Огляделась по сторонам, выкрикнула номер камеры, практически сразу же получила ответ: «Говори!» и продемонстрировала, что в кейсе была кукла, кукла у Сизо, и Сизо хочет допросить Серегу. Потом повторила сигнал еще раз.
Девчонки, стоявшие левее, передачу сигнала закончили и теперь курили, чего-то ожидая. Я подошла к ним, и мы немного поболтали о том о сем, пока дожидались ответа.
Через несколько минут к нашим ногам практически одна за другой упали две записки. Мы с девушками бросились к ним, быстро поняли, кому какая адресована, и побежали к машине: я к своей, девчонки к своей.
Сев за руль, я быстро отъехала от набережной, а потом припарковалась в тихом переулочке, чтобы спокойно прочитать Серегино послание.
«Юленька, любимая! Я все понял. Скажи Сизо, что бабки у Колобка. Значит, он их просто не взял с собой. Пусть Сизо берет Колобка за задницу. Если бабки, конечно, еще не уплыли. Дай Сизо это прочитать. Люблю. Целую. Твой Сергей».
Прошло две недели. Нас с Татьяной пригласил к себе в особняк Сухоруков. Даже прислал за нами своего лопоухого подчиненного на джипе, чтобы доставить на место. Я положила в сумку диктофон, парочку запасных кассет, батарейки, фотоаппарат. Не просто же так ехать? Татьяна же не могла не взять Сару с Барсиком. Оружия-то у нас нет, приходится пользоваться тем, что есть.
Однако сумки у нас отобрали при входе. Самих, правда, не обыскивали, увидев диктофон в моей. К Татьяне в сумку даже заглядывать не стали. Опасались змей?
Нас проводили в тот же зал, где нам уже довелось побывать. На этот раз стол был накрыт на троих. Лопоухий замер у двери, скрестив руки на груди.
– А он что, есть не будет? – кивнула Татьяна. – Неудобно как-то…
– А чужие деньги брать удобно?! А совать свой нос, куда не просят?
Татьяна вежливо попросила Сухорукова не вопить: у нас со слухом проблем нет, а вообще нам бы хотелось лично для себя узнать, что же произошло в выборгской гостинице в ночь, когда там не посчастливилось ночевать мне. Ведь Иван Захарович пригласил нас именно за этим, не так ли?
Сухоруков хмыкнул, кивнул и начал свой рассказ. Он провел свое расследование, поскольку деньги пропали немалые, да и престиж того требовал. Убедился в одном: не скудеет земля русская на желающих обогатиться на халяву, причем сразу, без особых усилий. Зачем работать, если можно стибрить?
Про желание Аллы Креницкой и Толика нам уже было известно со слов самой Аллы. Ее рассказ соответствовал действительности. Она подслушала разговор матери, подключила Толика, тот поехал в Выборг… Правда, по всей вероятности, преследовал иные цели – не те, ради которых его подключила к делу Алла. Он решил умыкнуть денежки.
Но его опередил Сергей Иванович, действовавший на пару с тестем.
– Так какие у них на самом деле были отношения с Креницким? – спросила я. – Ведь кто что говорил…
– На самом деле они были деловыми партнерами.
Нельзя сказать, что любили друг друга, но понимали и принимали. Работали они в паре. Причем у них главной все-таки была цель не умыкнуть денежки, а подставить Колобова и турнуть его из «Импорт-сервиса». У Колобова пропадают деньги – значит, виноват он. Ну и я тут подключаюсь… Сергей с Редькой вполне могли представить, какие будут последствия для Колобова. Денег нет, товар ушел, прибыль потеряна. Да я с него голову должен был снять.
– Но вы дали ему время их найти?
Сухоруков кивнул. Колобов бил себя кулаком в грудь и обещал представить виновного. Сухорукова это устраивало. Он вообще с самого начала подозревал Сергея. И решил для себя: докажет Колобов ему злой умысел Сереги – Иван Захарович заберет долю семейства Креницких себе.
– Вы прямо как следователь, – хмыкнула Татьяна.
– Э нет, – покачал головой Сухоруков. – Мне нужны были просто убедительные доказательства. Я не связан по рукам и ногам никакими законами, указами и постановлениями. Если бы оказалось, что деньги умыкнул Серега или Серега на пару с тестем, я получил бы обратно и их, и свою упущенную прибыль, и, так сказать, моральный ущерб, – Сухоруков хохотнул.
Колобов развернул бурную деятельность – о чем нам с Татьяной было прекрасно известно: цейтнот засосал и нас. Колобов показательно прорабатывал разные версии, не упустил ни одной, даже самой незначительной. Если б наша милиция так трудилась… Но у них нет ни средств Колобова, ни возможностей. Ведь в наше время в нашей стране любые двери открывают лишь деньги. Они же развязывают любые языки. Милиции бы и прокуратуре валютные резервы Колобова – они раскрывали бы почти все преступления. Да и над органами все-таки не висит дамоклов меч, как висел над его головой.
Когда умер Редька, Колобов решил валить все на него. С мертвого и у мертвого не спросишь. Колобов сразу же выделил Сереге своего адвоката, чтобы держать руку на пульсе и показать свою активность, а потом, например, вытащить Серегу за дачу нужных Колобову показаний – конечно, не в городском суде. После смерти Редьки Сереге поступило предложение: ты говоришь, что Редька велел тебе умыкнуть у меня деньги, ты умыкнул, но сел благодаря гаду тестю, который решил воспользоваться ими единолично. А теперь ищи-свищи ветра в поле.
– Но ведь он должен был предполагать, что Серега в самом деле умыкнул чемоданчик? С фальшивыми бабками?
– Он знал, что это сделал Серега по предварительному сговору с Редькой. Только он и предположить не мог, что Серега не узнал, что там «куклы». Ведь Серега скинул чемоданчик в лесу, не заглянув внутрь. Серега не погнушался и другими деньгами, лежавшими в номере Колобова, – но это были деньги Редьки, которые тот вкладывал, то есть собирался вложить в «русские дискотеки», желая стать совладельцем вместе с Колобовым, который уже давно занимался этим проектом. За этим Редька и приехал в Выборг: чтобы передать Колобову бабки на дискотеки, которые в тот день получил у оптовиков за какой-то товар. Причем на встрече в гостинице настоял именно Колобов, хотя не должен был нигде останавливаться. С двумя-то миллионами баксов в чемодане! Нормальный человек рвал бы из пункта А в пункт Б. И подгадывал бы аккурат под смену купленных таможенников. А тут он, видите ли, решил немного поразвлечься с приятелем. И бабки оставил в гостиничном номере, пусть и закрытой гостиницы, где все многократно проверены. Вот это меня и смутило в первую очередь. Надо быть полным идиотом, чтобы ночевать с такими деньгами в гостинице и оставлять их без присмотра в номере. А Колобов идиотом никогда не был. Он как бы специально предлагал чемоданчик: пожалуйста, украдите. И вот вам еще немного денежек, чтобы вы сразу же не лезли внутрь.
«Значит, вот из каких денег мне Сергей заплатил десять тысяч, – поняла я. – Конечно, зачем ему было открывать кейс? Мне дал, себе на первое время хватит…»
Колобов изначально хотел сделать Сергея с Редькой козлами отпущения. Потом ему еще был любезно предоставлен Толик. Узнав про остановившегося в гостинице «прибалта», Колобов тут же отрядил верного человека за ним следить. Человек заметил то, как «прибалт» превратился в Толика и как Толик сел в нашу с Сергеем машину. Тогда Колобов, правда, посчитал, что Сергей с Толиком заодно. В любом случае Толика следовало нейтрализовать, а его квартиру распотрошить. Потом это убийство можно было свалить на Сергея, якобы не поделившего с партнером деньги.
Сергей, узнав по возвращении про Толика от своей жены Аллы Креницкой, решил, что двойную игру ведет тесть. Тот, в свою очередь, дико разозлился, выслушав все, что ему сказала дочь. В офисе «Импорт-сервиса» Серега с Редькой бросали обвинения друг другу. Редька считал, что Серега засвечен. Тесть в самом деле отдал приказ автослесарю поработать с тормозами Серегиной машины. Креницкий ведь понял: если Серегу припрут к стенке (не органы, а более серьезные инстанции), он молчать не будет, сдаст его с потрохами. И тут еще Аллочка подтвердит, что ее муж – негодяй. Поэтому Креницкий решил: для него лучше видеть Серегу мертвым, а уж денежки он как-нибудь найдет – в Серегиной берлоге, в моей квартире, у Серегиных родителей. Ведь не в банк же зять их отнес, право слово? Но Серега не погиб, а оказался в Крестах. Серега не знал точно, кто поработал с его тормозами, но для начала хотел, чтобы тесть его вытащил, используя свои связи. Однако тесть этого делать не собирался. Он, наоборот, хотел засадить зятя на более длительный срок.
– Кто убил девушку в Выборге? Ту, которая оказалась в Серегином багажнике?
– Человек Колобова. По его приказу. Серегу подставляли целенаправленно.
– То есть Серега на пару с Редькой имели свой план отъема денег, Толик – свой, Колобов вынашивал свой, – пришла к выводу Татьяна. – У меня два вопроса. Где сейчас деньги? Или, вернее, куда их дел Колобов? И второй: а кого оповещала Елена Сергеевна? Ведь именно подслушав ее разговор, Аллочка начала действовать. Серегу? Он ей пудрил мозги?
