Найдя кафе, работавшее всю ночь, я не спеша позавтракал. Затем отвез восемнадцать тысяч на автовокзал и запер в моем шкафчике вместе с остальными деньгами, после чего вернулся в свой номер в гостинице. Там я в полном одиночестве осушил несколько бокалов подряд в честь удачно проделанной работы.
В полседьмого я поехал в «Попугай». Игроков за столами уже не было, прислуга тоже разошлась по домам. Примерно через час должны были появиться уборщики.
Майк Ниланд все еще сидел в своем кабинете. Он был заметно утомлен: вокруг глаз его лежали черные теми.
— Где-то произошла осечка, Дэнни. Гордона до сих пор не отпустили. Буквально пятнадцать минут назад сюда звонила его жена. Сказала, что если я сейчас же не позабочусь об освобождении Гордона, она сообщит в полицию.
Я закурил сигарету.
— Майк, мне удалось разгадать эту головоломку. Жаль, что понял я все слишком, поздно и ничем не могу помочь, но...
— О чем это ты?
— О похищении, — ответил я, — Дело в том, что никакого похищения не было в помине. У Гордона по-прежнему десять пальцев на руках, а сам он сейчас далеко отсюда. — Ниланд нахмурился. — Эти пальцы, скорей всего, принадлежали какому-нибудь несчастному бродяге, который стал жертвой Гордона. А всю историю придумал сам Гордон. — В эту секунду я вспомнил, как выглядела изуродованная рука Гордона. Задавая следующий свой вопрос, я заранее знал, что мне ответит Ниланд. — Вы получили со вчерашней почтой третий палец?
— Нет.
— Но вы должны были его получить!
— Почему? — недовольно пробормотал Майк. — Я ведь уже дал согласие заплатить им.
Я улыбнулся:
— Судя по маркам, Гордон отправил первые два пальца из мест, расположенных на расстоянии тридцати-сорока миль отсюда. В своих записках он обещал регулярную доставку. Объявление, по которому он узнал о вашем согласии, появилось только в одиннадцатичасовом выпуске, вчера утром. Таким образом, если бы он полагался исключительно на это объявление и не имел никакого другого источника информации, он должен был к этому часу уже отправить вам еще один палец, и тогда вы получили бы его посылку с корреспонденцией, которая приходит в час тридцать. — Я немного помолчал. — Но он уже точно знал, что вы напечатаете объявление. Причем знал это за день до публикации в газете, потому-то и не стал возиться с третьим пальцем — отрезать его, отправлять вам по почте... Он был, уверен, что вы заплатите, потому что ему об этом сообщили. Давайте-ка припомним, кто знал об этой истории. Только вы, я и... И Дороти Гордон!
По сути дела, так оно все и было. За тем исключением, что Дороти перебросила информацию Вэну Кемпу, а не Сэму Гордону. Я был твердо убежден, что та женщина, которая может позволить, чтоб ее собственного муже кто-то медленно резал на части, способна и на кое-что другое. Не исключено, что она и Вэн Кемп договорились уничтожить Гордона и вместе бежать после получения вымогаемой суммы.
Майк Ниланд ходил из угла в угол, обдумывая мои слова.
— И еще... — добавил я. — Наверняка Гордон забрал эти деньги и улизнул, бросив здесь свою жену.
— Почему ты так считаешь?
— Вы говорите, что она только что вам звонила? Подумайте: стала бы она это делать, если б владела деньгами наравне с Гордоном? — Я покачал головой. — Нет. Она считает, что вы так и не заплатили. Но рано или поздно она обнаружит, что ее муж скрылся.
Ниланд медленно, с чувством выругался. Затем остановил свой взгляд на мне.
— Я прошу тебя: позаботься о Дороти Гордон. Незамедлительно. Ты меня понял?
Я кивнул:
— Добро, Майк. Я выполню эту вашу просьбу, не взяв с вас ни цента. Слишком мало пользы было вам от меня.
Он замахал руками.
— Нет-нет. Я прослежу, чтобы ты получил свои обычные пять тысяч.
В этот момент зазвонил телефон. Ниланд взял трубку. По мере того, как он слушал, лицо его все больше мрачнело. В конце концов он хлопнул трубкой по рычагам.
Я вежливо молчал.
— Плюс ко всему, — задыхаясь, произнес он, — похоже, что Вэн Кемп опустошил кассы «Голубой морены» и тоже скрылся. Уверен, что к этому, часу он уже где-нибудь в Южной Америке.
Я поднялся и надел шляпу.
— Займусь Дороти Гордон.
У дверей он остановил меня.
— Дэнни...
— Да, босс?
— После того, как все сделаешь, возвращайся ко мне.
— Конечно. Я непременно сообщу вам...
— Я не о том, Дэнни. Хочу, чтобы ты работал только со мной. В моей организации. И больше нигде.
Предложение звучало заманчиво. Я вспомнил о восемнадцати тысячах, которые скапливаются в «Голубой морене» уже к двум часам ночи, и о других клубах, которыми владел Майк.
И еще я вспомнил о Еве Ниланд.
Я взглянул ему прямо в глаза.
— Совсем недавно, босс, вы сказали, что предпочитаете не работать с людьми, у которых мозги действуют...
Он слабо мне улыбнулся.
— Мозги у тебя, конечно, что надо, но... У тебя есть еще одно незаменимое качество, Дэнни.
— Какое же?
Он посерьезнел.
— Я верю тебе. Понимаешь?
Так уж вышло, что глаза мои, после его слов остались сухими. Но я шумно сглотнул слюну — и он это заметил.
— Благодарю, босс. Мне дорого ваше доверие.
