– Пошла вон! – не оборачиваясь, процедил Крутицкий. – Гроша ломаного от меня не получишь.
Перед глазами Виктории Павловны побежали красные круги, она сжала зубы, и, думая только о том, чтобы не упасть, двинулась к двери, не забыв прихватить пальто и бумаги. Молча прошла она мимо секретарши, молча спустилась в лифте и опомнилась только в машине, заметив, как дрожат руки, лежащие на руле. О том, чтобы ехать в таком состоянии, нечего было и думать. Но и стоять тут, возле офиса Крутицкого, она не хотела. Медленно тронувшись с места и поглядывая по сторонам, она заметила подходящую подворотню и свернула туда. Остановив автомобиль, она испугалась, что сейчас умрет, так ей стало плохо. Тело сотрясала крупная дрожь, зубы стучали, воздуха не хватало. Виктория Павловна открыла окно, нашла в бардачке тюбик валидола и сунула таблетку под язык. Чуть полегчало, и она осторожно вдохнула полной грудью морозный воздух.
Вот, значит, как. Вот какие мы, оказывается, джентльмены… Ерничал, пальтишко помогал снять, кофейком поил, а как понял, что сила на его стороне, так и вылезло хамское нутро на поверхность. Как был господин Крутицкий одесским жлобом, так и остался.
И ничего уже не сделаешь. Она уже не успеет выставить на конкурс никого другого вместо Кати. Как назло, приличные модели в данный момент все пристроены, остались девушки так себе, далеко не высший класс, а представитель фирмы «Иль де парфюм» тоже ведь дело свое знает, ему кошку драную не подсунешь… Вот и получается, что единственной претенденткой автоматически становится Арина Сазонова, то есть за ее, Куницыной, деньги Крутицкий получит победу для своей девки, а она кругом в дураках. И мало того, что убытки, так ее, Викторию Павловну Куницыну, уважаемую женщину, владелицу крупнейшего в городе агентства фотомоделей, еще унизили, оскорбили, выгнали вон, как назойливую побирушку!
Ну что ж, бизнес – это не игра в шахматы. Здесь не соревнуются отдельно мужские и женские команды. В бизнесе все равны, слабому женскому полу не делают скидку. Стало быть, нужно держать удар, как мужчина. Она это сумеет. Но господину Крутицкому она отомстит, уж будьте уверены. Понадобится ждать, она подождет. И когда наступит этот сладкий день, она не будет глумиться над ним и открыто издеваться. Она будет с ним любезна и приветлива, а местью насладится потом, в одиночестве, так гораздо приятнее…
Газета «Виват Петербург» от 24 апреля:
Александра Марникова – магистр психоэнергосуггестии:
– успокоение нервной системы;
– снятие с первого же обращения всех видов порчи;
– избавление от сосудистых заболеваний, заикания, полиартрита;
– избавление от кожных и аллергических заболеваний;
– коррекция семейных отношений;
– заговоры на удачу в любви и в бизнесе;
– заговоры грыжи и алкоголизма.
Надежда плюхнулась на сиденье, аккуратно поставила у ног тяжеленную сумку и облегченно перевела дух. Теперь никакая сила не заставит ее подняться до нужной станции метро. Однако что-то сегодня она устала, хотя, чтобы этакую тяжесть носить, нужно быть тяжеловесом! Хорошо, что она успеет прийти домой раньше мужа, а то он увидит, что сумка неподъемная, и будет Надежду ругать.
Надежда почувствовала раздражение. Муж не велит таскать тяжести, говорит, что в ее возрасте это очень вредно, а сам послал ее за лампой. Все дело было в коте, вернее, не в коте, а в муже. Супруг у Надежды был второй, поженились они семь лет назад, его первая жена к тому времени давно умерла, а Надежда с первым мужем была в разводе. Дети у обоих были взрослые, жили отдельно, так что Сан Саныч поселился в Надеждиной однокомнатной квартире и страшно привязался к ее рыжему коту Бейсику. Бейсик, превратившийся за семь лет из молодого шустрого котенка в наглого толстого пушистого котищу, пользовался этим обожанием вовсю, так что Надежда иногда даже ревновала мужа к его рыжему сокровищу. Сан Саныч рьяно следил за кошачьим питанием, раз в месяц консультировался у знакомого ветеринара и вычесывал кота два раза в день. Бейсик чувствовал себя прекрасно, но нынешней зимой, несмотря на витамины и свежепророщенную травку, неожиданно начал лысеть. То есть из обычного полупушистого кота (в свое время дядечка, у которого Надежда с дочкой купили заморенного котенка, утверждал, что его бабушка была ангорской белой кошкой) превратился в обычного же, на четверть – пушистого. На взгляд Надежды так было даже лучше – меньше шерсти оседало на ковре и ее черном пальто, но Сан Саныч был безутешен. Вызванный домой ветеринар посоветовал кварцевание. Возить больного в лечебницу Надежда категорически отказалась (кот благодаря заботам Сан Саныча весил полпуда). Бросили клич по знакомым, и Надеждина мать раздобыла кварцевую лампу у соседки.
Тут возникла еще одна забота. Одна знакомая Надежды вдруг внезапно заболела. Женщина она была пожилая. И хотя стариковские болезни давно уже никого не удивляют, но все дело было в том, что знакомая никак не могла позволить себе болеть: на ней висел внук-первоклассник. Родители ребенка работали в коммерческих структурах и, в свою очередь, не могли себе позволить такую роскошь, как взять внеочередной отпуск или за свой счет. Тем не менее они как-то перебились недели две, а потом бабушку отправили в санаторий для срочного поправления здоровья, а сами упросили Надежду взять на себя заботы о шустром первокласснике, потому что не хотели доверять ребенка чужому человеку. У Надежды на работе как раз было очередное затишье, то есть снова перестали платить зарплату, поэтому она с радостью согласилась, тем более что вознаграждение за истрепанные первоклассником нервы намного превышало размеры ее скромной зарплаты инженера. Договорились начать с понедельника, то есть со вчерашнего дня. Надежда должна была приезжать к часу дня прямо к школе, забирать Диму, потом вести его в бассейн, на гимнастику и в кружок по рисованию, а потом надзирать за ним до шести часов вечера, не забывая контролировать процесс приготовления уроков. Однако вчера понадобилось еще утром забежать на работу – разобраться с делами, так что поехать к матери за лампой Надежда смогла только сегодня. Кроме лампы мать впихнула ей в руки еще банку огурцов и банку варенья, а также здоровенную тыкву, так что сумка весила не меньше пятнадцати килограммов, а мать еще ворчала и говорила, что для чего тогда она гнет спину на даче, если Надежда ничего не хочет с собой брать, а ей одной столько не съесть и вообще ничего не нужно.
Надежда перевела дух, помассировала онемевшую правую руку и повеселела. Все не так плохо, общение с первоклассником проходит успешно, во всяком случае, три недели она точно выдержит. Она потянулась в сумку за книжкой и снова расстроилась. Детектив лежал на самом дне, нечего было и думать выкопать его из-под банок и лампы. Теперь придется сорок пять минут маяться дурью, потому что спать в транспорте Надежда не умеет, уж такая особенность у ее организма. Да и детектив интересный, а дома не почитаешь – куча хозяйственных дел. Донельзя разозленная, Надежда мрачно уставилась на скамейку напротив. Там дремала женщина ее лет, старичок читал газету, а в самом углу сидел странный парень. Надежда отвела глаза, чтобы не пялиться на незнакомого человека, прочитала над головой парня рекламу водки и магазина одежды для полных женщин, а потом опять скосила глаза на парня. Одет он был просто, скромно и как-то неприметно – серая куртка, вязаная шапочка по самые брови. Но странность заключалась в другом. Во-первых, сидел он неестественно, прямо, как говорят – аршин проглотил. Хотя… Надежда пригляделась внимательнее и поняла, что слово «аршин» тут не подходит. Было похоже, что парень проглотил не аршин, а ватерпас и теперь старается сидеть так, чтобы уровень не колебался. Парень как бы прислушивался к чему-то внутри себя, глядя на окружающих отсутствующими глазами.
Надежда пожала плечами и отвернулась, но глаза ее опять уперлись в надоевшую рекламу. Тогда она попыталась прочитать что-нибудь в газете старичка напротив. Удалось разглядеть только заголовок: «Пожар у Клары и Карла». Она искоса посмотрела на молодого человека напротив. Он продолжал сидеть в той же скованной позе, ни разу не пошевелился. «Как он не устает все время сидеть в таком напряжении?» – задумалась Надежда. Как бы в ответ на ее мысли, парень осторожно приподнялся, причем не наклонясь, стараясь не расплескать что-то ценное внутри. На его лице проявилось напряжение от усилия, потом он встал, медленно распрямился и направился к выходу. Двери открылись, парень вышел, механически переставляя ноги. В походке его было что-то знакомое. Надежда встрепенулась, потрясла головой, стремясь избавиться от наваждения, и вдруг вспомнила. Точно такую же походку она видела вчера, и именно здесь же, в метро. Она также сидела на этом же месте – в первом вагоне в углу, и напротив сидел мужчина. Приличный такой мужчина, в хорошем кашемировом пальто, волосы густые, светлые… Надежда мельком взглянула на него и уткнулась в детектив, отметив некоторую странность. Но вчера ей некогда было думать о посторонних мужчинах в метро. Сегодня же Надежда напрягла память, вызвав в голове воспоминание, и поняла, что вчерашний мужчина был похож на сегодняшнего молодого парня – не внешностью и не одеждой, а именно таким странным выражением лица, этой напряженностью, как будто человек прислушивается к себе и держится неестественно прямо. Мужчина вышел на станции «Черная речка» и пошел к эскалатору точно такой же походкой, как и сегодняшний молодой человек.
