятниками для молодоженов… Вот так!
Танзи повернулась к Джесс:
— Помните, я говорила, что у меня нет никакой цели в жизни. Это не совсем так. У меня еще с детства была мечта. Мне хотелось, чтобы «Балаклава» снова стала красивой. Джей не смел топтать мою мечту грязными ногами! Правда, боюсь, ему это все же удалось. Вот в чем мое настоящее наказание, понимаете? Тюрьмы я не боялась. Я думала: если я убью его, моя мечта будет жить. Теперь мечта развеялась, пропала. Больше у меня ничего нет… И сказать мне больше нечего, — подытожила Танзи.
— Да! — пылко согласился ее адвокат. — Прошу вас, ни слова больше!
— Том, — сказала Джесс по телефону, — я твоя должница! Приглашаю тебя на ужин. То фото в журнале, которое ты вспомнил и нашел для нас, дало нам недостающее звено, и мы вышли на Танзи и на ее мать.
— Ужин — слишком много, — возразил голос Тома на том конце линии. — Я рад, что сумел хоть чем-то помочь. Если хочешь, можешь угостить меня пивом. Кстати, ты свободна сегодня вечером? Давай поедем за город и поищем хороший паб — такой, где подают бифштексы и жареную картошку. Ужасно хочется бифштекс!
— Я с удовольствием, — ответила Джесс.
— Тогда я заеду за тобой… Семь тридцать тебя устроит?
Джесс подтвердила, что это время ей подойдет. Увидев на пороге Мортона, она поспешила распрощаться:
— До вечера!
— Кому-то из нас, — мрачно провозгласил Мортон, — придется съездить к старику в «Балаклаву» и поведать зловещие новости о его предках. Хотя, по-моему, ему и без того тяжело. Он, наверное, уже знает, что две его родственницы — убийцы. Теперь еще окажется, что его отец путался с соседкой, которая потом стала его тещей! Потом неизвестно откуда появились братец и племянник, о существовании которых он понятия не имел. К тому же племянник — тот самый покойник, которого он нашел у себя на диване. Не представляю, как бедняга Монти отреагирует. Наверное, у него голова пойдет кругом. В наши дни много твердят о кризисе семьи. По-моему, семейство Бикерстаф переживает настоящий кризис… Все как в настоящей мыльной опере; про них бы снять телесериал!
— Да, Монти предстоит многое узнать, — согласилась Джесс. — И это настоящая трагедия, как ни посмотри.
Мортон покачал головой и бросил на нее отчаянный взгляд:
— Неужели мне ехать к нему? Да еще и рассказывать такое… Мало того, что у меня от его дома мурашки по коже, я не умею как следует сообщать дурные вести, успокаивать… И потом, у меня накопилось столько бумаг, которые нужно привести в порядок!
— Поеду я, — отрывисто сказала Джесс, и Мортон вздохнул с облегчением. — Я тоже не умею выкладывать дурные вести, но согласна: ему нужно как можно скорее все рассказать. По твоим словам, он наверняка уже знает, что Танзи арестована, да и Бриджет тоже, хотя она еще в больнице. Наверняка он ошеломлен и гадает, почему так случилось. Ему придется рассказать, за что именно их арестовали и что ими двигало. Я поеду к нему сейчас же. Только спрошу суперинтендента, не хочет ли он поехать со мной.
— Неплохая мысль, — согласился Мортон и поспешил уйти, пока Джесс не передумала.
— Нет, Джесс, по-моему, не стоит, — возразил Картер, когда Джесс изложила ему свои соображения. — Вам старик благоволит; думаю, у вас одной все получится лучше, чем со мной. Я только помешаю. И потом, у меня масса бумажной работы, ведь нам предстоит передать дело в службу уголовного преследования. У меня нет времени.
— Ох уж эти мужчины! — бурчала Джесс себе под нос по пути в «Балаклаву». — Как только речь заходит о чувствах, романах и младенцах, у них тут же появляется масса дел!
Денек выдался погожий, солнечный, хотя и прохладный. Проезжая мимо заправки Паскаля, она увидела у бензоколонки Себа. Он что-то говорил тощему юнцу в комбинезоне. Наверное, новый ученик, вместо Альфи… По крайней мере, Паскаль преодолел страх и сумел снова выйти на работу, хотя Пита Снеддона и выпустили под залог до суда. Ружья у Пита больше не было, кроме того, отозвали его лицензию на ношение оружия. С другой стороны, на ферме можно найти массу других тяжелых и острых предметов. Постановлением суда Снеддону запрещено было приближаться к Паскалю и его автозаправке. Фермер обещал, что близко к ним не подойдет. Желание мести у него как будто пропало. Почти никто не сомневался в том, что драма не повторится. Джесс надеялась, что надежды ее коллег оправдаются. Снеддон работал в поле, а Рози вела дом. Им помогала одна из дочерей; она приехала на время, чтобы «присмотреть за отцом».
И в «Балаклаве» были гости. Подъехав, Джесс увидела у ворот желтый хетчбэк «рено-меган». Она остановилась рядом и по дорожке дошла до парадной двери. Она была приоткрыта.
После того как Монти позволили вернуться домой, здесь как будто все стало по-прежнему…
Джесс вошла в холл и немного постояла, прислушиваясь и глядя на лестницу. На площадке второго этажа плясали красные и желтые пятна от витража с Иезавелью.
