– Короче, мы с Наденькой были знакомы два месяца, и я понял, что эта женщина создана для меня, что если я позволю ей уйти, то никогда себе этого не прощу!
– А она собиралась? – серьезно спросил Леня. – Она что – собиралась вас бросить?
– Что вы! У нас были прекрасные отношения, Наденька была сама нежность! И вот вчера я пригласил ее в ресторан «Бунин», чтобы сделать предложение.
Зозулин залпом выпил свою воду, махнул рукой и рассказал Лене Маркизу все, что случилось накануне в ресторане.
– Очень интересно! – Леня попросил официантку, чтобы принесла кофе. – И вы категорически утверждаете, что никогда в жизни не видели эту женщину, которая устроила скандал?
– Как на духу! – Сергей Михайлович прижал руки к сердцу. – Меня подставили! Только не могу понять, зачем…
– Чтобы расстроить ваш брак с вашей Наденькой, – ответил Леня, – самый простой способ подгадить человеку.
– Но никто не знал, что я собираюсь сделать ей предложение! – вскричал Сергей. – Я и сам решился на это только после обеда! И никому не говорил!
– Бывшая жена? – деловито поинтересовался Леня.
– Не тот случай, – вздохнул Зозулин. – Мы расстались много лет назад, она давно живет в Штатах, замужем там, трое детей, довольна жизнью, в России не была лет десять…
– Любовницы?
– Постоянной у меня не было, со всеми девушками я расставался по-хорошему, они не имели претензий…
– Хм… так что вы хотите от меня? – Леня принял от официантки чашечку кофе.
– Наденька очень обиделась… Она никогда не попадала в такую ситуацию, это был для нее шок! Эта мегера осыпала ее такими оскорблениями… Наденька просто не вынесла такого… Я бросился за ней, хотел успокоить, поговорить… но не успел ее догнать. Потом я поехал ее искать. Дома ее не было…
– Вы жили вместе?
– Н-нет, она очень стеснялась, говорила, что в ее семье такое немыслимо…
– А вы знакомы с ее семьей?
– Понимаете, она из провинции. Это-то меня и привлекло, потому что только там сохранились еще какие-то подлинные чувства и такие замечательные женские качества, как верность, нежность, преданность, покорность…
– Не уверен, что вы правы, однако мое мнение к делу не относится, – заметил Маркиз. – Итак, она постоянно у вас не жила, но все же приходила довольно часто и оставалась ночевать?
– Да, конечно… И еще она снимала квартиру в спальном районе, на проспекте Кибернетиков. Я бросился туда, и представьте себе мое горе, когда в квартире я застал только хозяйку – жуткую бабу. Она говорила со мной очень грубо, сказала, что Надя уехала, что она не желает больше со мной иметь никаких дел, что я разбил ее сердце и растоптал ее чувства и что она написала мне последнее прощальное письмо, хотя хозяйка просила ее этого не делать – нечего, мол, этого кобеля, то есть меня, баловать, мужики по-хорошему не понимают… Я едва не убил эту фурию! Я оттолкнул ее и бросился в квартиру, думая, что Надя прячется в комнате. Но там никого не было и вещей ее тоже. Она пропала!
В этом месте рассказа Леня поднял брови, но ничего не сказал.
– Дрожащими руками я развернул письмо… я не могу вам его показать, но поверьте, оно написано женщиной, которой нанесли едва ли не смертельную рану!
– Ну уж, – усомнился Леня, – что такого случилось?
– Вы не знаете Наденьку! – вскричал Зозулин. – Она так ранима… И самое главное – она мне больше не верит! А я не могу без нее жить! Я должен, слышите – должен на ней жениться!
– Да я-то разве против? – удивился Леня. – Но что конкретно вы хотите от меня?
– Я хочу, чтобы вы отыскали ту злодейку, ту гадину, что явилась в ресторан и испортила мне все! Сломала мою жизнь! Я хочу выяснить, за что она меня так ненавидит или кто ее нанял! Сегодня я уезжаю в Нижний Залом…
– Куда? – поразился Леня.
– Это Наденькина родина. Очень красивый старинный город. Она мне рассказывала – город утопает в зелени, у них много церквей, монастырь очень красиво расположен на берегу речки Заломки, вечерами такой колокольный звон стоит…
– Вы думаете, что она поехала домой? Она же вам написала, чтобы вы ее не искали… И кстати, а что ваша невеста делала тут, в нашем городе? Где она работала?
– Она… она собирала материал для кандидатской диссертации. Что-то о древнем зодчестве…
Маркиз второй раз поднял брови, но снова ничего не сказал.
– Она говорила, что все беды и неприятности забывает, когда сядет на берегу речки и смотрит с обрыва на тот берег. А там поле и белая церковь стоит на горке… Так возьметесь вы мне помочь? Я привезу Наденьку и хочу, чтобы она сама услышала все из уст той ненормальной! Вы должны ее найти!
– Хорошо, – неожиданно для себя согласился Леня, – я попробую. Хотя… если ваша невеста так легко решилась на разрыв с вами, может быть, не стоит ее возвращать? Может быть, она вовсе не так сильно вас любит? Не буду, не буду… – он замахал руками, видя, что Зозулин вскочил с места и грозно засверкал глазами, – разумеется, вы ничьих советов не послушаете…
Договорились встретиться через два дня.
«Какая романтическая история! – думал Леня. – Лолке рассказать, ей понравится…»
Ресторан «Бунин» только что открылся, и большинство столиков было еще свободно. Леня огляделся и уверенно направился к столику возле окна – тому самому, который в памятный вечер занимал Сергей Зозулин со своей голубоглазой подругой.
Он уютно устроился в плетеном кресле и огляделся по сторонам.
Леня ждал вдохновения.
Обычно, направляясь в незнакомые места, Леня не делал домашних заготовок, а полагался на вдохновение и действовал под влиянием настроения. Здесь, в ресторане «Бунин», как уже говорилось, обстановка напоминала загородную дачу начала прошлого века. Разумеется, Леня мог помнить такие дачи исключительно по художественным фильмам и экранизациям русской классики. Соответственно, у него возникло кинонастроение. Он прикрыл правый глаз ладонью, прищурился и задумчиво проговорил:
– Контражур! Надо будет добавить света… или, наоборот, убавить. Получится готичненько…
– Что, извините? – переспросила его миловидная круглолицая официантка, бесшумно возникшая рядом с его столиком.
– Я говорю, что нужно будет добавить света… – протянул Маркиз и пристально посмотрел на официантку.
– Я могу попросить Павла Васильевича, чтобы он включил люстру… – немного растерянно отозвалась девушка. – Но вообще мы специально создаем приглушенное освещение… для более интимной, доверительной обстановки…
– Да нет, вы меня не поняли. Сейчас мне здесь очень нравится, вполне интимненько, но вот если снимать здесь кино, то со светом что-то придется делать…
– Кино?! – переспросила официантка, и ее глаза восторженно заблестели. Слова «кино», «съемки», «третий дубль» звучали для нее райской музыкой.
– Кино? – повторила она мечтательно. – Вы работаете в кино?
– Разумеется, – Леня привстал, – Леонид Марков. Вы, конечно, видели картину «Смерть по доверенности»? Это – моя работа…
– Нет… – стыдливо призналась официантка. – Но я непременно посмотрю… А вы режиссер?
– Почти… – Леня скромно потупился. – Вообще-то, от меня зависит больше, чем от режиссера. Я занимаюсь кастингом…
– Чем? – переспросила девушка.
Она была девушка скромная, несовременная, воспитанная бабушкой-учительницей, и в большинстве иностранных слов ей слышалось что-то неприличное.
– Подбором актеров. Кстати, вы не хотели бы сниматься в кино? У вас такое замечательное лицо! И это платье! Оно вам так идет! Его просто необходимо снимать!
– Вы меня превратно поняли! – официантка попятилась, ее лицо порозовело. – Я девушка порядочная… я не готова сниматься в эротических сценах!
– Что вы! – Леня галантно поклонился. – Я никогда не предложил бы вам ничего такого!
– Но вы сказали… снимать платье…
– Совсем не в том смысле! Вас нужно снимать в исторических мелодрамах! У вас такой типаж!
– Да, пара лишних килограмм у меня есть, но если надо, я похудею… – девушка порозовела еще больше, приближаясь цветом к малиновой настойке на соседнем столе, и добавила, доверительно понизив голос: – Вообще, кино – это моя заветная мечта…
Тут же она спохватилась и положила перед Маркизом меню:
– Вы будете обедать или только слегка перекусите?
– Для начала принесите мне чего-нибудь попить, – попросил Леня. – Чего-нибудь такого… патриархального!
– Вот, пожалуйста, у нас есть квас архиерейский… или морс монастырский…
– Пусть будет монастырский, – согласился Леня. – Но снимать вас мы будем обязательно. Как вас, кстати, зовут?
– Алла…
– Замечательно! Так вот, Аллочка, в моей новой картине вы будете играть дочь обедневшего помещика, невесту драгунского офицера. Ее жених ушел на войну, и от него несколько лет не приходило писем, так что она уже почти смирилась с тем, что ей так и не удастся устроить свою судьбу… кстати, вы позавчера тоже здесь работали?
