Дюк попробовал почесать лоб о плечо: стекающая капля пота щекотала невыносимо.
— Потому что — а как?
Д.Э. поерзал, устраиваясь поудобнее.
— Не знаю, — честно ответил он. — Но можно же выбрать момент! Разве мистер Менцель будет виноват в том, что мы смылись из-под носа у Макферсона?
Менцель ничего не ответил.
— И ведь не в первый раз, наверное, эта бычья морда ставит вас в унизительное положение, — не успокаивался Д.Э. — Я бы черта с два такое стерпел.
— У тебя вообще терпения никакого, — поддел М.Р. — Шило в заднице. Муравьи в штанах. Удержаться не мог, чтобы не напакостить, аж руки тряслись. Странно, что ты вообще хоть что-то сделал по плану. Чтобы выбрать правильный момент — терпение нужно. Уж кому, как не мистеру Менцелю это знать.
Казначей не ответил ничего.
— Подлиза, — сказал Джейк компаньону.
— Подлизонство и правда — разные вещи, сэр. Я неправ? Ну скажи, неправ?
Джейк подумал.
— Ну, ты-то прав, — признал он. — Подходящий момент — вот он. Но ведь им еще и воспользоваться нужно. А я не могу придумать, как.
— И я не могу, — грустно сказал Дюк. — Думайте, сэр. Ты же не собираешься все свалить на мистера Менцеля?
Прошло много времени. Было душно. Менцель достал платок и вытер лысину. Двое джентльменов освежили взмокшие лбы о колено.
— Действительно, свинья, — сказал уже Дюк. — Я, допустим, понимаю: ну, пригласили на обед, ну неудобно было отказаться, ну надо же кому-то нас караулить. Но ведь ты хотя бы за столом два часа не торчи!
Менцелевские коричневые туфли прошли по дощатому полу фургона. Послышался скрип, потом мягкий шлепок о землю и голос казначея:
— Макферсон! Макферсон! Вы меня слышите, Макферсон?
— Мистер Макферсон, ау! — рассмеялся отдышавшийся Д.Э.
Вечер был тих. Перед искателями приключений умиротворяюще журчал ручей, разбиваясь брызгами о камни.
— Ты там не очень-то, — предупредил М.Р., потирая запястье, на котором еще остались следы от веревок. Облава начнется быстрее, чем мы сможем уйти достаточно далеко.
— Сейчас, — Д.Э. швырнул саквояж на мокрые камешки, присел, поплескал себе в лицо, напился. — Все, готов. Уносим ноги, сэр!
Нарочно ли, нет ли вышел Менцель, но только Д.Э. хватило времени забраться связанными руками компаньону в карман, вытащить оттуда нож, который открыли общими усилиями, после чего перерезать веревки было уже делом, трудным лишь постольку, поскольку уединение могло кончиться в любой момент.
— Стой!
Дюк дернул компаньона за рукав и оба шмыгнули за куст.
— Мне кажется, или…?
Джейк прислушался.
— Не кажется тебе ничего.
— Черт!
— Тихо!
Они посидели немного: как будто плеск, смех и крики. Конское ржание, хруст и скрежет береговых камешков под копытами. Компаньоны осторожно подобрались поближе. Теперь шум ручья и смех людей сделался совершенно отчетливым.
— Ковбои, — резюмировал Дюк. — Ишь, лагерь разложили. Нам в другую сторону.
Уже прилично поднявшись на один из песчаных склонов — высокая рыжая трава давала надежду остаться незамеченными — решились обернуться.
— Хм-м, — сказал Дюк. — По-моему, сэр, мы погорячились. Давай-ка назад.
Джейк — что значит, гений! — не спросил, зачем, мол, да почему, да что такое, да не рехнулись ли вы, случайно, мистер Маллоу — ничего.
Спустя меньше, чем четверть часа тем же самым маршрутом пробирались не двое джентльменов, а двое ковбоев: стетсоны, синие рабочие штаны с заклепками, пропотевшие рубахи, шейные платки заодно закрывали пол-лица. За сапоги — крепкие, остроносые, с удобными, как раз к случаю, каблуками — бывшим владельцам была передана сердечная мысленная благодарность.
Что же касается кражи — пару костюмов, купленных в свое время за шестнадцать баксов каждый, можно было неплохо продать. Шелковые галстуки золотистой расцветки, в леопардовых штучках и туфли — тем более. Любой старьевщик с руками оторвет.
— А лошадь? — пыхтел Дюк, цепляясь за ветки встречных кустов. — Ковбои без лошадей?
— Сам лошадь! — отозвался Джейк, вытирая разгоряченное лицо. — Ты что, своей особой светить собрался?
— Нет, ну все равно странно получается!
— Нормально получается. Не тряситесь, сэр, уйдем.
— Мне кажется, сэр, — М.Р. не мог успокоиться, — стоило спереть лошадей.
— Ты их видел? — поинтересовался Джейк. — Это тебе не Макферсон с его пузом, и не Менцель чахоточный! В два счета бы догнали и пиши пропало!
— Ладно, пеших хуже видно, — подумав, решил компаньон. — Только вот скорость, черт бы…
— Уйдем, — отозвался Джейк. — Тихо, стой!
Тишину приближавшихся сумерек нарушил конский топот, голоса, — причем Макферсона было слышно просто отлично, — облава началась.
— Вы бы, господин председатель городской управы, еще «Тело Джорджа Брауна» спели, чтоб вас слышнее было! — издевнулся Д.Э. — Ну, и что, и это вы вдвадцатером все горы прочесать собрались? Мило, мило.
Макферсон — это было хорошо видно с вершины — взмахнул рукой в одну сторону, в другую, распорядился резким голосом — и цепочки всадников рассыпались по склонам двумя аккуратными треугольниками.
— Сдай назад! — сказал Дюк.
Джентльмены вернулись в ту сторону, откуда только что приползли, но и там оказалась такая же история.
— Этот сукин сын, — выговорил Джейк, — в Гражданскую войну капитаном был. Чуть-чуть моложе, чем мы, возрастом. Говорил, в шестнадцать мобилизовался.
— Ну и Менцель что-то такое, — Дюк вытер платком потную физиономию. — Оба же воевали.
Удобная штука эти ковбойские тряпки. Вонючая, но удобная.
— Пересидим, — говорил Джейк, пробираясь в кустах, откуда сразу же вспорхнула стайка мелких птиц, — и тогда уже дернем. Надо только место, место найти безопасное!
— Есть! — раздалось издалека и сразу же раздался выстрел. — Вон они!
То ли повинен был саквояж, расставаться с которым наотрез отказался Д.Э. Саммерс, то ли сами двое джентльменов представляли слишком заметную пару, а только ковбойская экипировка положения не спасла.
Ни один из искателей приключений не помнил, сколько прошло времени, но уже сделалось совершенно темно. Сил у двоих джентльменов не осталось, а преследователей прибавилось, кажется, втрое. На каждой вершине виднелись силуэты всадников. Там и сям по горам слышались выстрелы, куда ни ткнись — рискуешь попасть в появившееся, как убийца из мрака, пятно фонаря. Их ловили со свистом, гиканьем и охотничьими воплями — как дичь.
— Все, — Дюк загребал ногами песок, — я больше не могу.
Он бежал медленнее, медленнее, как будто не очень-то и хотелось, и вдруг остановился, держась за бок, согнулся.
Джейк чиркнул сапогами по песку и бросился назад.
— Я тебе сейчас дам: «не могу!», — задыхаясь, выговорил он. — Дуй, быстро!
Компаньон только мотал головой. Стащил шляпу, вытер ею лицо, грудь, и брякнулся задом на землю.
— Беги, — с трудом выговорил он. — Как-нибудь меня вытащишь. Если возьмут обоих, надежды уже не будет.
Джейк, как раз пытавшийся набрать воздуха, закашлялся.
— Идиот на мою голову! — выругался он, схватил компаньона за шиворот и потащил волоком в гору. — Я тебе что, Гудини какой-нибудь — из камеры вытаскивать? Быстро поднимай задницу и погнали! Нашелся, тоже мне, немощный!
— Пусти, — у Дюка не было сил даже вырываться. — Пусти, говорю. Да, если хочешь знать, немощный. Ты вообще-то обращал когда-нибудь внимание, что я…
Он запнулся, подыскивая слово, но компаньон его перебил.
— Ты величайший атлет современности! — он продолжал тащить, а вот голос как-то, что ли, звякнул.
У М.Р. тоскливо дернулось в груди.
— У тебя гири под столом, — отдуваясь, продолжал Д.Э. — Я видел.
— Одна. Одна гиря.
— Если ты сейчас не перестанешь болтаться, как мешок с дерьмом, я надаю тебе по морде!
Они подобрались к самой вершине горы. Джейк выдохнул, вытер лоб, нос, изо всей силы пихнул компаньона в спину и побежал следом — под гору было легче. По дороге споткнулся и тоже покатился кубарем. Он понимал, что бежать уже не сможет ни при каких обстоятельствах, но впереди была дорога, а по ту сторону — мексиканская граница.
— Вижу! — крикнули сверху. — Сюда, Макфсерсон! Берем их!
Пулей сбило шляпу с Д.Э. Следующий выстрел швырнул песком под ногами у Дюка.
Положение было отчаянным.
И в эту минуту в темноте затарахтело, мелькнуло светом. Свет приближался — желтый, тусклый, и на дорогу выехал автомобиль. Думать было некогда. Компаньоны кое-как поднялись, и из последних сил, спотыкаясь, рванулись вперед.
Автомобиль остановился, задняя дверца распахнулась. Мотор продолжал работать. Когда захлопнули дверь, шофер, не оборачиваясь, дернул рычаг и авто помчался в ночь.
