– У тебя есть два, – сказала Тилли, достала сигарету из алой сумочки и сунула ее в рот. Именно тогда, думаю, я и обратил внимание на то, что в номере пахнет розами и клубникой, а не дымом. Прежде чем она успела прикурить, Сандор выхватил у нее изо рта сигарету.
Тилли заорала на него:
– Эй, ты, какого черта! Что ты себе позволяешь?
– Здесь не курить, – сказал он. Я глазам своим не верил, я не верил, что это Сандор. – Это комната Нины, а она не хочет, чтобы здесь курили.
– Да кто она такая, черт побери, чтобы указывать нам?!
Принцесса смотрела на Тилли с любопытством. Я видел, как женщины в джинсах, женщины, которые одеваются по-мужски, смотрят на изящно одетых дамочек, на ухоженных девушек, – так, будто небрежный стиль в одежде ставит их выше тех, кто одет аккуратно и красиво. Принцесса смотрела на Тилли не с улыбкой, а с искоркой веселого удивления в глазах. В следующее мгновение ее лицо стало непроницаемым, и она вздохнула.
– Я должна вам кое-что рассказать, – сказала Принцесса. – Выслушайте меня. Александр и я… – Я чувствовал, что ей трудно говорить об этом. – Мы провели вместе много времени, когда он со своими друзьями похитил меня. Его задача состояла в том, чтобы смотреть за мной. Мы много времени проводили наедине.
Сандор буквально поедал ее глазами. Он крутил в руках отобранную у Тилли сигарету и, я думаю неосознанно, рвал ее. Его взгляд был прикован к Принцессе, и его колени были усыпаны табаком и обрывками бумаги. У него темная кожа, смуглое лицо, но сейчас оно было очень бледным.
– Он влюбился в меня, – сказала она.
Неожиданно в комнате наступила гнетущая тишина. Такая, что, как говорится, было слышно, как муха пролетит, только мух в номере не было. Тихо стало потому, что все затаили дыхание. А потом заговорил Сандор, очень странным, расстроенным голосом:
– Мы влюбились друг в друга.
Нас с Тилли разделяло четыре или пять футов, но я все равно чувствовал ее напряжение. И остро ощущал запах роз и клубники.
– Нет, Александр, – сказала Принцесса. Она говорила ласково, но твердо, как учительница младших классов. – Нет, это неправда.
– Но ты же обещала… – Так сказал бы ребенок.
– Знаю. Знаю, что обещала. И тем самым совершила ошибку, теперь я это понимаю. Человек пойдет на все, чтобы получить свободу, скажет что угодно, чтобы избежать боли. Я трусиха, и я боялась за свою… я не знала, как буду выглядеть, если меня ранят.
– Ты действительно любила меня.
– Я лишь говорила, что люблю тебя. – Принцесса поправила его, и Сандор воспринял это как удар. Он дернулся. – Ты говорил, что любишь меня, и ты спрашивал, люблю ли я тебя, и я отвечала «да».
– Ты на деле подтвердила это «да», – сказал он.
– Знаю, Александр, знаю. Я знаю, что я сделала. Я не оправдываю себя. Я пообещала снова встретиться с тобой, быть с тобой, жить с тобой и все прочее. Я сказала, что, если ты отпустишь меня, я вернусь к тебе. Я дала слово – и я нарушила его. – Казалось, пока Принцесса говорила, она состарилась, морщины на ее лице стали глубже. Ведь они с Тилли одного возраста, но сейчас Принцесса выглядела старше, впервые за все время она стала выглядеть старше. – Александр отвез меня домой на поезде, – сказала она нам. – Мы договорились о встрече. Мы собирались встретиться во Флоренции, за столиком, за определенным столиком, на площади Синьории в кафе «Ривуар», в девять вечера спустя десять дней. Он сказал: «Деньги, которые ты заплатила, я верну тебе свою долю». Деньги меня не волновали, меня вообще ничего не заботило, кроме того, чтобы выбраться оттуда и получить свободу. Я сказала: «Встретимся у «Ривуар» в девять минут одиннадцатого». Видишь, как хорошо я помню детали?
– Ты так и не пришла, – сказал Сандор. – Я отдал тебе деньги. Я ждал. Я ждал до полуночи, я ждал и ждал, потом они стали закрываться, занесли столики, и все разошлись по домам.
– Разве к этому моменту ты не догадался? Разве ты еще не понял?
– Я написал тебе. Я написал тебе сотни писем. Твой муж умирал, он умер, и я подумал – уж теперь она придет ко мне. Ты вышла за другого старика, а я продолжал любить тебя. Я ожидал, что ты сдержишь обещание. Что для тебя брак? Верность никогда для тебя ничего не значила. Сколько раз мы занимались любовью за те четыре дня, Нина? Сколько раз?
Она покраснела.
– Ты сейчас скажешь, что я имитировала удовольствие, да? Это была не имитация. Я действительно получала удовольствие, Александр. А почему бы нет? Ты молод. Ты привлекателен.
Он встал:
– И это все?
– Это очень много. Ради того, чтобы выбраться, чтобы освободиться, я легла бы в постель даже с Человеком-слоном[70].
Он подошел к окну с таким видом, будто собирался открыть его, французское окно, выходившее на балкон, но не открыл, вернулся и остановился позади кресла Принцессы. Она откинула голову, посмотрела на него и отвела взгляд. Они напомнили мне старую фотографию Маминого отца, на которой молодая пара позировала для свадебного снимка: она сидит, а он стоит позади нее, как бы оберегая, только у тех, на фото, одежда была другой.
– Неужели ты думаешь, что я приду к тебе через столько лет? – сказала Принцесса. – Неужели ты все еще думаешь, что нужен мне, если я не ответила тебе ни на одно письмо? Я сожгла все твои письма, Александр. Некоторые из них, те, что пришли последними, – их я даже не открывала. Я сожгла их, не читая. Неужели ты и в самом деле думал, что я хочу быть с тобой?
– Тебя сторожил Апсоланд, – сказал он. – Как чертов крестоносец, как евнух в гареме.
– Если женщина захочет выбраться, она обязательно найдет способ, – сказала Принцесса, и я вспомнил, как Сандор однажды рассказал мне историю об этом, только, думаю, он никогда не примерял ее к своей жизни, к своим желаниям.
Тилли молчала целую вечность. Когда она заговорила, ее голос был резким и злым.
– Нам-то что с того? Какое нам дело, что она там наобещала? Все это в прошлом, утекло, как вода в реке. Ты хотела, чтобы мы пришли сюда. Зачем тебе это было надо?
– С ним невозможно говорить один на один – он только и повторяет, что любит меня и что знает, что я тоже его люблю, что в глубине души я люблю его всем сердцем. Но это не так, я его не люблю, я не могу его любить, и мне нужно было, чтобы кто-то еще услышал, как я это говорю, и заставил его принять мои слова как ответ. – Она перевела дух. – Тогда можно будет решить, как быть дальше.
– Мы не можем его заставить, – сказал я.
Принцесса обратилась к Сандору:
– Кто эти люди? Они твои друзья?
– Они никто. Никто для тебя. Никто для меня.
Меня охватила паника, когда Сандор произнес это. Как будто у меня отняли все, причем отняли так же быстро, как откатывается от берега приливная волна, рыча и грохоча галькой.
– Когда ты переехала сюда и тот тип запер тебя в крепости, когда ты не отвечала на мои письма, я понял, что тебя надо спасать. Я знал, что ты ждешь, когда я спасу тебя, и я взял их себе в помощники. Вот и все. Это все, на что они годны.
Тилли побелела под слоем «штукатурки», что она наложила на свое лицо. Я увидел, как кровь отхлынула от ее лица, когда Сандор сказал, что мы ничто для него. Она любит наряды, хотя у нее никогда не было денег на красивую одежду. Тилли встала, сорвала с кровати ночную сорочку и халат и швырнула их через комнату. Они ударились об окно, с тихим шуршанием сползли на пол и замерли блестящей молочно-белой пеной. Она схватила одну из ваз, выкинула из нее цветы и вылила воду на ковер.
– Прекрати! – сказал Сандор, делая шаг к ней.
– Не прикасайся ко мне, ублюдок! Ты сказала «как быть дальше», ты, Нина Эбботт, или как там тебя. Что ж, я скажу тебе, как быть дальше. Ты приносишь нам один миллион фунтов стерлингов. – Я заметил с грустью, что она уменьшила сумму выкупа наполовину, она дала слабину. Тилли только выглядит сильной, но кто остается сильным, когда дело доходит до денег? – Ты либо сама принесешь, либо попросишь кого-нибудь. В старых купюрах по двадцать и пятьдесят фунтов, и когда мы их пересчитаем, вот тогда и подумаем, стоит ли отпускать тебя домой, возвращать тебя в твою тюрьму.
На виа Кондотти так дела никогда не делались. Мне даже стало неловко за нее, уж больно по-дилетантски она выглядела.
– Я уже предлагала деньги Александру, – сказала Принцесса. – Не миллион, должна признаться, но немало. Он оскорбился.
Тилли все не понимала.
– Все, что меньше миллиона, – оскорбление. Хватит зря тратить время. Давай, садись на телефон и ищи того, кто привезет деньги.
– Где мне его взять? Я готова на любую сумму в разумных пределах. – Я был уверен, что Принцесса говорит серьезно, что она сожалеет о том, что у нее нет миллиона. – Я была бы рада сделать так, чтобы довольны были все.
