Целитель, не мешкая, переместился к месту откуда шло программирование. Но обнаружил там лишь самого молодого из пациентов, четырнадцатилетнего немого мальчика, о котором ему рассказывала Роза-Света.
Посмотрев, что творилось тут минуту назад, Дарофеев увидел странную вещь. Из ниоткуда появился информационно-силовой луч, который проник в голову пацана и вышел из нее трансформировавшись в полтора десятка программ. Игорь Сергеевич мысленно вздохнул. Опять промашка. Как видно, ГУЛ использует парнишку в качестве транслятора. Программирование для этого процесса было не нужно... Покинув Хумск в разочаровании, Дарофеев почти автоматически занялся очисткой Москвы от запрограммированных. Пономаря не оставляло впечатление, что только что в Хумске он чего-то недоглядел. Не обратил внимания на какую-то мелочь, которая помогла бы, наконец, идентифицировать ГУЛа.
Вскоре целитель утомился однообразием работы по бесконечному снятию старых и напяливанию новых программ. Вернувшись в тело, Игорь Сергеевич несколько минут в упор разглядывал смотрящую на него Розу-Свету. Она не выдержала гляделок, отвела глаза.
– А давай, я с тобой позанимаюсь?.. – Предложил Дарофеев. Девушка одарила его широкой улыбкой:
– Как становиться невидимкой?
– Эх, – Вздохнул Пономарь, – До этого еще дойти надо. А пока надо заняться основами биоэнергетики. Если хочешь, конечно...
Роза-Света хотела. Такого странного занятия Дарофеев еще не проводил. Обычно он просто читал лекцию, давал несколько основных упражнений, которые, как он очень сильно подозревал, почти никем не выполнялись. В этот раз Игорь Сергеевич начал с того, что продемонстрировал девушке что такое энергетический поток. Роза-Света подставляла ладошки, а целитель направлял в них лучи различной интенсивности, окраски, наделял их самыми разнообразными свойствами. Сообщения девушки о том, что она чувствует, почти полностью совпадали с тем, что делал целитель. Он дал ей возможность поощущать бархат, поролон, вату, воду, морскую и газированную, металл, дерево... Та радовалась, как ребенок. После демонстрации возможностей, Дарофеев стал объяснять, как это можно сделать. Встав за спиной девушки и взяв ее ладони в свои, Игорь Сергеевич пустил по рукам Розы– Светы кольцевой энергетический поток.
– Чувствуешь что-нибудь?
– Словно внутри рук – мягкая веревка. Из одной выходит – в другую входит...
– Правильно. А теперь я уберу свою силу. Попытайся удержать это ощущение...
У девушки получилось почти сразу. Сначала она напряглась, как перед прыжком с высокого трамплина, но Пономарь это заметил и приказал расслабить все тело. После этого поток пошел без затруднений.
Радости от этой маленькой победы было столько, что целитель едва не испугался за рассудок Розы-Светы. Но она, в буквальном смысле, попрыгав от восторга, потребовала:
– А дальше?..
И тут Игорь Сергеевич допустил маленькую тактическую ошибку. Он начал рассказывать про чакры, начав с самого низа.
Поведав о основополагающей роли манипуры в мышлении, магии и, вообще, в жизни, Дарофеев пошел выше. А выше оказалась свадхистана, сексуальный чакр.
Но не успел он закончить объяснять почему этот чакр лучше всего держать закрытым, как Роза-Света сказала:
– А моя свадхистана такая возбужденная... Вот, потрогай...
Решив, что урок будет усвоен лучше, если возможности этого энергетического узла будут продемонстрированы наглядно, Пономарь разблокировал на наружное излучение свой аналогичный же чакр и занялся с девушкой энергетическим сексом. Последний, впрочем, достаточно скоро перешел в более плотные слои их тел.
– 3 -
Становилось все хуже. С каждым днем. С каждым часом. Неощутимый Дарофеев творил свое черное дело, срывая с людей штуковины и вешая свои, после которых ни о каком послушании не могло быть и речи. От этих событий ГУЛ впал в апатию. Руки опускались. Делать ничего не хотелось.
А подлый москвич залетал в институт как к себе домой, везде шастал, разыскивая его, Главного Управляющего Людьми. Да, какого теперь главного и какого управляющего? Остались одни лишь мечтания о счастье для людей. О том, как они могли бы жить, если бы не было преступников, войн, убийств...
Но на пути воплощения идей ГУЛа встал Дарофеев.
Непонятно почему, но этому человеку был мил тот бардак, который творился в стране и это приводило ГУЛа в недоумение.
Единственным желанием, которое довлело над ним, было замаскироваться, спрятаться так, чтобы его никто не нашел.
Особенно Дарофеев.
А сегодня... Как только ГУЛ вынужден был на секунду отвлечься от меланхолических раздумий и нейтрализовать очередную партию недоумков, принявшихся обстреливать Институт, как появился Дарофеев. Хорошо, что москвич ничего не понял и инкогнито было сохранено. А если бы ГУЛ не захотел спрятаться? Тогда – все. Пропала бы последняя надежда.
Дарофеева надо было уничтожить. Но как? Найти его не представлялось возможным. Не расставишь же на всех московских углах глаза и уши?.. Но эта идея приглянулась ГУЛу и он вяло пожелал, чтобы все, кто встретил бы Дарофеева, тут же сообщал об этом. А, если предоставлялась такая возможность, и проследил бы за ним...
Сев на койку, ГУЛ несколько раз подпрыгнул на ней. Пружины отдались протяжным звоном, но это не вернуло былого хорошего настроения. Оставались два варианта. Или сидеть и ждать, когда же Дарофеев раскусит его, или бежать. Но куда? Без денег, одежды... Впрочем, все это при его способностях проблемой не было, главным вопросом было, как же жить в этом мире, за институтскими стенами? То, что можно найти в головах других людей, их житейский опыт, – это, конечно хорошо, но он же их личный. Кто знает, как обойдутся в этом мире с ГУЛом?.. Предаваясь невеселым раздумьям, ГУЛ сам не заметил как заснул до ужина.
– 1 -
Весь предыдущий день Николай Андреевич посвятил делам. Его доверенные люди контролировали прибытие партии оружия, а он контролировал их. У директора одного из борделей возникли сложности с милицией, и Корню потребовалось около часа сидеть на телефоне, чтобы все утрясти. Наконец, под вечер, появилась еще одна проблема. Банда гастролеров попыталась взять кассу казино. Их безжалостно перестреляли, но у одного из бандитов на запястье оказалась вытатуированная шипастая рыбка. Это значило, что наркомафия Рыбака все еще существует и приступила к активным действиям по накоплению капитала. Это сообщение тоже требовало немедленных действий, и Репнев по криминальным каналам стал искать контакта с Рыбаком.
Сегодня же никаких дел, которые нельзя было бы отложить, не намечалось, и Николай Андреевич решил посвятить день рыбалке. Взяв с собой двоих телохранителей, мафиози с раннего утра поехал на водохранилище. Каждому из охранников досталось по удилищу, сам же Корень ловил на несколько спиннингов. Клев был плохой и Николай Андреевич задремал.
Пробуждение оказалось не из приятных. Репнева грубо потрясли за плечо. Он удивленно открыл глаза, готовый обматерить своих телохранов за халатное исполнение обязанностей, но ему в лицо тут же сунули синее удостоверение.
– Святослав Константинович Уходящий, подполковник Государственного Разведывательного Управления, старший следователь Отдела по борьбе с политическим терроризмом. – Представился незнакомец. За ним стояло несколько здоровенных лбов, а надежные охранники Корня валялись на пожухлой траве, не подавая признаков жизни.
– Николай Андреевич Репнев, если не ошибаюсь? – Продолжал суровый гэрэушник. Он сразу не понравился мафиози. И ведь совсем недавно он слышал эту странную фамилию. Но где?
– Положим. – Корень встал. – А могу я узнать по какому праву вы так обходитесь с моими помощниками? Проигнорировав это вопрос, Уходящий сурово спросил:
– Не могли бы вы проехать с нами?
Вопрос был явно риторический, но Репнев не желал покидать это место, о чем прямо и заявил:
– Я занят и не могу. Точнее не желаю! Вам все ясно, подполковник?
– Я вынужден настаивать. – Упрямо проговорил Святослав Константинович. – И не вынуждайте нас на применение других мер воздействия...
– Да у тебя права такого нет! – Взорвался мафиози. – Один звонок – и слетят твои погоны!
На это Уходящий не стал отвечать.
– Взять. – Коротко бросил он и Николай Андреевич почувствовал, что ему заламывают руки. Мафиози попытался высвободиться, но ему в лицо прыснули какой-то дрянью из газового баллончика и Репнев потерял сознание.
Очнулся он только в Москве. Николай Андреевич обнаружил себя скованным наручниками и сидящим на прочном железном стуле. Корень тут же попытался привстать, но чей-то голос сзади сообщил:
– Этот стул приварен к полу. Так что не советую... Мафиози повернул голову и увидел Уходящего. Подполковник сидел за столом и изучал какое-то пухлое дело.
– По какому праву?!.. – Возмущенно рявкнул Репнев.
