Казалось, этот ночной кошмар никогда не кончится. «Мухомор» Архипыч был неумолим. Ленке, моей бедной, несчастной подруге, придется ночевать (о ужас!) на нарах.
Однако она последний удар судьбы перенесла более стойко, чем я ожидала.
– Ты же поможешь мне, Таня? До утра осталось-то всего ничего. Как хорошо, что сегодня воскресенье и мне не надо в школу. А то бы я повесилась.
– Ну уж, сразу вешаться. Сколько раз я в переделки всякие попадала. Похуже этой. И ничего, до сих пор жива. Утром, обещаю, ты будешь на свободе. И будешь смеяться над своим ночным приключением.
Насчет смеха я, конечно, переборщила. Когда рядом смерть, то почему-то совсем не смешно.
У Ленки тут же вновь закапали слезы:
– Таня, еще вчера я подумала, что Костю подарила мне судьба. А сегодня меня, как преступницу какую-нибудь…
Я обняла ее за плечи.
Когда вопрос коснулся того, как закрыть дверь, я попыталась еще раз воздействовать на «мухомора» Архипыча. Ясно же, как божий день, что без ключа подруга никак не могла ни открыть, ни закрыть дверь. Но ответ последовал безапелляционный:
– Глупо даже думать, дорогая вы моя, что преступники позаботились о том, чтобы не оставить дверь открытой. Это же абсурд!
Вот. Так я и думала. Выглядит действительно не очень убедительно. Но попытаться внушить упертому «мухомору» Архипычу, что именно на подобные выводы, скорее всего, и рассчитывали преступники, бесполезно. Я устало пожала плечами.
– Вы бы лучше, Татьяна Александровна, забрали ключ у ее родителей, раз они живут неподалеку, чтобы нам стариков не пугать. Пусть хотя бы до утра побудут в неведении.
Я была тронута. Надо же, какая забота! Какая тонкая душа при мухоморном характере! Аж слезы капнули.
Пришлось мне идти к Ленкиным родителям.
Антонина Васильевна всплеснула руками:
– Танечка, да что случилось, голубушка?
Я как можно деликатнее поведала историю с ключом, точнее, вариации на тему «эпопеи». О трупе в квартире я, разумеется, ни словом не обмолвилась. Старушка бы этого просто не перенесла.
* * *
Мы с Димкой выключились всего на пару часов. Обычно после столь непродолжительного сна я поднимаюсь очень тяжело. Но сегодня все было по-другому. Сегодня моя подруга в беде.
Мы позавтракали лишь тостами, приготовленными на скорую руку, и выпили кофе.
Я понимала, что быстро выручить подругу, чтобы ее отпустили через несколько часов, можно только в том случае, если поскорее найти мужика-помощника и патрульных милиционеров, которые подтвердили бы алиби Ленки на момент смерти Кости. Парни-«близнецы» пока побоку. Не до них.
Димке я поручила поиск мужика, который, по словам Елены, беседовавшей с ним во время поисков ключа, приходил к кому-то в соседний подъезд. Вот и вся информация. Негусто, конечно. Придется Кортневу попотеть – пройти с первого по девятый этажи пешком, позвонить в каждую квартиру и таким образом, то есть методом научного тыка, отыскать квартиру, в которой припозднился ночной гость.
Сама я сначала отправилась в автосервис. Сейчас без машины и без мобильника мне придется очень и очень туго. Даже совершенно невозможно.
Потом я наведалась в дежурную часть и, взяв список ребят, дежуривших ночью, поехала по адресам. Почти ни у кого из них не было телефона – вопиющая несправедливость. Сотрудники органов правопорядка только в нашей стране не имеют собственных телефонов. И машин приличных тоже. Поэтому и не могут порой достаточно эффективно работать.
Одного из дежуривших ночью я нашла, приехав по третьему адресу.
– Да, мы еще с Лехой смеялись. Наивная, как ребенок. Товарищи милиционеры, говорит, а взломайте мне дверь, пожалуйста. Я, говорит, вам паспорт покажу. А еще у меня там парень спит.
– Замечательно. Вы сможете подъехать в отделение и рассказать все это?
– Конечно, смогу. Когда надо?
– Да хоть сейчас. Я на машине. Обратно доставить обязуюсь.
– А что вообще случилось?
Пришлось вкратце изложить ему историю появления трупа в квартире подруги.
– Ну хорошо. Подождите, только переоденусь.
* * *
Димка ждал у соседнего с Ленкиным подъезда.
– Ну, и как твои успехи? – кинулась я к нему с надеждой.
– Он на второй этаж, в тридцать вторую квартиру приходил, – отрапортовал Димка. – Живет неподалеку. Но я не стал к нему подниматься, чтобы с тобой не разминуться.
– Надеюсь, что по воскресеньям он спит долго, – мечтательно сказала я.
Мужик не просто спал. Он дрых, изгоняя сном праведника похмельный синдром из измочаленного алкоголем организма, и долго не мог понять, чего мы, собственно говоря, от него хотим.
– Какая девушка? Не знаю никаких девушек. И вообще, у меня жена ревнивая. Сейчас придет с базара, она мне такое устроит… Она мне ночью чуть голову не оторвала.
– Василий Борисович, миленький, от вас зависит судьба моей подруги. Ну, вспомните: ночь, двор, девушка ищет ключ. А жена ваша ничего не узнает. Это не займет много времени.
– Девушка, говорите? А-ай, черт. Башка трещит. Опохмелиться бы.
– Если вы вспомните все подробно и дадите показания, я сама вас угощу.
– Точно? Не врешь?
– Зачем мне врать?
– Да ползала там чокнутая одна… Я и спросил, чего это она ищет. Сказала, что ключ. Во. Ну я помочь решил. Весь газ в зажигалке спалил. Потом еще спичек купил. Ну, а потом она мне говорит, что, мол, ладно, ничего не поделаешь. Идите, мол, мужчина, домой. И я пошел. И все.
В отделение мы приехали часов в десять. Я отыскала «мухомора» Архипыча. Тот уставился на меня непонимающим взглядом.
– Так подругу вашу освободили. Под подписку о невыезде. Ее отец нанял адвоката. Тот быстренько все и обстряпал. Улик, видите ли, недостаточно. У них всегда так. Мы поймаем преступника, а они его тут же выпустят.
Обидные реплики по поводу Ленки-преступницы я пропустила мимо ушей. В голове не укладывалось, то, что Ленка мне не позвонила. Надо же, свинья какая. Хотя…
– Во сколько ее освободили?
– Да минут двадцать назад. А что?
– Нет, ничего. Я вам немного подсобила и привезла свидетелей, которые подтвердят алиби моей подруги.
Странно. Двадцать минут назад сотовый был уже у меня. Может быть, Ленка просто не успела мне позвонить? Или звонила тогда, когда мобильник еще отдыхал вместе с «ласточкой» в автосервисе?
Фамилию адвоката, вызволившего мою Ленку из «аквариума», и его координаты я, конечно, тут же выяснила. «Мухомор» Архипыч, раздобрившийся по случаю столь активных действий с моей стороны, сменил гнев на милость. Кажется, он меня даже зауважал.
* * *
– Ее освободили, – сказала я, усевшись на водительское место.
Теперь я Димку катала на своей «ласточке».
Достав из сумочки сигарету, я закурила и протянула пачку ему. Но он отрицательно покачал головой, проведя ребром ладони по шее: мол, заникотинился по самые уши.
– Здорово, – обрадовался Димка. – А что ж она тогда не идет?
– Ты не понял. Ее освободили до нашего приезда. Михаил Кузьмич, Ленкин папа, нанял адвоката.
Я говорила эту чушь собачью и сама не верила в то, что произношу. Не мог он так быстро все устроить. Для этого нужны деньги. А их у родителей моей подруги от пенсии до пенсии едва хватает. Так что сначала он должен был, по идее, позвонить мне и попросить взаймы.
Смутная тревога холодной когтистой лапой внезапно сжала мое сердце.
– Ты что, Тань? Что-то еще случилось?
– Пока не знаю. Сейчас проверим, – и я набрала номер родителей Ленки Истоминой.
– Михаил Кузьмич, это я, Таня, – я старалась, как могла, чтобы голос мой звучал, как обычно, бодро. – А Лена у вас?
– Да нет. Мы ее уже дня три не видели. Она ключ-то нашла, Танюш?
– Пока нет.
– Танюша, – трубку взяла Антонина Васильевна, – ты ей передай, пусть зайдет к нам сегодня. Хоть щей горячих поест. Она ведь вечно на бутербродах. И ты с ней приходи.
– Хорошо. Я передам.
– И сама приходи, – продолжала убеждать меня Антонина Васильевна.
– Да, да, обязательно, – пробормотала я и отключила телефон, понимая, что произошло нечто ужасное и, возможно, непоправимое.
– Она пропала? – голос Димки дрогнул.
– Наверное. Заедем на всякий случай к ней домой. Но не думаю, что мы ее там найдем.
За дверью Ленкиной квартиры стояла зловещая тишина.
Я открыла квартиру подруги своим хитрым способом, с помощью пилочки для ногтей, и прошла внутрь, оставив Диму на площадке. На шухере, так сказать.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять – Истомина дома после ночных приключений не появлялась. Кошмар.
– Ну, что там? – спросил Дима, когда я принялась закрывать дверь.
– Ничего. Она исчезла. По чьей-то злой воле. Тебе, думаю, лучше пока тоже исчезнуть. Только в отличие от Ленки, по собственной воле. Иначе, чувствую, добром это не кончится. Я одна, кого этим ребятам в кашемировых пальто вычислить сложнее всего. Про меня у них никакой информации. Кроме того, что я – зеленоглазая блондинка.
