Ответить Варя не успела. С кресла Борисова послышалось бормотание. Сергей Александрович виртуозным жестом извлек из кармана брюк крошечный диктофон, включил…
– Задолбали меня, ребят, эти осы, – доверительно, не открывая глаз, словно в полусне произнес Борисов. – По ночам, твари, снятся.
Сергей Александрович немедленно включился в беседу.
– Хорошо, Андрюх, что их вывезли, а?
– И не говори, брат, – облегченно вздохнул Борисов. – Нехай там, за рубежами, теперь летают.
Варя вздрогнула. Кремень-мужик Сергей Александрович изменился в лице.
– Далеко их повезли-то?
– Хрен его знает. Начальству – ему видней…
– А разве ты не начальство? Сам же хвалился!
– Я? Ну… м-да… тоже, конечно, начальство. Всех снабжать всем – это какой же ум нужен!
– Так, значит, тоже должен знать, куда все они поехали.
– Не-а, не знаю, – зевнул Борисов. – Бурдаков раз сказал. Уезжаем, говорит, на новую дислокацию. Куда – не сказал. Будешь разнюхивать, говорит, – пристрелю.
– А когда они выехали?
– Сегодня, в пятнадцать сорок, – без запинки ответил Борисов. – А с нами расплатились и велели тикать подальше.
– На чем они поехали?
– Грузовики. «Уралы». Бортовые, под брезентухой.
– Так и поедут на машинах? До самой границы?
– Всем сказали, что так. На грузовиках. Но я-то, я… я похитрей, чем всякие, буду. Подслушал я… Только ты, парень, не говори никому. Морем они пошли. Из какого-то нашего порта. Отплытие на десять вечера планировали. Так что все, тю-тю! Уплыли осики!
– Из какого порта?
– А хрен его знает. В Суджуке суда не швартуются. Из Туапсе, наверно. Или с Новороссийска.
– Позови лейтенанта, – одними губами велел Сергей Александрович Варе.
Девушка послушно сорвалась с места. Лейтенант ждал ее у входа в гостиную.
– Продолжишь, – коротко велел ему Сергей Александрович. – Пошли, Варя. У нас мало времени.
Телефонный номер он набирал на ходу.
– Вася, «воздух». Порты Туапсе, Новороссийск. Сегодня, около двадцати двух.
Не прощаясь, Сергей Александрович нажал на «отбой». Варя заметила, что пальцы его подрагивают.
– «Воздух» – это значит…
– «Очень срочно, особая важность».
– А если… если у Борисова – ложная память? Такое ведь бывает. Нафантазировал – и теперь вроде бы признается…
Сергей Александрович только зубами скрипнул.
Телефон зазвонил на исходе пятой минуты.
– Так… так… два? Отлично… Двадцать сорок – не подходит. Двадцать два семнадцать? Туапсе? «Глория»? Либерийский флаг? Порт назначения – Трабзон? Молоток, Василий. Вырастешь – кувалдой будешь.
Сергей Александрович снова набрал номер:
– «Воздух». «Глория», либерийский флаг, в двадцать два семнадцать пароход вышел из Туапсе. Курс предположительно – на Трабзон.
В то же самое времяСаня
За два километра от дома Борисова, в самом центре поселка Абрикосово, в частной гостинице, Саня спал беспробудным сном, раскинувшись на кровати.
…Три часа назад его подвез сюда милицейский «уазик».
Разговор с милиционерами, явившимися в подсобку кафе «Анютины глазки», вышел коротким:
– Жилье стационарное есть?
– Есть.
– Здесь, в Абрикосове?
– Да.
– Тогда в машину, быстро. Велено очистить побережье.
Так и развезли всю компанию, собравшуюся в подсобке. Влюбленную парочку доставили на турбазу, толстяка – в санаторий, Ларика – к бабушке, участливую официантку – на квартиру, а Саню – в гостиницу.
Хозяйка отельчика встретила Саню с неприкрытой радостью старой сплетницы.
– Твоя-то голубка! Тю-тю!.. Улетела!
– Какая голубка? Куда улетела? – пробормотал Саня.
Он ничего не понимал – тем более что внутри бултыхалось не менее пол-литра дагестанского коньяка. Когда стало очевидно, что, осажденный осами-убийцами, он надолго застрял в кафешной подсобке, Саня решил-таки по случаю вынужденного ничегонеделанья оскоромиться. Вместе с шумным мужиком из Ставрополя и влюбленным парнем решили подлечить нервишки: благо, барменша обещала полную халяву. Сама подавальщица от мужчин тоже не отставала – да и влюбленная девушка скрасила вынужденное затворничество парой-тройкой стопок. Один лишь Лариосик из всей команды сохранил трезвую голову на плечах – потому, собственно, услыхал доносившиеся снаружи крики милиционеров.
– … Загулял, брат, – с удовольствием констатировала хозяйка гостиницы, вглядевшись в Саню. – Это ты зря-а-а! Я же говорю: только ты ушел – мужик к твоей явился. Представительный такой! На «Волге» приехал. С шофером. И сразу в номер к твоей – шмыг. И заперлись они там. И не выходили никуда – часов, наверно, пять не выходили. Понял?
– Н-да? – буркнул Саня.
Хозяйка, видать, ожидала от него совсем иной, более острой реакции и обиделась:
– Да ты что, не веришь, что ль? Вон его машина стоит. «Волга»! С шофером!
– Ну и ладно. Ключ-то она от номера оставила?
– Оставить-то оставила. Да только ты знаешь, на чем она отсюда уехала?
– Ну?
– Улетела она! На вертолете! Улетела!
– Да?
– Сел сюда, прямо на площадь, вертолет. А из него – мужики! Так и посыпались. С автоматами! Мощные, не хуже твоего Шварценеггера! И – сюда. И – в номер к ней! И взяли этих голубков – твою-то да ейного мущщину под белы рученьки – и бегом их в вертолет. И – тр-р-р! – улетели. Поминай как звали!
– Ладно. Спасибо. Я все понял. Давайте ключ.
Саня пошкандыбал по крутой лестнице в номер. Сейчас вертолет, приземлившийся на площадь перед гостиницей, казался ему вполне логичным продолжением дня. Дня, в котором огромные осы, словно оккупанты, хозяйничали в курортном поселке – а люди скрывались по домам и убежищам.
И еще он думал, что Варвара и вправду оказалась, как он и предполагал, важной птицей.
Птицей, которая летает на вертолете.
А потом он рухнул прямо в штанах на кровать, в его мозгу пронеслись осы… вертолет… разлитое по столу мороженое… брезентовые грузовики… Потом проявилась четкая и здравая мысль: «Надо хорошенько выспаться. Завтра у меня здесь, в Абрикосове, будут важные дела».
А еще через минуту он спал.
В то же самое времяСуджук
Андрей Евгеньевич Смоляков сидел в кабинете местного отдела ФСБ. Левую руку пристегнули ему наручником к батарейной трубе.
Напротив, за столом, под сенью портрета Дзержинского, расположились двое. Оба, как на подбор, – в белых рубашечках с короткими рукавами. Один постарше, другой – помоложе. Оба неместные, во всяком случае, ни одного из них Смоляков знать не знал. И оба непрерывно задавали ему вопросы. И когда смолкал один, тут же вступал второй.
– Гражданин Смоляков! Ваша фирма осуществляет поставки мясопродуктов в Подмосковье?
– Да. Осуществляет.
– Вы поставляли в Москву продукты прошлым летом?
– Да.
– Это происходило постоянно? Или это была разовая поставка?
– Разовая.
– Разовая? Тогда припомните: когда это конкретно было?
– В начале августа прошлого года. Точнее не помню. Впрочем, по этому поводу есть бумаги в милиции, можете уточнить конкретную дату.
– Почему – в милиции? – тут же включился другой.
– Потому что меня тогда ограбили. Точнее, ограбили рефрижератор, на котором перевозилось мясо.
– Когда ограбили? Где?
– Я уже говорил: когда конкретно – я не помню. А где… Здесь, в нашем районе. Неподалеку от Абрикосова. Фуру тормознул гаишник. Не на посту – просто стоял на дороге. Под деревом. Рядом с милицейской машиной. Ну, а дальше… Шоферу дали по башке, экспедитору – тоже. Фуру отогнали в яблоневый сад. Перегрузили товар.
– Милиция нашла грабителей?
– Нет. Но, по-моему, не особо искала.
– А вы лично? По своим каналам?
– У вас же есть здесь свои каналы, – подключился второй.
– Я – тоже нет. Не нашел.
– А у вас имеются подозрения: что это было? Наезд конкурентов? Обычный грабеж?
– Да, – усмехнулся Смоляков. – У меня есть подозрения.
В то же самое времяПодмосковье
– Ваша фамилия, имя, отчество?
– Сурков Иван Сергеевич.
– Год рождения?
– Тысяча девятьсот тридцать пятый.
– Национальность?
– Русский я.
– Кем работаете?
– Пенсионер.
– Место регистрации?
– Москва.
– А на даче гражданина Смолякова – как вы оказались?
– Сторож я. Дачу ему сторожу. Участок.
– Вы знакомы с гражданином Смоляковым?
– Ну, как же. Знаком, конечно.
– Часто видитесь?
– Да нет. Нечасто.
– Когда последний раз вы видели гражданина Смолякова?
– Да уж месяца три тому. Четвертый пошел.
– Где?
– Ну, на дачу он сюда приезжал, а то где ж еще… Погостить. На дачу к себе…
– Один?
– Так, не совсем один… С женщинами…
– А как он вам платит, этот Смоляков?
– Да ничего себе платит. Немного, конечно. Но ничего – если считать, что живу я здесь. Квартиру-то я дочке отдал. С зятем…
