class="p1">Валентина Михайловна покачала головой:
– Не помню. Честное слово, Катенька, я все время думаю об этом проклятом кошельке.
– Если что-то вспомните, ни с кем не делитесь, – строго сказала журналистка. – Срочно проинформируйте меня. Обещаете?
Старушка поклялась сделать именно так, как ее просили.
К удивлению хозяйки, звонок Слободянской не заставил себя ждать. Катю он застал на работе.
Задыхаясь от волнения, женщина прошептала в трубку:
– О кошельке меня спрашивал Вадим, муж Нонны, тридцать лет назад. Я сказала, что что-то припоминаю, но так ничего и не вспомнила.
– А кто присутствовал при разговоре? – осипшим от волнения голосом спросила Зорина.
– Да вся моя семья и дядя Нонниного мужа, Анатолий, сын Артем, невестка с внуками… Позже каждый из них интересовался кошельками.
– Вы уверены, что ничего про него не вспомнили? – Журналистка не доверяла людям с провалами памяти.
На ее удивление, голос Слободянской прозвучал довольно четко:
– На все сто! Может быть, вспомнила Нонна, но она мне ничего не сказала.
– Это действительно так?
По мнению журналистки, человек, страдающий склерозом, мог преувеличить свои возможности.
Валентина Михайловна обиженно засопела:
– Вадим даже назначил мне какое-то лекарство, улучшающее память. Позже он удивлялся, почему нет никаких результатов.
– И вы до сих пор его принимаете?
– Нет.
– У вас сохранилась упаковка?
На минуту в трубке повисло молчание. Старушка вспоминала.
– Можно попробовать поискать, но это займет не один час.
– Будьте так добры, поищите, – взмолилась Зорина.
Вернувшись к столу, Катя, положив перед собой лист бумаги, сделала на нем несколько записей.
Итак, Валентина Михайловна призналась, что тридцать лет назад роковое слово «кошелек» она где-то слышала. Искателям английского золота ее фраза дала надежду.
Теперь следовало подумать, кого включить в эту группу.
Викторов и Вальцпруф однозначно претендуют на первые места. Кроме них, в комнате находились Артем с женой и двое детей. Дети отпадают сразу. Вряд ли родители посвящали их в подробности предсмертного разговора прадеда. Остаются предприниматель и его супруга Елена.
Размышляя таким образом, Зорина попыталась вычислить убийцу Вальцпруфа. В том, что врач убил своего дядю, – не было никаких сомнений. А вот кто оборвал жизнь мужа Нонны Михайловны? Кто помог ей отправиться на тот свет раньше времени? Все же кто-то из Слободянских?
На эти вопросы еще предстояло найти ответы.
Одесса, 1938 год
Глухарь выслушал рассказ любовницы с плохо скрываемым ликованием. Все шло именно так, как он задумал. Приближался самый ответственный момент операции.
– Мы должны украсть этот ключ, – взволнованно говорила Соня, – и отыскать золото. Тогда мы обеспечим и твою семью, и свое будущее.
Отвернувшись, чтобы девушка не почувствовала фальши, Туз произнес, чеканя каждое слово:
– Во-первых, это не наши деньги. Во-вторых, я женюсь на тебе не из материальных соображений. В-третьих, жаль беднягу Фирсова.
Бочкина махнула рукой:
– Те, кому нужно золото, забирают его сразу. Из этого следует: ни Фирсову, ни его приятелям сокровища не требуются. Что касается жалости, пожалей лучше меня. Если ты пойдешь на попятную из-за своей деликатности, я сама заберу деньги. Скажи, пожалуйста, зачем оно этому старому кретину? (В порыве страсти она забыла, что Федор и Даниил ровесники.)
Мужчина почесал затылок:
– Ладно, уговорила. Только ради тебя.
Она тряхнула волосами.
– Наконец-то. Теперь научи, как мне поступить.
Он откинулся на спинку стула.
– Можно инсценировать ограбление. Допустим, вы захотите пройтись завтра по пустынной улочке, и на вас нападут. Грабители оглушают вас и обирают до нитки. Когда Фирсов очнется, он увидит рядом тебя, избитую, беспомощную и обчищенную. Финита ля комедиа! Его ценная коробчонка унесена вместе с пиджаком.
Бочкина с сомнением посмотрела на него:
– А если он наденет другой?
Туз махнул рукой:
– Не наденет. Держу пари, он никогда с ней не расстается.
Мужчина подошел к столу и достал из ящика пузырек.
– Завтра при встрече, которая должна начаться в кафе, ты подсыплешь пол чайной ложки этого снадобья ему в чашку.
Соня побелела:
– Что это?
Глухарь рассмеялся:
– Сильнодействующее снотворное. Мой удар должен свалить его с ног. Но я же не собираюсь бить сильно. И в то же время нельзя допустить, чтобы он сразу очухался, верно?
