Вечерами же, чтобы не навлекать подозрений жены, ровно в шесть Вадим приходил домой и никуда не выходил более, читая книги, работая в гараже и изредка переговариваясь с Зоммером по телефону. Прошёл месяц. Дворника давно похоронили. Зоммер был надёжный товарищ и молчал. Он напоминал Вадиму, чтобы не оставлял без внимания Инну, сетуя, что она слишком чувствительна и сердобольна. Но она тоже молчала. Не хотела быть впутанной в эту историю. Боязнь быть арестованным и осуждённым постепенно проходила у Вадима, как вдруг объявился один случай, который имел роковое значение не только для его судьбы, но и для судеб всех его близких.
Однажды днём Инна гуляла по центральной улице города. От нечего делать она зашла в галантерейный магазин и тут вдруг заметила, что за ней ходит совсем незнакомый ей пожилой низенький мужчина в очках. С ним была какая-то женщина. Оба они очень подозрительно смотрели на неё. Когда же она, чувствуя их пристальные взгляды, оборачивалась к ним лицом, они ещё внимательнее рассматривали её. Она вышла из магазина, и они пошли за ней. Чувствуя недоброе и надеясь отвязаться от назойливых преследователей, она решила воспользоваться подошедшим к остановке трамваем и вместе с нахлынувшей толпой пассажиров вошла в него. Низенький толстый мужчина в очках и его спутница протиснулись вслед за ней. Это уже было слишком! Она измерила его уничтожающим взглядом, когда он, протискиваясь вперёд, задел её локтем. Он пробрался к кабине водителя и крикнул: «Водитель, остановите трамвай!» Трамвай продолжал медленно двигаться. «Остановите, вам говорят!» — крикнул он снова ещё громче и постучал кулаком по кабине. Девушка-водитель, остановив трамвай, открыла дверцу кабины и высунула голову.
— Что случилось? — спросила она.
— Здесь едет преступница. Её надо, задержать. — Мужчина уставился на Инну.
— Вы с ума сошли! — воскликнула Инна, широко открыв обезумевшие от страха глаза.
— Нет уж! Я в здравом уме! Жена, подтверди. Протиснувшаяся вслед за ним жена его подтвердила:
— Мой муж правду говорит. Это она убила дворника.
— Старая дура! — крикнула Инна, и, расталкивая всех на пути, стала пробираться к задним дверцам.
— Кондуктор не открывайте двери! — сказал какой-то хриплый мужской голос.
Вдруг образовалась давка. Все пассажиры хотели посмотреть преступницу. Поднялся невообразимый крик, визг, шум. Пассажиры галдели, как стая гусей, гонимых птичницей к озеру, доказывали что-то друг другу, наступали на ноги, притискивали друг друга. Кто-то кричал, что опаздывает на поезд и требовал ехать дальше.
— Откройте! Выпустите меня! — кричала Инна, стукая кулаками о дверцы.
— Не открывайте! Надо позвать милицию! — кричал все тот же хриплый голос.
Трамвай остановился, не проехав перекрёстка, и милиционер, шедший по осевой линии поперечной центральной улицы, заметил беспорядок и незамедлил явиться.
— Почему крик? — спросил он, подойдя к кабине водителя.
— Тут какую-то преступницу нашли, — ответила девушка.
— Какую преступницу? Откройте дверь. Водитель открыла передние дверцы и милиционер вошёл.
— Вон там она, — говорили пассажиры, показывая в конец вагона, где стояла Инна. Милиционер протиснулся туда.
— В чём дело?
— Бежать хочет! — кричали в толпе.
— От кого бежать?
— Это она задавила сторожа! Помните, был случай?
— Какого сторожа? Дворника! — поправил кто-то.
— Идёмте со мной, разберёмся. Кто свидетели?
— Никуда я не пойду. Выпустите меня!
— Я свидетель, и вот моя жена, — сказал вспотевший мужчина в очках, стоявший теперь уже рядом с милиционером.
— Откройте дверь, — сказал милиционер. Кондуктор открыла дверь. Борзенко выскочила и побежала. Милиционер в три прыжка догнал её, схватив за руку. Она взвизгнула и замахнулась на него сумочкой.
— Ну-ну! Не балуй! — сказал милиционер и, изловчившись, выхватил у неё сумочку.
— Отпустите, сама пойду, — вдруг сказала она, вскинув на него безумные испуганные глаза.
— Вот так-то лучше. Свидетели! Где свидетели?
— Отдайте сумочку, — сказала она впопыхах.
— У меня она будет сохранней, — ответил милиционер.
Поскольку дело было среди бела дня, вокруг них вмиг собралась толпа народу.
— Отойдите, не мешайте! — кричал милиционер, отталкивая на пути любопытных рукой. — Где свидетели?
— Здесь мы, здесь! — отвечали пожилые маленькие супруги, которых затёрли в толпе.
Подъехал наряд милиции на патрульной машине. Инну и свидетелей посадили в неё и увезли.
Толпа ещё долго стояла и обсуждала происшествие. Одни говорили, что поймали воровку, так как видели, как милиционер отбирал у неё сумочку, другие, говорили — спекулянтку, третьи — контрабандистку, четвёртые — шпионку, а те из любопытных, которые выскочили вслед за нею и милиционером из трамвая, говорили, что поймали главаря шайки, которая ворует автомобили, и что она сама лично на ворованной «Волге» задавила дворника.
Чтобы там не говорили, Инна Борзенко, сидя в машине, чувствовала, что о ней говорят самое худшее, и дрожала, как в лихорадке.
Когда Инну доставили в милицию, начальник отдела, майор с невозмутимым бородавчатым лицом, сам допросил её. Протокол писал молодой рослый следователь в очках и в штатском. Свидетели рассказали всё, что видели ночью, когда был задавлен дворник, и утверждали, что на заднем сиденье машины была именно эта девушка. Они подтвердили свои слова и после того, когда майор предупредил их о последствиях за ложные показания. Инна молчала. Майор спросил её, была ли это действительно она. Инна ответила, что ничего не знает и просила отпустить её домой.
Когда свидетели, показав свои документы и оставив домашний адрес, ушли, майор поднялся из-за стола и подошёл к допрашиваемой.
— Сознайтесь во всём сразу, — сказал он, — и вы во многом облегчите свою участь. Иначе задержим вас до полного выяснения…
Тут он умолк и уставился на сильно побледневшее лицо её. Она упала в обморок.
Майор вызвал по телефону скорую помощь. Следователь налил в стакан воды и подбежал к ней. Приподняв ей голову, поднёс стакан к безжизненным губам. Вода вылилась обратно.
— Сегодня хватит, — сказал майор, обращаясь к следователю. — Поручаю это дело тебе. Завтра с утра, если она будет в здравом уме и в состоянии отвечать, продолжи допрос. Старики по всей вероятности правы. Поведение уж у неё очень странное.
Приехала скорая помощь. Врач не без труда вернул девушке сознание. Майор нажал кнопку. Пришёл дежурный милиционер. Майор приказал ему доставить задержанную в камеру предварительного заключения. Ослабевшая, она вышла в дверь впереди милиционера.
На другой день утром её под конвоем привели к следователю. Осунувшееся и похудевшее лицо её было мертвенно-бледным. Следователь же, несмотря на молодость, имел внушительный вид. Большой рост, крупное смуглое лицо и строго глядевшие сквозь очки чёрные гипнотизирующие глаза…
Через два часа следователь был в кабинете майора. — Я всегда говорил, что чувствительные девицы — самый благодатный материал для следствия, — говорил он, улыбаясь и раскладывая перед шефом исписанные листы протокола.
— Это для тебя, специалиста по женскому полу, — ответил майор, просматривая бумаги.
— Раскололась без предисловий, — прибавил следователь.
Майор пробежал глазами текст, прочёл вслух:
— Пономарёв Вадим Георгиевич, инженер конструкторского бюро… завода, проживающий по адресу… И адрес есть. Очень хорошо.
— С ними была ещё одна личность, — сказал следователь. — Зоммер Станислав, геолог. Вот тут написано о нём.
— Приятели, значит. Каково-то они у нас запоют! Майор был доволен и тут же доложил обо всём по телефону начальнику управления внутренних дел Куценко, который знал и помнил об этом преступлении и всякий раз, когда проводил совещания, спрашивал о результатах розыска. Начальник управления поблагодарил майора за службу и поручил ему самому довести дело до конца.
Этот день в семье Пономарёвых с утра был суматошным. У Марины начались схватки. Вадим ещё до работы в сопровождении Екатерины Львовны отвёз её в родильный дом. Когда её поместили в палату и заполнили карточку, дежурная сестра по просьбе Екатерины Львовны ещё раз проверила состояние роженицы и сообщила, что все — благополучно. Екатерина Львовна кивнула в знак благодарности и сделала умилённое лицо. Слеза как-то сама собой потекла у неё по щеке. Перспектива скоро стать бабушкой тронула её до глубины души. Она вынула платочек из кармана пальто, молча повернулась и пошла к выходу. Вадим пошёл следом за ней. Но вдруг Екатерина Львовна остановилась и, повернувшись назад, крикнула:
— Сестра! Минуточку. У вас есть телефон?
— Разумеется, — ответила сестра.
— Вадик, — сказала Екатерина Львовна. — Запиши номер телефона.
