Он не договорил, а лишь погрозил кулаком. «Кружок» не проронил ни звука.
– А вас, Эмиль Максимович, – обратился к нему Савелий после паузы, – предупреждаю. За незаконное хранение оружия полагается серьезная статья. Избавьтесь от него сами, если не хотите загреметь еще и за угрозы. Да вас упекут даже за умышленные помехи следствию! Знайте это.
Савелий ушел, а девушки пристали к Эмилю, чтобы тот рассказал подробности.
* * *
Прошло три дня. Алена и Лешка жили у Риммы, причем Римма и Лешка не скучали. Один тренировался или читал, вторая вязала коллекцию. Зато Алена торчала у телевизора, и «ящик» надоел ей до смерти.
Оленька осталась у Эмиля, занималась домашним хозяйством. Здесь же жила и Варвара, писавшая проекты телевизионных программ. Было решено, что девушкам лучше находиться под опекой Эмиля, так как их причислили к основной группе риска.
Однажды Савелий забрал Алену и отвез к магазину. Она сидела с ним в машине, когда из дверей вышел высокий мужчина, остановился, закурил и двинул к своему автомобилю.
– Смотри внимательно, это он на тебя напал?
Алена разглядывала мужчину во все глаза, потом пожала плечами:
– Черт его знает… В общем-то… похож… рост… волосы… Нет, сомневаюсь. А ты проверь его, как Эмиль Максимович. Если есть мои зубы на…
– Это Влас. Именно ему Эмиль Максимович устроил экспертизу с пистолетом.
– А чего тогда ты привез меня к нему?
– На всякий случай.
Таким же образом Алену возили посмотреть на Бориса Евгеньевича и Святослава Мироновича. Алена высказала сомнение, что на нее напал один из них, чем Савелий остался недоволен.
– Так не говорят: сомневаюсь. Говорят или «да», или «нет».
– Тебя бы на мое место… – обиделась девушка. – Там один тусклый фонарик светил. И знаешь, как страшно было? Я, кроме его пустых глазниц, ничего не видела. Как смерть он был. Я и не подумала, что мне надо хорошенько его рассмотреть. Времени не было.
На этом опознания завершились.
Варвару Эмиль отвозил на работу и привозил обратно. Да, опасность была, что маньяк все же выследит, где она живет, но работа есть работа. Только сейчас Эмиль вернулся к делам, которые пришли в упадок. Что делать, бизнес не терпит длительных перерывов. Но и на работе он думал, что делать дальше, взвешивал, анализировал. Каждый вечер все шесть человек собирались у него, кроме Савелия, этот ограничивался звонками. В основном он интересовался, не придумал ли «кружок» еще какой-нибудь экстравагантный способ обнаружения преступника.
На четвертый день Савелий приказал собраться всем и ждать его. Собрались, пили чай практически в молчании. Алена, которой долго молчать не удавалось даже во время просмотра фильмов, а в этом доме их не смотрели, нарушила тишину:
– Так у него и член заживет.
Безусловно, все поняли, о ком идет речь. Римма снова толкнула ее в бок локтем: мол, помолчи, святая простота.
– А ты его хорошо укусила? – уточнил Лешка.
– Ха! Чуть не откусила! – похвастала Алена.
– Тогда заживет не скоро, – заверил Лешка.
– Тогда он и не выползет, – откликнулась Алена.
Эмиль пошел открывать дверь, ибо раздался звонок. По лицу Савелия все определили, что радостных известий у него нет. А это действительно было так. Оперативник опустился в кресло, попросил чаю. Он сидел и сосредоточенно изучал каждую женщину в отдельности. Пауза подействовала на нервы первой Алене:
– И сколько нам торчать в подполье? Знаешь, надоело. Так и годы молодые пройдут. Когда вы этого… раненого поймаете?
– Какого раненого? – прищурился Савелий, будто не понял.
– Чего ты прикидываешься недоразвитым? – завелась Алена. – Того самого раненого, у которого полчлена осталось. – Тут она получила толчок локтем в бок от Риммы. – Да чего ты меня все время толкаешь? Мне уже и рта раскрыть нельзя? Надоело!
– Аленушка, – мягко сказала Римма, – все нервничают…
– А я не нервничаю, я не психопатка, – пыхнула та. – Просто не могу жить взаперти! Я хочу ходить в колледж, у меня скоро вечер, я буду ведущей. Кстати, ты мне платье обещала дать…
– Дам я тебе платье, дам, – вставила свое слово Римма, – только помолчи.
– Ну ладно, больше не дождетесь от меня никаких звуков, – отвернулась обиженная Алена, закидывая ногу на ногу.
Оленька принесла чашку с блюдцем Савелию, налила чаю, но тот не притронулся к нему. Женщины его больше не интересовали, он о чем-то сосредоточенно думал. Все терпеливо ждали. Алена принялась болтать ножкой и насвистывать.
– Не свисти, денег не будет, – предупредила Римма.
– А у меня их и так нет, – нашлась Алена, но свистеть перестала, а то вдруг деньги и не появятся.
– Варька, – устало произнес Савелий, – сколько ты сделала передач про него?
– Три.
– Надо еще сделать. Вот с ней.
Савелий подбородком указал на Алену. Все насторожились. Передача – это неспроста. Савелий или его коллеги, вероятно, что-то задумали.
– А что конкретно я должна в передаче сказать?
– Привет передать, – съязвил он. – Нет, когда тебя не просили, ты прекрасно знала, что говорить и как. Передача должна носить информативный характер. Ну, вроде как репортаж с места событий. Алена будет рассказывать, как на нее напал маньяк…
– Меня будут показывать по телевизору?! – обалдела Алена и от удовольствия откинулась на спинку дивана, закрыла ладонями лицо. – Вау! Все сдохнут! Римма, дашь мне костюмчик голубенький? Он мне страшно идет…
– Про костюмчик потом, – грубо оборвал ее Савелий. – Ты, Варя, должна задавать вопросы поострее. Ну, не мне тебя учить. Можешь наехать на нас, а на прокуратуру не стоит, они обидчивые. Короче, тебе дадут более подробные инструкции, что нужно говорить. Римма, а ты расскажешь о нападении на тебя?
– Я? – испуганно захлопала та глазами. – Ой, я, боюсь, не справлюсь. И потом, Савелий, я не героиня… нет, я не смогу.
– Ты больная? – ахнула Алена. – Соглашайся. Весь город тебя увидит!
– Алена, стоп! – прикрикнул на нее Савелий. – Римма, понимаешь, это надо сделать. А после вы будете свободны. Гуляйте, ходите, куда захотите, и ничего не бойтесь.
– Савелий, – с суровой ноткой в голосе произнес Эмиль, – ты не хочешь нас посвятить в суть дела?
– А нету никакой сути, – отговорился тот.
– Не увиливай, – насупился Эмиль. – Я понимаю, ты разозлился на меня. Но хочу заверить тебя, что свою ошибку я понял, больше подобного не повторится.
– Отдайте пистолет, – поставил условие Савелий.
– Я не хочу остаться безоружным, когда он встретится, – воспротивился Эмиль.
– Извините, тогда и я не стану посвящать вас в свои планы. Я тоже боюсь. За вас.
Эмиль вздохнул тяжко, ушел в свою комнату и принес пистолет:
– На.
– Вот и хорошо. – Савелий забрал оружие. – А теперь выскажу просьбу и к вам, Эмиль Максимович. Разрешите всем девушкам жить пока у вас. Так будет лучше и для них, и для… всех.
– Для вас? – подал голос догадливый Лешка.
– Это разумно, – догадался о планах Эмиль. – Девочки, места у меня достаточно, разместимся.
– Отлично, – встал Савелий. – Тогда я пошел. Варя, передачу начинаешь делать прямо с утра. Желательно к вечеру ее смонтировать и выпустить в эфир.
Эмиль вышел проводить Савелия. У подъезда оперативник остановился, закурил. Запрокинул голову и устремил взгляд в черное небо. Не уходил. Эмиль не торопился расспрашивать его. Вернее, не знал, с чего начать. Но тот заговорил сам:
– Мальчишка нашелся. Вениамин.
– Да ты что?! – воскликнул Эмиль. – И где был труп?
– Он жив. Сегодня пришел в себя. Парень сам добрался до больницы, потерял сознание уже на пороге, там его подобрали медики. С ним полный порядок, рана не смертельная, лишь большая потеря крови.
– А что он говорит? Видел убийцу?
– Ничего не говорит. От болевого шока, ну и, наверное, со страху он потерял сознание после удара ножом. Потом очнулся, когда убийца выл от боли и катался по полу. Пацан догадался, что ему нельзя подавать признаков жизни, иначе тот его прикончит. Затем убийца убрался с территории завода, после чего пацан подался в больницу. Благо, она недалеко. Ну, знаете, трехэтажное здание в Железном переулке?
– Конечно, знаю. Повезло парню. Скажи честно, вы собрались на «живца» ловить живодера? – осторожно спросил Эмиль.
– Как вам сказать… – замялся Савелий. – Хотелось бы его выманить. Аналитик считает, что это феномен из маниакальных психозов. Дело в том, что обычно серийники нападают на случайных людей, кто по воле судьбы забрел в место, где маньяк поджидает жертву. Данный серийник избирает. Должен выразить вам благодарность, извините за высокопарность, но ведь это вы определили круг подозреваемых, вычислили его наклонности. Да, дело в конкурсе. Как предполагает аналитик, не красоток он решил уничтожить, а тех, кого отметили призами. Поэтому напал и на Римму, и на вашу дочь. Видите ли, у него какой-то комплекс, аналитик называл несколько психозов подобного рода, только я не запомнил. Уяснил лишь, что его приводит в ярость чужой успех. Поэтому он зверски расправляется как бы с чужим успехом, с людьми, достигшими того, что для него недосягаемо. Вот и все.
