– А откуда средневековый яд? – подал голос Пашка, отрываясь от пива. – Сами готовили? Тоже ноу-хау этой семейки?
– Нет, ошибка французской полиции. Просто яд, с которым из их экспертов никто никогда не сталкивался. Высказали версию, она попала в прессу – и пошло-поехало. Но на самом деле это разработка наших ученых. Современных. Хотя, конечно, нельзя исключать, что они в свою очередь пользовались разработками средневековых предшественников.
Потеря чувств в парке у Василия Степановича стала подарком судьбы для Важи Георгиевича, поскольку под кустом валялся Олег Белохвостиков, оттащенный туда за ненадобностью.
– Так, про это, пожалуйста, поподробнее, – попросила я.
– Ну… – улыбнулся Иван Захарович.
– Ваших рук дело?!
– Так меня ж тогда во Франции не было! – изобразил невинность Иван Захарович.
– Но по вашему приказу. Зачем? Вы знаете, что это вообще-то вредно?
– Юленька, ты должна понимать, что твоя работа – и на холдинг, и тем более на меня – подразумевает риск. Ты же сама не пойдешь служить в какую-нибудь тихую конторку на восемь часов в день с традиционными выходными. Тебе нужен риск и адреналин, как и мне. Поэтому я тебя так и люблю. Кстати, ты получаешь за свою работу неплохую компенсацию и деньгами, и славой, которая, как я понимаю, для тебя важнее. Твоя программа идет в прайм-тайм.
Я кивнула. За все в жизни нужно платить. Все в шоколаде не бывает. И я прекрасно знаю, с кем имею дело.
Мой бывший возлюбленный встрял и заявил, что использовался почти безобидный газ, который ему довелось испытать на себе. Нас никогда не стали бы травить чем-то опасным. Нас усыпили люди Василия Степановича и переправили в дом к французскому графу, у которого следовало провести разведку, что мы и сделали.
Это просекла Норка и потом попыталась использовать. Она не видела, как уносили Олега Белохвостикова – парней «графа Монте-Кристо» он не интересовал. Его и Владимира Павловича оттащили с дороги под куст. Нас же понесли к забору и через него переправили, предварительно без особого труда отключив сигнализацию – у нас много специалистов, с которыми не в состоянии тягаться лучшие швейцарские фирмы. У Норки не было фотоаппарата и камеры, поэтому она не получила документальных доказательств, но сказать нам могла. Этого не хотели ни Иван Захарович, ни Василий Степанович. Норка требовала у Василия Степановича деньги за молчание, не получила их, но все-таки промолчала. Нора – баба расчетливая, может просчитать операцию на несколько ходов вперед. Мы остались в неведении.
– Но почему нельзя было предупредить? – заорала Татьяна.
– Ну, тогда бы было неинтересно, – заметил Иван Захарович.
Граф де Ламот Валуа тогда отсутствовал, как и другие лица, появляющиеся у него дома. Наши люди не только отключили всю сигнализацию, но и установили в доме графа микрофончики, которые передавали информацию на пульт в особняке, где мы проживали. Таким образом, например, Василий Степанович узнал, что горничную насилует призрак – в одну из памятных ночей, когда мы совершали вылазку. Его разбудили по этой причине, а тут еще и я на пальме оказалась…
– Но Небосклонова же с нами не было, когда нас газом травили, – напомнила Татьяна.
– Его чуть позже подобрали, – отмахнулся Иван Захарович. – Для прикола. Ведь неплохо же получилось? Какие сюжеты! Я с удовольствием смотрел все, что вы наснимали.
– То есть вы изначально хотели приобрести дом графа де Ламота Валуа? – уточнила я.
– Да мне, признаться, все равно, который, – ответил Иван Захарович. – И еще мне хотелось разобраться, что там происходит. И друг, «Монте-Кристо», помощи попросил. Мы долго не могли понять, чем на самом деле занимается француз. Я не исключал, что он торгует оружием, людьми, а оказалось, что он чист, как младенец! Только своим вином! Но его дом использовал «покойный» Серафим Петрович Вяземский. Норкин папа-дядя с блеском отключал сигнализацию – и они делали все, что хотели. Француз думал, что дом можно оставить без присмотра, если включать швейцарское творение! Это когда со всех сторон живут наши! Как можно быть таким идиотом!
– А что с девчонками? – подалась вперед Татьяна. – Еще можно кого-то спасти?
– Двух вернули. Одна из них – дочь вашей знакомой Анны, – вставил мой бывший возлюбленный. – Остальных, вероятно, не получится. Но этот канал можно считать закрытым. Французская полиция на самом деле хорошо поработала.
– Эта торговля, так сказать, у Серафима Петровича не была профильной, – твердо заявил Иван Захарович. – Он занимался и занимается оружием, а девчонок использовал, чтобы подставить француза и выжить его из особняка.
– Бедные! – воскликнула я. – Иван Захарович, вы можете вернуть остальных?!
– Даже если бы я хотел сделать это ради тебя, Юля, то не смог бы. Слишком поздно. Я уверен, что французские органы сделали все, что могли. И вообще девки сами виноваты. Ты в своих передачах и статьях можешь в очередной раз предупредить дурочек, собирающихся замуж за иностранцев. Эту Анну с дочерью пригласи в виде наглядного примера.
– Ты, Юлька, давай, скажи народу в своих программах, что и на Руси мужики есть, – вставил мой бывший возлюбленный. – И с нашими тоже можно по Интернету знакомиться.
– Всем не хватает.
– Закон нужно вводить о многоженстве, как Жириновский предлагал – и все будет тип-топ!
«И с этим человеком я жила? Где были мои глаза?»
Я вздохнула про себя. Ивана Захаровича пропавшие девушки нисколько не волновали. Но что я хотела? Я же с ним не первый день знакома. Такая «мелочовка» не по нему.
– Бедный граф! Его третировали со всех сторон! – рассмеялась Татьяна.
– Сам виноват, – серьезно сказал Иван Захарович. – Ну неужели непонятно, что давно пора съезжать? Все дома вокруг скупили наши люди, а он сидит и сидит! Ему ведь хорошие деньги предлагали, не просто на улицу выкидывали! В общем, Серафиму Петровичу надоело приседать в реверансах, и он начал действовать жестко.
Я считала тему девчонок, которых мне было жалко, незаконченной и поинтересовалась у Ивана Захаровича, каким образом француз Жорж Фуко встречал их во Франции. Ведь полиция же выяснила, что встречал он. Значит, помощник графа работал в сотрудничестве с Серафимом Петровичем?
Иван Захарович покачал головой.
– Умелый грим, – сказал он. – Это был сам Вяземский. Виталя, включи компьютер.
Нашим глазам представилось удивительное преображение. Правда, Серафим Петрович после пластической операции имел нечто общее с Жоржем Фуко – то ли специально, то ли случайно.
«Новым» Серафимом Петровичем оказался тот мужик, с которым мы познакомились на диком пляже, куда выносит трупы. Его же мы видели на проплывающей яхте, когда вместе с Важей Георгиевичем ехали к мощам. Вот почему его лицо показалось мне знакомым! Но на пляже во Франции я ни о чем не догадывалась.
– Норка прекрасно плавает? – уточнила я.
– Да, – кивнул Иван Захарович. – И да, это она взорвала теплоход, который арендовал Важа Георгиевич, а сама вплавь отправилась к любовнику, поджидавшему ее на яхте. И людей на той яхте, которая заходила к Владимиру Павловичу, когда там находились вы, тоже убила она и уплыла оттуда.
– Одна справилась с тремя мужчинами?! – воскликнула Татьяна. – Там же были ее папа-дядя, Мишель Вяземский и его помощник.
– Папа-дядя был в плохом состоянии, – напомнила я.
– Ну и что?
– Норка – очень способная девушка, – заметил Иван Захарович. – И Серафим Петрович ею очень гордится. Он сам хвастался мне ее подвигами.
– Но ведь Мишель Вяземский – его брат! – не унималась я. Ну не понимаю я таких отношений! Хотя я давно живу в этом мире, у меня, в отличие от Норки, еще остаются нравственные принципы.
– И конкурент, – как само собой разумеющееся, сказал Иван Захарович. – Норка решила, что одним конкурентом будет меньше, потом поставила Серафима Петровича перед свершившимся фактом.
– Почему она хотела взорвать всех нас?!
– Не вас. Важу Георгиевича. В тех горах, куда вы ходили смотреть мощи, обитают контрабандисты, с которыми ведет дела Серафим Петрович. И вдруг появляется Важа! Серафим Петрович, конечно, решил, что он собрался влезать в торговлю оружием, а в пещере было просто шоу с прицелом на будущее. Важа появлялся в горах не один раз. В результате Норка оказалась на теплоходе и взорвала его.
Татьяна спросила, зачем Серафим Петрович вообще устроил весь этот «маскарад» – собственную «смерть», приезд родственников…
– Он не устраивал приезд родственников! Они сами приехали! – захохотал Иван Захарович. – И количество родственников – одна из причин «смерти». Да проблемы-то у него начались как раз из-за этой кодлы. Они все считали, что им мало достается. Жирует, понимаешь, карась, а они в бедности живут. И вместо того, чтобы самим работать, они из зависти стали строчить кляузы во всевозможные инстанции, наши и зарубежные. Конечно, писали не все родственники, некоторые. Но их хватило. Поэтому Серафим и понял, что нужно исчезнуть, потом избавиться от родственников и зажить старой жизнью под новым именем и с новым лицом. Ему помогали Норка, ее дядя и двоюродный брат. От дяди избавилась Норка. У нее с ним какой-то конфликт вышел, а девчонка-то взрывная и горячая… Что касается Олега Белохвостикова… Думаю, Серафиму повезло, что тот помер. Как хорошо, что у меня нет родственников!
