И тут же Чезаре послал свои войска на штурм.
С дикими криками легкая кавалерия ворвалась в пролом, за ней последовала пехота. Выждав четыре минуты, Чезаре бросил в бой тяжелую кавалерию. К этому времени защитники подтянули к пролому резервы, но кавалеристы Чезаре просто втоптали их в пыль. И вскоре мечи, пики и арбалеты солдат Чезаре убедительно доказали защитникам оставшихся стен, что сопротивление бесполезно.
— Мы сдаемся, сдаемся! — закричал один из офицеров гарнизона Фаэнцы.
Чезаре увидел, как обороняющиеся складывают оружие и поднимают руки. Кивнул, дал сигнал командирам прекратить бойню. Вот так Фаэнца перешла под контроль папской армии.
Правитель, принц Асторре Манфреди, получил от Чезаре охранную грамоту и разрешение уехать в Рим. Однако, охваченный жаждой приключений, захотел вступить в армию. Чезаре удивился, но не отказал шестнадцатилетнему юноше. Он понравился главнокомандующему умом и здравомыслием.
После нескольких дней отдыха Чезаре готовился двинуть армию дальше.
Он дал да Винчи большой кожаный кошель, набитый золотыми дукатами, и предложил ему ехать с армией. Но да Винчи покачал головой.
— Я должен вернуться в искусство. Ибо этот потливый молодой камнетес Микеланджело Буонарроти получает отличные заказы, тогда как я трачу время на полях сражений. Он талантлив, признаю, но нет у него глубины, тонкости. Я должен вернуться.
Вскочив на белого жеребца, Чезаре уже собрался попрощаться с да Винчи, когда маэстро протянул ему лист пергамента.
— Тут перечислено все, что я умею… картины, фрески, системы канализации… всякое разное. О цене мы всегда сможем договориться, — он улыбнулся, что-то вспомнив. — Ваше высочество, в Милане я написал фреску «Последняя вечеря». Мне бы хотелось, чтобы Святейший Папа взглянул на нее. Как вы думаете, сможет?
Чезаре кивнул.
— Я видел ее, когда был в Милане. Великолепная работа. Святейший Папа понимает и ценит прекрасное.
Я уверен, его заинтересуют ваши новые проекты, — он осторожно сложил пергамент, сунул в карман плаща. Отсалютовал да Винчи и поскакал по дороге, уходящей на север.
Когда армия Чезаре продвигалась от Фаэнцы к Болонье, Асторре Манфреди ехал рядом с ним. Асторре отличала приятная наружность и редкостное трудолюбие.
По вечерам он ужинал с Чезаре и его командирами, развлекая всех фривольными песнями крестьян Фаэнцы. После еды слушал, как Чезаре анализирует сложившуюся ситуацию и намечает планы на ближайшие дни.
В тот период перед Чезаре возникли серьезные стратегические проблемы. Он установил контроль практически над всей Романьей, но не мог помышлять о взятии Болоньи, поскольку город находился под защитой французов.
У него не было ни малейшего желания настраивать против себя короля Людовика, да и Папа не одобрил бы такого решения.
По правде говоря, Чезаре нацелился не на саму Болонью, а на Болонский замок, мощную крепость, расположенную вне городских границ. Держал Чезаре и туза в рукаве: Бентивольо, правитель Болоньи, знал только о том, что Чезаре и его армия движутся в направлении города.
Даже командиры Чезаре понятия не имели об истинных намерениях главнокомандующего и тревожились из-за того, что он может приказать штурмовать Болонью.
После долгих раздумий Чезаре остановил войска в нескольких милях от городских ворот. Джованни Бентивольо, мужчина видный, здоровяк, выехал ему навстречу на громадном коне. Его сопровождал оруженосец с флагом: красная пила на белом поле.
— Чезаре, — обратился к нему Бентивольо, сильный лидер, но здравомыслящий человек, — друг мой, так ли нам необходимо вступать в бой? Маловероятно, что ты одержишь победу, а если такое и случится, подставишься под удар французов. Нет ли у меня способа отговорить тебя от этой глупой затеи?
После двадцатиминутного торга Чезаре согласился не штурмовать Болонью, а Бентивольо — отдать Чезаре Болонский замок. Договорились они и о том, что Болонья будет предоставлять войска для дальнейших папских кампаний.
На следующий день люди Чезаре заняли Болонский замок.
Мощные стены охраняли их от врагов, в просторных подземных складах хранилось немало военного снаряжения, жилые помещения отличались удобствами. Чезаре и его командиры остались очень довольны.
В тот же вечер Чезаре устроил войскам роскошный пир. Все ели, пели, разговаривали, отдавая должное густому красному вину.
Чезаре ходил среди солдат, благодарил их за службу, поздравлял с победой. Армия любила Чезаре, хранила ему верность, как и жители покоренных им городов.
После еды Чезаре и его командиры отправились в серные ванны замка, вода поступала туда из подземного источника. Расслабившись, они плескались в горячей, мутной воде, от которой шел запах тухлых яиц.
Позже командиры один за другим вылезали из бассейна, окатывая себя ведрами чистой воды. Наконец, в бассейне остались только Чезаре и Асторре Манфреди.
И тут Чезаре почувствовал чью-то руку у себя на бедре.
Он крепко выпил, а потому сразу не отреагировал, когда пальцы начали поглаживать его детородный орган.
Но потом разом протрезвел и мягко отвел руку Асторре.
— Я не такой, Асторре. Дело не в тебе. Просто мальчиками я не интересуюсь.
— Чезаре, ты понимаешь. Это же не похоть, — говорил Асторре искренне. — Я люблю тебя, и уже давно.
Чезаре сел в мутной воде, пытаясь собраться с мыслями.
— Асторре, я считаю тебя своим другом. Ты мне нравишься, я восхищаюсь тобой. Но тебе этого мало, не так ли?
— Да, — Асторре печально вздохнул. — Мало. Я влюблен в тебя так же, как Александр Великий любил персидского мальчика. Как английский король Эдуард Второй любил Пирса Гавестона. Я в этом уверен, и пусть мои слова покажутся тебе глупыми, но это истинная любовь.
— Асторре, — говорил Чезаре мягко, но слова его трактовались однозначно, — тут я ничего не могу для тебя сделать. Я знаю многих достойных людей, воинов, атлетов, даже кардиналов, которые наслаждаются такими отношениями. Но это не для меня, Асторре. Я могу остаться тебе верным другом, но и только.
— Я понимаю, Чезаре, — в печали Асторре поднялся из воды. — Завтра я уезжаю в Рим.
— В этом нет необходимости, — возразил Чезаре. — Ты не упал в моих глазах, признавшись мне в любви.
— Нет, Чезаре, — покачал головой Асторре. — Остаться я не смогу. Мне будет слишком больно ежедневно видеть тебя. Или я буду тешить себя ложными надеждами.
Стараться привлечь к себе твое внимание, а в итоге ты разозлишься на меня или, хуже того, я стану тебе противен.
Нет, я должен уехать.
На заре следующего дня Асторре пожал руку всем командирам. Повернулся к Чезаре, обнял его и прошептал на ухо: «Прощай, друг мой. Мои грезы всегда будут наполнены тем, что могло бы быть».
Тепло улыбнувшись ему, Асторре Манфреди вскочил на лошадь и поскакал на юг, к Риму.
* * *
Всю ночь Чезаре просидел в своем шатре, обдумывая, куда вести армию. И, осознав, что все цели, намеченные отцом, достигнуты, понял, что пора возвращаться в Рим.
Однако Чезаре не до конца утолил разыгравшийся аппетит к победам. Как, впрочем, и его командиры, Вито Вителли и Паоло Орсини. И теперь они убеждали его взять Флоренцию. Вителли презирал флорентийцев, а Орсини хотел вернуть город Медичи, давним союзникам его семьи.
У Чезаре остались самые приятные воспоминания о Флоренции Медичи, ему не нравилась нынешняя Флоренция, но он колебался.
Когда же золотые лучи утреннего солнца проникли в шатер, Чезаре принял решение. Возможно, Орсини и Вителли были правы, возможно, им удалось бы взять город и восстановить власть Медичи. Но Чезаре прекрасно понимал, что атака на Флоренцию есть атака на Францию.
Такая авантюра могла обойтись очень дорого. Даже если бы его армия захватила город, французы никогда не позволили бы ему удержать Флоренцию. Вот Чезаре и решил не идти на штурм, а воспользоваться тактическим приемом, проверенным в Болонье.
Он двинул армию на юг, в долину Арно, остановив войска, как и в случае с Болоньей, в нескольких милях от городских ворот.
И когда на переговоры, в сопровождении небольшого эскорта, под развевающимися флагами, прибыл командующий флорентийской армией, Чезаре заметил, с какой опаской смотрел он на выставленные напоказ орудия Вителли. И понял, что флорентийцы используют все возможности, чтобы избежать сражения. На этот раз крепости Чезаре не требовались. Он согласился на ежегодную выплату крупной суммы на содержание армии и обещание поддержки в борьбе с врагами Папы.
Да, ему не удалось одержать громкой победы. Медичи во Флоренцию не вернулись. Но он чувствовал, что принял правильное решение. А территорий для покорения еще хватало.
Армия пошла на юго-запад, к портовому городу Пьомбино. Не имея возможности противостоять грозной силе, город сдался без сопротивления.
