Макс умолк, следя за реакцией Лео. Кажется, ожидал, что она будет потрясена, но что тут такого шокирующего? Лео прекрасно поняла, что Макс намекает на допинг.
– Что она принимала? – спросила Лео.
– Сначала – эритропоэтин. Не знаю, в курсе ли ты, что это такое, но, в общих чертах, эритропоэтин как раз выносливость и повышает. Не буду утомлять тебя научными подробностями. Вообще-то физическая зависимость от него не формируется, Аланна собиралась отказаться от допинга, когда снова войдет в форму.
Макс поднялся из-за стола и приблизился к стеклянным дверям, ведущим в сад. Казалось бы, сам он не сделал ничего плохого, но явно чувствовал себя виноватым. Лео молча ждала продолжения.
– Но однажды Аланна приняла слишком большую дозу, и закончилось дело травмой. Приближались важные соревнования. Чтобы выступить достойно, необходимо было заглушить боль. Тогда Аланна и переключилась на оксикодон. Это уже серьезный препарат – продается только по рецепту, и зависимость от него формируется очень сильная.
– Ну, допустим. Все равно не понимаю, почему об этом нельзя говорить Элли?
– Во-первых, чем меньше народу в курсе, тем лучше. Аланне грозит увольнение, да и мне тоже, если станет известно, что я все знал и покрывал ее. Хотел, чтобы Аланна сначала прошла лечение…
– А во-вторых? – спросила Лео.
Макс посмотрел на нее, но по выражению лица понял, что на поблажки нечего и надеяться. Заложив руки за голову, Макс снова повернулся к окну.
– Аланна украла школьные деньги. Ставили спектакль, я был в организационном комитете, и она тоже помогала. Аланна потихоньку взяла часть средств, собранных с продажи билетов. Собиралась вернуть, но у нее и так перерасходы по всем кредитным картам. Когда я узнал об этом, сам потихоньку доложил недостающую сумму. – Бессильно опустив руки, Макс повернулся к Лео: – Если об этом узнают, меня уволят в два счета. Я не мог рассказать Элли. Она разозлится, что я так рисковал, и правильно сделает. Но теперь деньги для нас не проблема, вот я и решил – пусть хоть кому-то принесут пользу. – Макс невесело рассмеялся. – Впрочем, какая уж там польза… Знаешь, почему в ночь с пятницы на субботу мы поехали не напрямик? Правда, насчет Сток-он-Трента ты, конечно, преувеличила… Аланна хотела, чтобы я дал ей еще денег. Снова выручил. Я тогда был слишком пьян, и связного ответа Аланна от меня не добилась, поэтому в воскресенье позвонила домой. Ну, я и сказал, чтобы больше так не делала. А если бы Элли трубку взяла? Короче говоря, заявил, что денег больше не дам, наркоманке от них один вред, но у нее есть полтора месяца каникул, чтобы избавиться от зависимости. Может, теперь шантажировать меня начнет, но пусть делает что хочет – больше ни пенни от меня не получит.
– Я, конечно, очень сочувствую Аланне, но гораздо сильнее переживаю за сестру, которая из-за вас обоих совсем извелась. Макс, Элли сама не своя от беспокойства. Боится, что ты со дня на день ее бросишь.
В глазах Макса читалось отчаяние.
– Да если бы я знал, что дело в этом, давно бы сказал всю правду. Честное слово. Просто у меня сейчас голова другими проблемами забита…
Лео заставила себя сделать долгий, успокаивающий вдох и выдох, чтобы не наговорить лишнего. Да, она злилась на Макса, но на деле все оказалось не так уж плохо. Однако выходит, что Макса тревожит что-то еще, из-за чего подозрения Элли только усиливаются. Необходимо узнать, что именно.
– Если у тебя с Аланной ничего нет, про какие планы не должна узнать Элли?
Не глядя Лео в глаза, Макс поведал о такой глупой авантюре, что на ее фоне история со школьными деньгами начала казаться пустяком.
В кои-то веки Элли радовалась, что сегодня дежурит рано утром. Не пришлось сидеть за столом напротив Макса. Ночью она почти не спала, да и он тоже. Сколько раз Элли хотелось дотронуться до мужа рукой и просто спросить «почему?», но она до сих пор рассчитывала, что, если будет молчать о проблеме, та исчезнет сама собой.
В довершение всех проблем Элли никак не могла найти пропуск. В конце концов зашла вместе с коллегой, но теперь об утере важного документа придется доложить начальству. Элли всегда носила его на шее, а когда уходила из больницы, снимала и прятала в сумку. Наверное, выронила у Джорджии. О том, что ей нужен новый пропуск, Элли решила сообщить потом, в перерыве или в конце смены, а сейчас надо сосредоточиться на деле.
– Элли, на тебе прямо лица нет. Что-то случилось?
Элли обернулась. К ней подошел доктор Сэм Брэдшоу, только что завершивший обход. Элли ответила слабой улыбкой.
– Спасибо за комплимент, Сэм. Просто не выспалась, а так все нормально.
– Уверена? Может, помощь нужна?
Сэм был чудесным человеком, и сейчас Элли больше всего хотелось утянуть его за собой в кафетерий и поведать обо всех бедах непредубежденному слушателю. С тех пор как три месяца назад Сэм начал брить голову в попытке скрыть преждевременное облысение, в присутствии женщин он чувствовал себя увереннее. Несмотря на вытянутую форму лица, из-за которой казалось, будто Сэм постоянно в плохом настроении, его доброта и мягкость весьма импонировали некоторым молодым медсестрам. Но Элли понимала, что у доктора Брэдшоу просто нет времени выслушивать ее жалобы. Оглянувшись на кровать Эбби, Элли подумала, что ей давно пора сменить Марию.
– Сэм, ты прелесть. Но сейчас мне надо работать. Пойду к Эбби. Кстати, как она? С тех пор как я ушла, никаких изменений? К слову сказать, не хочу жаловаться, но ушла я всего двенадцать часов назад.
Сэм рассмеялся:
– На следующей неделе снова будем работать в полном составе, тогда и отдохнешь. А что касается Эбби – пациентка определенно идет на поправку. Держит глаза открытыми по несколько минут подряд и даже пытается говорить. Правда, пока ни слова произнести не смогла, но очень старается. Реакции улучшаются, в том числе и на боль. Так что новости отличные. И вот еще что, Элли…
Она обернулась.
– Если все-таки понадобится помощь, не стесняйся. Сделаю все, что смогу.
Элли с благодарностью сжала руку Сэма. Говорить ничего не стала – боялась расплакаться. Ну почему от добрых слов плакать хочется больше, чем от резких?
Подойдя к кровати Эбби, Элли обратила внимание, что сегодня Кейт выглядит намного бодрее. Мария ласково разговаривала с девочкой, и Эбби определенно реагировала на ее слова, хотя пока еще рано судить, есть ли нарушения мозговой деятельности. Кейт и Мария обернулись к Элли. Мария отчего-то изменилась в лице. «Должно быть, и впрямь выгляжу как привидение», – подумала Элли. Выходит, Сэм не преувеличивал.
– Привет, Элли, – весело поздоровалась Мария, однако жизнерадостный тон звучал наигранно. – Рады тебя видеть.
Передавая пациентку на попечение сменщицы, Мария в двух словах рассказала о ее состоянии.
– Слушай, может, мне задержаться? – спросила она, встревоженно вглядываясь в лицо Элли.
– Нет, иди домой. Я справлюсь. Только что разговаривала с доктором Брэдшоу, и он ввел меня в курс дела. – Элли улыбкой выразила признательность и повернулась к маме Эбби: – Доброе утро, Кейт. Вы, должно быть, на седьмом небе от счастья. Такая динамика!
– Не то слово, – подхватила Кейт. – Брайан даже снова на работу вышел. Эбби все лучше и лучше, буквально с каждым часом!
– А полиция? Не удалось напасть на след преступников? – спросила Элли.
Закусив губу, Кейт покачала головой:
– Нет. Делают все, что могут, но вперед так и не продвинулись. Неизвестно, кто приехал за Эбби – мужчина или женщина, вдобавок никаких следов «Хлои» – этот человек хитер и не оставил ни единой зацепки. Да и водителя, который сбил нашу девочку, тоже разыскать не удается. Остается надеяться, что у кого-то из деревенских хватит смелости сообщить о человеке, который уезжал из дома в ночь с пятницы на субботу. Это единственный шанс.
Тут Элли охватили мучительные угрызения совести. Она ведь до сих пор продолжает скрывать, что ехала по проселочной дороге той ночью – и не только она. Нет, так нельзя. Вдруг Элли заметила что-то важное, но не придала этому значения? А если не она, то Шон. Но оба молчат, лишь бы спасти собственную шкуру. Это неправильно! Что подумает Кейт, когда узнает, что добрая медсестра, сочувствующая ей и переживающая за судьбу Эбби, могла бы помочь расследованию, но не сделала этого? Элли и так уже совсем запуталась, а теперь вдобавок ощутила острое презрение к самой себе.
Она тихо сидела возле кровати, рассеянно слушала, как Кейт вполголоса разговаривает с Эбби, но мыслями была далеко. Элли вспоминала ту ночь. Ночь аварии.
Когда Элли выехала из дома, было десять минут первого. Она прекрасно знала, что Макс вернется не скоро. Муж был из тех, кто покидает вечеринку последним. Элли боялась, что ее машину заметят, и постаралась свести риск к минимуму – решила добираться в объезд, и на проселочную дорогу выехала в том месте, где она только начиналась. Встретиться договорились на узкой дорожке, которая вела к заброшенному амбару – то есть примерно в полумиле от места, где произошел несчастный случай. Вместе с воспоминаниями на Элли снова нахлынули печаль и страх.
