Знай, белый сын, где бы ты ни был, тебя всегда ждет любовь и забота под кровом черных шатров у священного очага…
Когда тебе время от времени дарят необработанные изумруды, в жизни появляются определенные перспективы. Сами собой находятся очень дорогие и хорошие клиники. И в них врачи, не только не любопытные, но и страдающие замечательными провалами в памяти. Можно вставить новые зубы. Все тридцать два. Можно не торопясь обсудить с хирургом эскизы и скроить из бесформенной котлеты вполне пристойную внешность. Много чего можно сделать хорошего.
С тех пор ты не единожды гостил у мавади. В первый раз перестал жить правительственный чиновник, вздумавший пустить налево гуманитарные медикаменты, предназначенные кочевникам. Чиновного воришку нашли без каких-либо признаков насильственной смерти в личном кабинете, куда совершенно точно не входил никто посторонний. Во второй раз умерли двое полицейских-атси, отобравшие корзину фиников у молодого мавади. Некто подстерег их в переулке и размазал стражей порядка по глухой глинобитной стене.
Стоит ли корзина фиников двух человеческих жизней?
Спросим иначе. Стоит ли дальше жить людям, способным из-за корзины фиников унижать человека?
Определенно не стоит.
На сей раз мавади не удалось вручить тебе никакого подарка. «Это для других я делаю дело за деньги, – сказал ты Матери племени,– А здесь я исполняю свой долг. Свой долг сына».
У тебя тогда уже была неплохая репутация в определенных, как говорится, кругах. И заказчики по всему миру. Если ты брал контракт, объект мог ставить последнюю точку. Но иногда ты говорил «нет», и твой отказ встречали с пониманием и уважением.
Вопрос о корзине фиников ты каждый раз решал сам.
Наемные убийцы твоего класса имеют право на некоторую придурь…
Это очень здорово, когда твои услуги оплачивают не только деньгами, но и информацией. Здорово, когда в должниках у тебя оказываются не только отдельные граждане, но и некоторые государства.
Последнее – с тех пор как в аэропорту Бен-Гурион без большого опоздания приземлился авиалайнер, на котором ты летел отдохнуть, и четверо усатых смуглолицых красавцев спустились по трапу, бережно неся перед собой переломанные руки. Изначально их было пятеро, но пятого, то есть пятую, ты убил. В принципе ты ничего не имел против арабского возрождения. Однако и совесть надо иметь.
В общем, ты выяснил, что на благословенные Канары, утопающие, как известно, в цветах и в океане, собирался приехать некто Антон Андреевич Меньшов. Перспективный молодой бизнесмен, сделавший состояние на торговле компьютерами.
Ты все рассчитал наперед, ты знал, как, где и когда ЭТО случится. «Здравствуй, Санек», – скажешь ты ему. А он тебе… А вот это посмотрим.
Может, сначала поговорим.
Когда-то вы с ним работали примерно на равных. Теперь он был для тебя не противник. И наверняка сразу это поймет. Потому что сам из профессионалов.
Саньку, однако, на два дня задержали в Москве дела, и первой прилетела его жена. Ты околачивался среди встречавших и сразу узнал ее по фотографиям. Она держала в руке бумажку с заготовленными иностранными словами и озиралась с радостно-растерянным видом, явно переваривая детские впечатления о Сочи. Младшая девочка, несколько неуверенно ставившая ножки, бдительно стерегла чемодан и две большие сумки. Старшая жаждала пустить в ход свой школьный английский и обижалась, потому что мама не принимала ее всерьез.
Ты подошел…
Вот это и называется по-русски – черт попутал.
Ты подошел, весело приветствовал соотечественниц и предложил им посильную помощь.
За два дня Лена Меньшова прониклась к тебе самым искренним расположением. Она предвкушала, как познакомит тебя с Антоном. Вы с ним непременно должны были понравиться друг другу. Супруг Леночке достался по блату, и говорить о нем она могла без конца. Ее первый засранец-муж бросил ее, когда тяжело заболела маленькая Танюшка. Лена сосредоточилась на детях и уже думать забыла про какое-то там личное счастье, которого, как известно, на свете и не бывает, – и вот тут-то в ее жизнь и въехал на сером «БМВ» сказочный принц. Однажды пасмурным вечером, когда она с сумками (получила из химчистки свое пальто и два детских, для зонта рук уже не было) пробиралась по лужам домой, рядом мягко притормозил роскошный автомобиль Из иномарки выглянул симпатичный мужчина и предложил подвезти.
Сначала она испуганно отказалась. Потом села в машину.
Красивый молодой человек довез ее до самого дома и рыцарски помог дотащить сумки. Познакомился с дочками. Подержал на коленях Танюшку. Через месяц девочке уже делали операцию немецкие доктора. Еще через полгода ее мама вышла замуж во второй раз.
Какая жалость, огорчался ты, твой самолет улетал ровно за час до того, как прибывал Санькин.
На самом деле никуда ты, понятно, не улетел.
Ты подкараулил его, когда он гулял по пляжу один. Антон Андреевич не узнал тебя и задумчиво прошел мимо. «Санька», – сипло сказал ты ему в спину. Он сделал еще два шага, потом дернулся, словно его ударило током, и обернулся. Ты стащил зеркальные очки и смотрел на него, сидя на белом пластиковом топчане. У тебя было новое лицо. И переменившиеся, выгоревшие глаза.
«Алешка! – сказал твой бывший напарник. – Алешка! Скупсик…» Шагнул к тебе, словно собираясь обнять. Остановился. Отвел глаза. И заплакал.
Сам он был почти прежний. Даже не растолстел.
Ты похлопал по топчану рядом с собой. Санька сел, высморкался и вздохнул. «Давай, – сказал он. – Я, в общем, знал, что ты живой и придешь. Я сразу все бумаги выправил. Им…» – И мотнул головой в сторону розовевшего на вечернем солнце фасада гостиницы.
Ты мог сделать одно прицельное движение указательным пальцем, и Антона Андреевича Меньшова нашли бы скоропостижно скончавшимся от сердечного приступа. Он понимал это не хуже тебя.
«Как жил, как там наши? – спросил ты. – Как Дрозд?» Санька стал рассказывать. Он говорил коротко, не стараясь оттянуть время. «Сам-то как?» – спросил он, изложив то, что ты большей частью знал и без него. Ты усмехнулся: «А я, Санек, в киллеры подался. Про дочку Тарантино слыхал?»
Санька хотел восхититься, потом опустил голову и сказал: «Я не буду брыкаться. Только сделай доброе дело… в общем… чтобы Ленка не догадалась. Хорошо?»
«Один вопрос, – сказал ты. – Ты тогда нарочно пропал?»
Он покачал головой:
«Нет. Ты сам сдвинулся».
Да, Санька получил отдельное задание. От самого Шилова. Личное. Что было делать…
Ты почувствовал, как заболело внутри, там, где в сантиметрах от сердца прошла когда-то Санькина пуля.
«Врешь! – сказал ты, давая ему шанс. – С того расстояния ты мухам зады отстреливал!»
Он спросил:
«Мне как – встать? Или лечь?»
Ты сказал:
«Иди, Санек».
Он смотрел на тебя непонимающими глазами, и ты терпеливо повторил:
«Иди, Санек. Девчонки соскучились».
Шагов десять он не оглядывался, ждал, когда же ЭТО случится. Потом оглянулся, но тебя уже не было на белом пластиковом топчане. И вообще нигде на пустом, открытом во все стороны пляже.
Ты шатался по берегу, пока солнце не коснулось воды. Тогда ты разделся, влез в океан и поплыл. Не торопясь, поплыл прочь от берега. Просто вперед и вперед. Ты был очень хорошим пловцом, но любой пловец рано или поздно устает. Или, что вероятнее, явится в поисках ужина акула. Интересно, почувствуешь ты ее приближение?.. Или заметишь непорядок, только когда отхватит полтуловища?..
Ты смотрел вниз, в теплую глубину, и совершенно спокойно думал о том, как нырнешь, а на предельной глубине вдохнешь воду. Ты поворачивался на спину и созерцал яркие тропические звезды, медленно вершившие свой круг в небесах. Что-то умерло в тебе. Наверное, жизнь.
Ты в который раз пытался думать о том, что было бы, если бы тебе повезло меньше и отдельные указания получил не несчастный Санек, а ты сам.
Смог бы ты их выполнить?
А если бы смог, то хватило бы мужества потом жить?
Может, и хватило бы. Может, тоже подобрал бы женщину с двумя чужими детьми.
Хотя кому теперь интересно, что было бы, если бы да кабы.
Акула так и не появилась. Акулы чуют страх и идут на него, а ты не боялся. В небесах было торжественно и чудно. Земля спала в сиянье голубом. А тебе было до того на все наплевать, что постепенно стало неохота даже топиться.
Потом рассвело, и по жемчужному утреннему океану к тебе подплыли дельфины. Они были гораздо добрее людей. И гораздо разумней. Два гладких упругих бока мощно сдвинулись под тобой, выталкивая из воды. И повлекли тебя к далекому берегу. До которого ты был вполне способен доплыть и без них. Но если бы не они, ты тогда вряд ли бы повернул.
Глава первая «В НАШУ ГАВАНЬ ЗАХОДИЛИ КОРАБЛИ»
