Он спустился с крыши и поехал в управление...
В коридоре возле своего кабинета Пьер случайно столкнулся с полицейским психологом. С тем, что изучал Иванова. И не удержался, придержал его, схватил за рукав и развернул к себе.
- Слышали? - спросил он.
Психолог осторожно освободил свою руку.
- Ну что, вы и теперь будете настаивать на своем? Будете утверждать, что Иванов не может убить даже цыпленка? - почти прокричал Пьер.
- А что случилось? - растерянно спросил психо -лог.
- Ничего особенного, ваш подопечный, который муху не способен обидеть, только что сбежал из тюрьмы, прикончив гвоздем охранника, ранив еще одного и убив трех своих подручных, которые помогли ему бежать.
- Да вы что? - поразился психолог.
- И знаете, за что он их убил? За то, что они не могли быстро бегать! Он разнервничался и прикончил их голыми руками!.. Про муху и цыпленка не скажу, а вот человека ему убить, что вам... заключение написать!..
И Пьер, больше ничего не сказав и не взглянув на испуганно хлопающего глазами психолога, рванул на себя дверь своего кабинета.
Там на стенке, над его столом, висел портрет Иванова, перечеркнутый крест накрест черным фломастером. Перечеркнутый, потому что он считал, что с Ивановым покончено. И еще на этом портрете, в самом низу, были надписаны цифры - две цифры - шесть и один. Шестьдесят один.
Пьер подошел к портрету и, вытащив ручку, зачеркнул цифру шестьдесят один. Зачеркнул и выше, и гораздо крупнее написал другую - шестьдесят пять. И поставил восклицательный знак.
Шестьдесят пять!..
А раз так, то ничего еще не кончено. Потому что с Ивановым не кончено! Переиграл его Иванов. И не только его - всю французскую полицию переиграл.
А до них - швейцарскую...
А до того - немецкую...
А еще раньше русскую...
Всех переиграл!
Переиграл - и сбежал!..
ГЛАВА 75
- Как сбежал?!! - не сдержавшись, вскричал Джон Пирке. - Иванов - сбежал?! Но этого не может быть! Он не мог сбежать, потому что ему незачем было бежать, мы же его освобождали!
- И все-таки он сбежал.
- Каким образом? Мне нужны подробности! Только не домыслы - а факты. Факты! - заорал Джон Пирке.
- Вначале все шло нормально... Правда, там, в тюрьме, ему пришлось убить охранника...
- Какого охранника?
- Корпусного. Они встретили в коридоре корпусного, и Иванов был вынужден убить его.
- Дальше!
- Потом он, как и предусматривалось планом, выпрыгнул из окна, пробежал по крыше и спустился по тросу на улицу. А там...
Докладывающий агент замялся.
- Что там? Что он сделал там?
- Он убил принявших его внизу наших людей.
- Всех?!
- Всех, - подтвердил агент.
- Как он их убил? У него было с собой оружие? Или он у них забрал оружие? Как?!
- Нет, он убил их без оружия, руками.
- Руками?.. Но зачем? - совершенно ничего не понимал Джон Пирке. - Зачем ему было их убивать? Своих спасителей!
- Наверное, затем, чтобы не попадать нам в руки, - предположил агент. Возможно, он просто использовал нас. Использовал, чтобы сбежать из тюрьмы.
- Точно! - вдруг осенило Джона Пиркса. Он подыгрывал ему. Просто подыгрывал... Тогда, когда соглашался принять покровительство Америки, он на самом деле ни на что не соглашался - он просто подыгрывал ему! А на самом деле планировал побег. Побег, который ему организовало ЦРУ! Он все рассчитал... И все рассчитал верно - сам бы он никогда оттуда не выбрался, но выбрался с их помощью! Его оттуда вытянули они! А он, в благодарность, убил их людей и ушел. Вернее, даже не их людей, а привлеченных к операции-"леваков", которые могли пригодиться в дальнейшем, а теперь не пригодятся.
Как же он мог все так точно просчитать? Спрогнозировать?.. Как мог?..
Как он мог?!!
- Сэр, у нас еще одна маленькая неприятность, - сказал, так и не дождавшись никаких приказов и распоряжений, агент.
- Какая еще неприятность?
Какая еще может быть неприятность после того, что уже случилось?!
- Что еще такое?
- Вот, сэр, - сказал агент и показал на стоящий в его ногах полиэтиленовый пакет. Квадратный пакет.
- Что это? - спросил Джон Пирке.
- Коробка от торта, - ответил агент.
- Какая коробка? - все еще ничего не понимая, вскипел Джон Пирке. - Зачем мне пустая коробка из-под торта?
- Но это не совсем пустая коробка. В этой коробке голова, - сообщил агент. - Того нашего человека, который должен был координировать действия...
О, дьявол!.. "Леваки" вернули залог. В таком виде вернули!..
Нет, Иванов не просто сбежал, Иванов умудрился разрушить все планы, умудрился поссорить "леваков" с ЦРУ и лишить головы одного из их работников...
"Но не это плохо, - вдруг понял главное Джон Пирке. - Плохо не то, что в коробке голова, плохо, что это не последняя в этой истории голова. Что, кроме этой головы, будет еще одна... гораздо более ценная для него голова. Потому что - его голова!.."
ГЛАВА 76
Таких сенсаций Париж не знал давно - из одной из самых неприступных, из которой никто никогда не сбегал, тюрьмы Франции совершил побег преступник! Причем не просто побег, а как в авантюрном романе, как в книгах Дюма-отца перепрыгнул с одного корпуса тюрьмы на другой и спустился на улицу по туго натянутому канату! И ладно бы просто сбежал, но сбежал, убив четырех человек. И не просто убив, а убив заточенным гвоздем и голыми руками! Но самое главное то, что этот преступник был не обыкновенным преступником, а был Ивановым. Тем, что не так давно захватил в центре Парижа заложников и убил пятерых полицейских, а до того еще одного...
Наверное, не осталось ни одной парижской газеты, которая бы не написала о дерзком побеге и не опубликовала фотографии Иванова и планы тюрьмы, перечеркнутые пунктирами маршрута его побега. Масштабы планов были искажены, и прыжок с корпуса на корпус представлялся прыжком через пропасть с чуть ли не двадцатиметровым перепадом высот, а полет на тросе выглядел и вовсе умопомрачительно!
Обыватели читали статьи, рассматривали схемы и удивленно цокали языками. Этот Иванов был почти как граф Монте-Кристо, который тоже сбежал из тюрьмы, из которой до него никто не сбегал...
Газеты рвали из рук, но более всего рвали журнал "Пари-Экспресс" со статьей французской журналистки Жани Мерсье, которая не просто описывала происшествие, а увязывала его с прошлыми преступлениями Иванова в Германии, Швейцарии и России и доказывала, что Иванов не просто убийца, а агент русской военной разведки, которую раньше называли СМЕРть Шпионам, а теперь ГРУ, и именно поэтому и только поэтому он смог осуществить столь фантастический побег!
В статье она постоянно ссылалась на интервью с известным русским сыщиком, которого в России называют не иначе как Шерлок Холмс, и цитировала из Холмса целые абзацы. Особенно последний абзац:
- ...Это еще не конец, потому что это не просто какой-нибудь там рядовой преступник - а Иванов. От него можно ожидать чего угодно. Он вам еще устроит!.. Такое устроит, что мало вам не покажется!.. - пророчески вещал и грозил русский Шерлок Холмс.
И оказался прав!
А к нему никто не прислушался. В том числе Жани Мерсье не прислушалась, за что на страницах журнала публично каялась и кляла себя на чем свет стоит!
Ведь для того чтобы насторожиться, многого не требовалось, довольно было вслушаться в прозвище, которое дали Иванову русские сыщики - Зареченский монстр. И которое, на взгляд журналистки, морально устарело и давно не соответствует масштабу деяний преступника, в связи с чем она предлагала называть его не "зареченским" а по месту его последних злодейств - парижским. В крайнем случае русским.
Русским монстром.
Запущенное Жани прозвище понравилось, было подхвачено другими журналистами и прижилось...
В конце статьи Жани Мерсье ставила вопрос ребром, спрашивая: способна ли французская правоохранительная система противостоять профессионалу такого уровня, как Иванов, - сама же сомневалась, что способна, и призывала полицейских Европы объединяться против общей угрозы. Против Иванова...
И все же не упоминания о СМЕРШе, не цитаты из русского Шерлока Холмса, не вопросы ребром вызвали столь бурные реакции парижан. А приведенный в конце статьи постскриптум - полный список жертв Русского монстра, чем-то очень напоминающий военные сводки.
В постскриптуме не было рассуждений, авторских комментариев и отступлений. Вообще ничего не было, кроме цифр. Только цифры. Голые цифры...
Улица Агрономическая (Россия) - пять.
Улица Северная (Россия) - один.
Улица Северная (Россия) - пять.
Поселок Федоровка (Россия) - четырнадцать...
ИТОГО...
И после "итого" и после двузначной цифры потерь - три точки. Просто три точки. Три точки многоточия. Во всех языках мира обозначающие одно и то же что это еще не все, не конец, что продолжение - следует!
Потому что это Иванов.
И потому что Иванов на свободе!
ПОСЛЕСЛОВИЕ
- Только, пожалуйста, побыстрее! - попросил посол генерала Трофимова. Мне бы не хотелось, чтобы он здесь задерживался надолго.
