Дав себе слово сегодня же позвонить в эти органы, я пошел осматривать машину.
Белая "Волга" стояла в просторном окрашенном помещении, как королева. Микита Власович был-таки настоящим хозяином - отполировал машину до блеска, и я с неудовольствием подумал, что вряд ли найду в ней что-нибудь достойное внимания.
Открыв дверцу, заглянул внутрь. В автомобиле еще пахло свежей синтетикой - специфический запах новой вещи. Я где-то читал, что в Италии похитители автомобилей пользуются специальной жидкостью, опрыскивают ею сиденья и обивку машины, чтобы создать иллюзию новизны. В этом же случае не надо было создавать никаких иллюзий: "Волга" и так новая. Кроме того, Микита Власович, кажется, вылизал ее собственным языком и вытер носовым платком.
Я зачем-то пощупал сиденья, заглянул в багажник. Пусто: новый хозяин еще не успел набросать туда всякой всячины, которую всегда надо иметь под руками.
- Машину купили с чехлами? - спросил я.
- Заказал сам, - ответил он и не удержался, чтобы не похвалиться: Мне обещали достать овечьи шкурки. Говорят, красиво и удобно.
Конечно, удобно, однако где же можно достать сейчас выделанные овечьи шкурки? Хотя этот пройдоха из-под земли выкопает.
Я протянул руку.
- Ключи!
Горобец неохотно достал их из шкафчика, подал,
- И дубликат.
- Но я же... - нерешительно начал он.
- Машину запрем, а ключи я передам экспертам. Так нужно.
Он вытащил еще один комплект ключей. Я посмотрел на спидометр.
- Много наездили?
- Вот только пригнал из магазина... - вздохнул он. - Куда ж ездить?
На спидометре было около пяти тысяч километров. Старик Бабаевский сообщил, что сын перед путешествием в Крым наездил три тысячи. Сказал: приблизительно три тысячи. Следовательно, можно прибавить еще сотни две или три. Пять тысяч минус три двести - тысячу восемьсот километров проехала "Волга" после двенадцатого июня. Или две тысячи.
- Когда осматривали машину на базаре, сколько было на спидометре?
- Четыре девятьсот.
Это уже о чем-то говорило: Бабаевский мог отъехать от Киева приблизительно девятьсот километров или меньше. Куда-нибудь за Мелитополь.
- Когда приехали на базар? - уточнил я.
- С утра, в девять.
- "Волга" уже стояла?
- Нет, подъехала что-то около двух.
- И в ней был один человек?
- Да.
- Сразу договорились?
- Почему сразу? Поторговались...
- Новые "Волги" продают не каждый день... Покупатели были?
- Ну, были, так что?
- А то, что вы не очень-то и торговались. Боялись конкуренции.
Горобец ничего не ответил, но мне и не нужен был его ответ. Быстро подсчитал: приблизительно за тридцать два часа - от шести утра двенадцатого июня до двух дня тринадцатого, когда она появилась на базаре в Киеве, - "Волга" пробежала минимум тысячу шестьсот километров. Возможно? Вполне.
- Машина была грязной? - спросил я.
- Блестела как новая.
- Так она же и есть новая.
- Вот теперь, после полировки... - Горобец нежно поласкал ладонью капот "Волги", и я понял, что он влюблен в нее.
Должно быть, не очень и торговался, денег у него хватает, выложил чуть не все, что запросили, - только для чего? Очевидно, один из тех владельцев, которые очень редко и неохотно выводят машину из гаража, моют, полируют ее, оснащают разными приборами, зеркалами, колпаками ручной работы, - люди, на мой взгляд, чудаковатые. Но Миките Власовичу нельзя было отказать в здравом смысле, - единственно, что человек немножко помешался на вещах: вон какой ковер лежит в "зале", да и гарнитур импортный, тянет тысячи на три...
Я решительно хлопнул дверцей "Волги", положил оба комплекта ключей в карман.
- Заприте гараж, - приказал я, - и никого не подпускайте к "Волге". Конечно, кроме наших сотрудников. Скоро приедут.
- Век бы их не видеть! - невежливо пробурчал Горобец себе под нос.
Но какое мне дело до его манер?..
Открывая калитку, оглядываюсь. Стоит у распахнутых ворот гаража, похожий совсем не на воробья, а на ворона, опытную старую птицу, которая все видела в жизни и которую на мякине не проведешь.
И вот тебе на - так опростоволоситься!
Однако я тут же забываю не очень-то уважаемого Микиту Власовича Горобца и спешу на автобус. Мне еще надо в сберкассу, центральную сберкассу Дарницкого района, куда были переведены из комиссионного магазина деньги гражданина Бабаевского и которые вместо него получил преступник, вероятно, убийца, лысый нахал, которого уже видело столько людей и который пока не оставил ни одного следа.
В магазине мне сказали, что гражданин Бабаевский требовал немедленно уплатить ему деньги, - его хорошо запомнила бухгалтер, потому что ссылался на командировку, чуть ли не скандалил, однако бухгалтер не нарушила инструкцию, отбила все атаки и перевела деньги на только что открытый счет в сберкассе.
Я поинтересовался: откуда она знает, что счет был только что открыт.
Оказывается, Бабаевский, поскандалив с бухгалтером, поехал в сберкассу, открыл счет и вернулся через час уже с книжкой, на которую на следующий день ему перевели деньги.
В сберкассе за несколько минут я выяснил, что действительно двадцатого июня на счет Бабаевского поступили из комиссионного магазина деньги, которые он снял с книжки в тот же день наличными.
Произошло это еще неделю назад, следовательно, преступник имеет фору в неделю и мог за это время...
Куда мог отправиться за эту неделю преступник или преступники, мне не хочется даже думать...
Выясняю, кто из контролеров и кассиров работал двадцатого июня. Обе тут. Вызывают в кабинет заведующей молодую красивую девушку - у нее на лице тревога, значит, успели предупредить, кто я, и она не ждет ничего приятного от нашего разговора.
Контролерша садится на стул, положив руки на колени, как прилежная ученица, и смотрит в пол, стараясь не встретиться со мной глазами. Она очень хорошо помнит человека, получившего деньги, переведенные комиссионным магазином. Это закономерно, большие суммы выплачивают не каждый день, и я соглашаюсь с Людмилой Федоровной - так зовут контролера, - что такого человека забыть трудно. Кроме того, именно она работала и в тот день, когда этот человек открывал счет - он был разговорчив, любопытен, и я понимаю почему. На всякий случай хотел, чтобы работники сберкассы запомнили его: ведь для получения такой большой суммы нужен паспорт, и стоило контролеру или кассирше что-то заподозрить... Поэтому и сказал Людмиле Федоровне, что открывает счет ради денег из комиссионного магазина, интересовался, когда они должны прийти, и сразу предупредил, что получит наличными.
Потом этот посетитель заходил накануне, спрашивал, не пришли ли деньги, - естественно, что когда, наконец, двадцатого июня выписал чек на полную сумму, это ни у кого не вызвало подозрений.
- А что, - интересуется Людмила Федоровна, - мы сделали что-нибудь не так?
Что я могу ей ответить?
В конце концов, однозначного ответа и не может быть. Обвел ее вокруг пальца опытный преступник, кстати, обвел вокруг пальца не только ее, а и работников автоинспекции - ведь переклеил фото квалифицированно и подделал подпись Бабаевского почти точно, - это мы уже знаем, только эксперты установили разницу, чего же требовать от контролера сберкассы. Тем паче, что подписи на выплатном ордере и карточке клиента абсолютно тождественны.
Я пожимаю плечами и начинаю расспрашивать Людмилу Федоровну о разных мелочах, на самом же деле хочу услышать ответ на очень важный для меня вопрос.
- Когда Бабаевский получал деньги, много было в кассе народу?
- Нет, пусто.
- В котором часу он появился?
- Через полчаса после открытия, когда разошлись первые посетители. Знаете, всегда перед открытием собираются люди, и пока их отпустишь...
- Да, - соглашаюсь я, - а как он вел себя? Беспокоился, нервничал?
- Кажется, нет. Поздоровался, вежливо так, и сразу: "Конечно, уже пришли мои деньги?.."
- Значит, в кассе было пусто?
- Ну, несколько человек...
- Он был один?
- Один.
- Точно помните?
- Я подумала: такие деньги, неужели не боится? Еще вошел за ним какой-то мужчина, смотрит, будто ограбить хочет.
- Почему вы так решили?
Людмила Федоровна задумалась. Наконец ответила, посмотрев мне в глаза:
- А я, знаете, всегда на посетителей обращаю внимание. Работа у нас такая, с деньгами...
- Нервная работа, - согласился я. - И что же делал тот мужчина?
- Разглядывал лотерейные таблицы.
- К Бабаевскому не подходил?
- Нет.
- И вышел вместе с ним?
- Чуть раньше. Бабаевский клал деньги в карман, когда тот вышел.
- И он видел, что Бабаевский получил большие деньги?
- Вот оно что? - В глазах Людмилы Федоровны вспыхнул тревожный огонек. - И тот тип ограбил нашего клиента? А я думаю: зачем милиция...
Мне не хотелось ее разочаровывать. Но и подтверждать ее догадку я не мог. Попросил:
- Опишите внешность этого человека.
