Л. моментально просек, что в отношениях П. с буйным С. все не так просто. При драке вызывают обычно милицию… Ясно, рассудил наш проницательный Л.: П. нарочно хочет сплавить С. в психушку хотя бы на денек, чтобы потом на это можно было ссылаться – компаньон-де мой неадекватен, ему доверять нельзя, он и сам не ведает, что творит.
Вне себя от злости, П., который тоже был в подпитии, а значит, тоже страдал некоторым недержанием речи, взял да и выболтал Л., каким образом С. свое состояние сколотил. Мол, это такое дерьмо, что ему место только в психушке, а с нормальными людьми делать нечего!
Ну что ж, Л. отвез С. в психбольницу на улицу Ульянова и снова отправился по вызовам. Но дело это его зацепило. А надо сказать, что тут имело место любопытное совпадение: этот Л. на «Скорой» только подрабатывал, а официально работал именно в стационаре на Ульянова. Он определил С. в одну из палат, которые курировал, потом уехал на другие вызовы, но утром вернулся в больницу и принялся наблюдать за С.
Стоило тому протрезветь, как стало видно: это нормальный человек, попавший в психушку случайно. Подобные казусы происходят, кстати, довольно часто, и никто в стационаре держать такого человека силком не будет: элементарно больных-то класть некуда, чтоб еще на здорового койко-место тратить! Но С. этого не знал и страшно испугался. Начал проклинать своего компаньона и умолять Л. выпустить его, однако тут его ждал сюрприз. Л. впрямую сказал С., что все о нем знает, что есть люди, которые на него крепко обижены, и хоть потеряли из-за него немалые деньги, все же охотно приплатят еще, только чтобы С. «полечился» подольше, а то и никогда бы из психушки не вышел.
С. умел быстро соображать и предложил Л. очень хорошие деньги. С точки зрения полунищего докторишки это была просто-таки баснословная сумма! Но С. обещал добавить еще столько же, если вот на эту самую продавленную коечку с комковатым матрасом Л. уложит бизнесмена П.
Надо тебе сказать, Алёна, что Л. – человек непростой. Ты уже с ним знакома и сама могла это понять. Он страшно гордится, что его психотип – «Робеспьер». Ну что ж, правильно французы называли Робеспьера кровавым чудовищем, ибо именно «Робеспьеры» – самые беспринципные личности. Ради достижения своих целей они готовы на все, пренебрежение к другим людям способно дойти у них до абсурда. Именно поэтому они настойчиво рвутся в психиатрию: ведь они получают здесь абсолютную власть над человеком. Патологическую власть!
Думаешь, почему Л. затеял эту передачу на радио? Да потому, что жаждет расширить свое влияние на людей! Что касается тебя… ну, тут особый разговор и об этом ниже.
Л. хотел денег, это да, но он хотел и конкретной власти – хотя бы над одним человеком. Поэтому он принял предложение С., выписал его из больницы (ведь тот был совершенно здоровым человеком!) и с удовольствием включился в компанию по сведению П. с ума. В ход пошло все: галлюциногены, алкоголь, организация ситуаций, которые заставляли П. чувствовать себя не в своей тарелке, терять веру в себя, сомневаться, никому не доверять, то и дело срываться… у него и вообще-то нервы были ни к черту, поэтому Л. и С. добились своей цели довольно просто. Не будем забывать, что им помогала Н.! Она не жалела отца: по-прежнему винила его в смерти матери и хотела отомстить.
Ну что ж, месть, казалось бы, свершилась: после очередного применения галлюциногена у П. случился припадок буйства, и его увезли в психушку – на ту же самую улицу Ульянова, куда он незадолго до этого упек своего компаньона, дразнить которого оказалось так же опасно, как наступать на хвост змее.
Как и положено «Робеспьеру», Л. оказался очень работоспособен и деятелен. Он стабильно накачивал П. лекарствами, которые сдвигали его и без того сдвинутую крышу все дальше и дальше, а также в два счета помог С. оформить доверенность на ведение всех дел фирмы, а Н. – получить опеку над имуществом П. То есть она получила наследство при жизни отца! Еще та девка, конечно…
А впрочем, во всей этой истории нет положительных героев. Все твари, все сволочи. Даже страдалец П. Права была его дочка, жену он загнал в могилу – загнал! Так что пожинал теперь то, что посеял. Про Л. вообще говорить нечего, и если бы он не был абсолютно беспринципен и не жил по сугубо своим, им самим установленным законам – как и положено Робеспьеру! – он мог бы умереть от угрызений совести.
Ну что ж, видимо, бог судил ему умереть от чего-то другого… очень любопытно бы знать, от чего именно…
Но вернемся к нашим баранам. Именно баранами почувствовали себя С., Н. и Л. в один прекрасный день, когда уже почили было на лаврах, да вдруг, покопавшись в бумагах П., обнаружили, что и он был не лыком шит, и он потихонечку оттягивал денежки от компаньона, и оттягал их изрядное количество. Однако, в отличие от С., он не открыл собственную керосинную лавку, а вложил деньги в вечные ценности: золотые монеты – причем царской чеканки, бесспорную ценность! – и в доллары да евро, на солидную сумму. Кому-то эта сумма, может быть, покажется не слишком значительной, но ведь все на свете относительно, а для С., Л. и Н. эти деньги были очень даже не маленькими, ради того, чтобы их добыть, стоило потрудиться. Однако пока у них в наличии имелся только список этих ценностей да ключ от банковского сейфа с биркой, на которой стояли четыре цифры: 6 11 0 25… И всё. Ясно, что это часть кода, благодаря которому можно получить доступ к сейфу, но бирка была оборвана, поэтому полностью код узнать было невозможно – так же как и название банка, в котором находился сейф. Даже в Нижнем банков полным-полно, а кроме того, П. часто ездил в Москву, там их вообще пруд пруди. И, главное, не было никакой наводки, никакого указания на то, где искать ценности!
Никакой тебе шифрованной записки, никакого плана, карты и тому подобное…
Сначала наши персонажи решили добраться до сейфа законным путем. Они обратились к юристу, который вел дела о наследстве. Юрист показал завещание П. – все имущество получает дочь, ну, она его и так получила, но в завещании есть оговорка: деньги, которые находятся в банковском сейфе, наследует женщина; имя ее известно только дирекции банка.
Какого?
Неведомо!
То есть, подразумевается: женщина эта в курсе дел, и если П. умрет, она вступит в права наследования содержимым сейфа.
Вот это была плюха… Плюха немалая!
После того как прошел первый шок, банда начала раскидывать мозгами и пришла единодушно к такому выводу: женщина эта – не кто иная, как бывшая любовница П.
Логично, да? Но что проку в логике, если ни имя, ни адрес этой женщины неизвестны?! Да, вот так вышло! Наверное, мать Н. знала имя своей разлучницы, но дочери об этом не говорила.
Итак, они начали искать эту женщину. Искали ее долго и наконец-то нашли с помощью старых фотографий. Выяснили дом, в котором она живет. Но, как говорится, счастья это им не принесло. Потому что появились у них подозрения, что она тут совершенно ни при чем. Видишь ли, они расшифровали безумные писания П., которыми тот замусорил всю психушку, и наткнулись на некое имя…
Ладно, думаю, об этом я расскажу чуть позднее, а то письмо получилось таким длинным, что ты замучаешься его читать.
А впрочем, тебе же его не прочесть, письмо мое не рассчитано на то, что…
Ты знаешь, я все еще почему-то верю, верю вопреки всему: у тебя хватит сообразительности расшифровать письма. Впрочем, время покажет!
В любом случае – в следующем письме ты прочтешь продолжение этой истории… если раньше не наткнешься на ее продолжение в жизни: лоб в лоб.
Смотри не расшибись, Алёна!
* * *
Движение-то было обычным, а вот пистолет…
Нет, не черный, зловещий, многажды виденный Алёной и в кино, и в жизни. Этот был средних размеров, светлый – прозрачный! Как будто стеклянный. Вернее, пластиковый.
Она окаменела. Кажется, первый раз в жизни она находилась под дулом пистолета.
Нет, в прошлом году в нее стреляли почем зря, но она не видела стрелявшего… вернее, стрелявшую, потому что это оказалась женщина. Кроме того, тогда Алёна была не одна, у нее имелась подружка по несчастью, а главное, им было где укрыться от пуль, хотя жарко натопленную деревенскую баню вряд ли можно назвать самым лучшим окопчиком… [19]
Короче, на собственном опыте Алёна постигла: когда в тебя стреляют издалека, от выстрелов можно уйти. Но когда ствол следит за каждым твоим неосторожным движением…
Она старалась не делать неосторожных движений. И осторожных – тоже.
– Подойди к столу, – велел Юрий. – Вот так. А теперь открой свою электронную почту.
– Зачем? Ты хочешь послать кому-то письмо с моего компьютера?
– Да нет, я ничего предпринимать не собираюсь, ты сама все сделаешь. Открыла почту? Давай-ка быстро уничтожь все мои сообщения. Понимаю, что тебе до смерти хочется их прочитать, но у тебя теперь не скоро такая возможность появится. А вдруг в то время, пока ты будешь отсутствовать, кто-то влезет в твой почтовый ящик, как я лазил в почтовый ящик Олега, да прочтет мои откровения. Нет, я больше ничего не хочу оставлять на откуп случаю! Давай, уничтожай! И папку с «Удаленными» очисти.
