североамериканских индейцев.
Она поздоровалась и с ходу взялась за домашние дела, Катя даже не успела попенять ей за три лишних шарика мороженого.
Катя снова вошла в комнату Павлика.
Он проснулся и сидел в кровати, выглядел он намного лучше, и температура была явно не выше тридцати семи. Павлик без слова дал посмотреть горло, Катя не заметила там ангинного налета, так что, возможно, это обычная простуда. Павлик говорил хрипло, но глядел бодро.
– Зайчик, ты чего-нибудь хочешь? – спросила его Катя.
– Молочного коктейля, – проговорил Павлик не задумываясь. – И еще сказку про овечку.
– Но я не смогу сразу и коктейль, и сказку…
Из-за Катиной спины выглянула Агния.
– Екатерина Алексеевна, вы с ним побудьте, я приготовлю коктейль! – предложила она. – Может быть, вам тоже что-нибудь сделать? Завтрак подать?
– Да, пожалуй, только зеленого чая! – решила Катя, села рядом с кроваткой Павлика и начала рассказывать сказку.
Через две минуты дверь детской открылась, вошла Агния с подносом.
– Спасибо вам, – проговорила Катя искренне, – что бы я без вас делала! А то няня, как назло, не пришла…
Павлик выпил большой стакан коктейля, Катя тоже с удовольствием выпила чашку чая и продолжила сказку.
Однако через несколько минут она с удивлением почувствовала, что ее неудержимо клонит в сон. Катя пыталась рассказывать сказку дальше, но начала путать слова, а потом стала клевать носом. Взглянув на Павлика, она заметила, что он крепко спит.
«Странно, – сонно подумала она, – вроде бы он только что проснулся… но ладно ребенок, он еще не совсем здоров, а я-то почему так хочу спать?.. Ночью плохо спала…»
В это время дверь детской открылась.
На пороге стояла Агния.
Катя невероятным усилием воли открыла слипающиеся глаза и взглянула на домработницу. Та смотрела на нее как-то странно – пристальным, внимательным взглядом, как будто чего-то ждала. А потом провела рукой по голове, и огненно-рыжие волосы упали на пол, это оказался парик.
И тут со слипающихся глаз Кати словно спала какая-то пелена. Сквозь нелепый, клоунский макияж проступили настоящие черты, и Катя внезапно поняла, что видела Агнию… видела эту женщину раньше.
Она встречала ее на Канарах – именно эта женщина пыталась выманить у нее перстень Екатерины, а потом возилась возле дверей ее номера…
И еще – еще она видела ее на студии в день смерти Муратова… Она видела ее издали, окликнула, но та мигом свернула в боковой коридор, чтобы не столкнуться с Катей вплотную.
– Кто… вы?.. – проговорила Катя непослушным, едва ворочающимся языком. – Что… вам… нужно?..
Договорить она не успела: ее глаза закрылись, и Катя провалилась в глубокий тяжелый сон.
Недолгое время спустя после ареста Петра Федоровича курьер на взмыленной лошади доставил императрице из Ропши письмо от Алексея Орлова.
В письме этом говорилось среди прочего:
Урод наш очень занемог, охватила его нечаянная колика, и я опасаюсь, чтоб он сегодняшнюю ночь не умер, а больше опасаюсь, чтоб не ожил… Боюсь гнева вашего величества, чтоб вы чего на нас неистового подумать не изволили и чтоб мы не были причиною смерти злодея вашего… он сам теперь так болен, что не думаю, чтоб он дожил до вечера, и почти совсем уже в беспамятстве, о чем вся команда здешняя знает и молит Бога, чтоб он скорей с рук наших убрался…
Почти сразу вслед за письмом появился и сам Алексей Орлов с известием о смерти Петра Федоровича.
Услышав эту весть, Екатерина Алексеевна залилась слезами. Сквозь слезы проговорила:
– Слава моя погибла! Никогда потомство не простит мне этого невольного преступления!
Екатерина объявила, что муж ее скончался от колики. В народе же сразу после смерти Петра заговорили о том, что он был убит. Впрочем, распространился и другой слух – что государь избежал смерти от рук убийц и сумел скрыться. Вскоре же появились и самозванцы, выдававшие себя за Петра Федоровича. Общее их число доходило до сорока, но самым знаменитым из них стал Емельян Пугачев.
Виктор Петрович Карпов, поговорив с заказчицей, отправился к ней домой.
Подъехав к дому, он на всякий случай из машины позвонил Екатерине Алексеевне по мобильному телефону, чтобы проверить, что ее планы не изменились.
Однако телефон Екатерины не отвечал.
Конечно, заказчица вполне могла оставить телефон в дальней комнате, откуда она просто не слышала звонка (Карпов прежде не бывал у нее дома, но догадывался, что Екатерина обитает не в скромной однокомнатной квартирке). Однако он все же насторожился.
Подойдя к подъезду, он назвал охраннику свою фамилию, и тот его пропустил без лишних вопросов – Катя предупредила охрану, что к ней придет Виктор Петрович Карпов.
Частный детектив поднялся на четвертый этаж, подошел к двери квартиры… и ощутил смутное беспокойство. Его сильно развитое чувство опасности говорило, что с клиенткой не все в порядке. Вместо того чтобы позвонить в дверь, он снова набрал Катин номер на мобильном телефоне.
Катя по-прежнему не отвечала.
Тогда Виктор Петрович повел себя очень странно.
Он достал из внутреннего кармана связку отмычек и вставил первую в замочную скважину.
Вторая отмычка подошла, и Карпов бесшумно открыл дверь квартиры.
Он проскользнул внутрь, прикрыл дверь за собой и беззвучно двинулся в глубь квартиры, одновременно прислушиваясь к доносящимся оттуда звукам.
Он миновал кухню и большую комнату, судя по всему гостиную. На двери следующей комнаты был нарисован симпатичный медвежонок в красных штанишках, так что Карпов посчитал комнату детской. Он осторожно приоткрыл дверь и застал там удивительную картину.
Екатерина Алексеевна, не подавая признаков жизни, полулежала в кресле у кроватки своего маленького сына. Карпов нахмурился и приложил руку к шее мальчика. Пощупав пульс, он понял, что мальчик и его мама просто спят, причем так крепко, что сон явно искусственного происхождения. Проше говоря, кто-то напоил обоих снотворным, тем более что на ковре валялась пустая чашка.
Виктор Петрович покачал головой и прислушался. Из самой дальней комнаты доносился скрежет и стук, там явно кто-то орудовал. Карпов неслышно проскочил по коридору и заглянул в щелку двери. Это была, надо полагать, спальня – большая кровать, шкаф с зеркалом и антикварный туалетный столик. Высокая сутулая женщина средних лет, чертыхаясь, пыталась открыть ящик этого столика.
С одного взгляда оценив ситуацию, Карпов шагнул к злоумышленнице, чтобы скрутить ее. Но та, услышав его шаги, резко обернулась, швырнула в лицо детективу попавший под руку керамический горшок с кактусом и бросилась к двери.
Виктор Петрович от неожиданности зажмурился, прикрыл лицо руками – и потерял драгоценную секунду. Когда он стряхнул с лица землю и колючки, шаги воровки доносились уже из прихожей. Он
