— Кончайте, отцы! Был уговор: не горячиться.
— Ты прав, — сказал Железный. Он уже овладел собой и говорил спокойно. — Так чего ты хочешь, Серый?
— Чтобы ты сейчас, вот прямо сию минуту, объяснил нам все и до конца — что нам предстоит сделать, зачем и почему? Играть, не зная правил, не в моих привычках.
— Хорошо, парни, — Железный смирился окончательно, и хмель стал заметен в его словах. — Сперва объясню, ради чего мы пошли на дело…
— Главное, — пробурчал Соо, — на какое дело? Остальное — семечки…
— Ну, нет Серый, — возразил шеф. — Даже торговля семечками дает неплохую прибыль. А наше дело обещает куш каждому. Начну с денег. Без грошей, — Железный состроил гримасу, отчего его лицо стало похоже на морду барсука, — мы в этом мире ни хрена не значим. Навозные жуки, копошащиеся в дерьме. И каждый старается скатать свой шар, чтобы уволочь в свою норку…
Железный нацедил стакан, посмотрел сквозь него на свет, шумно выдохнул, открыл рот и лихо плеснул туда спиртное, как в пустоту. Посидел молча, прижмурив глаза то ли от удовольствия, то ли от отвращения — у пьяницы поди разбери, что он испытывает. Взял рукой из миски картофелину, стрелку лука и стал смачно жевать. Ныым уже подумал, что Железный забыл вопрос, с которого начался разговор, но тот вдруг продолжил:
— Все в этом мире делается из-за денег. Они и проклятье и благо. Проклятье — когда карман пуст. Благо — когда можешь швырять сотенные налево и направо, не считая их и не боясь, что те на исходе. Нам, чтобы обеспечить себе такой куш, надо украсть русского племенного бычка и продать его на кавказской толкучке…
— Кто этот бычок?
— Животинка важной породы, — Железный довольно заржал. — Генерал-майор Деев. Командир ракетной дивизии…
Судя по тому, как вытянулись лица у членов команды, как все сразу отставили жратву и стаканы, Ныым понял — известие явилось для всех неожиданностью.
— Ты не шутишь, Железный? — спросил Серый с подозрением.
— Какие шуточки! Ты хотел знать задачу. Я ее назвал.
— Кому же потребовался этот… — Серый замялся и вдруг принял определение шефа, — этот… бычок?
— Есть просто богатые люди, есть очень богатые. Так вот, у очень богатых людей русские на чем-то подловили и повязали друзей. Бросили их за решетку, избави бог нас от такой участи. Очень богатые люди хотят своих друзей выручить. Получив генерала, они сделают простой ход: верните наше, мы вернем ваше.
— Почему именно генерала?
— Ха! Господина Ельцина не украдешь. Этого быка пасут десять тысяч сторожей. Украсть народного артиста — так клоунов у русских от Москвы до Владивостока в ряд не переставишь. Кто за артиста выкуп даст? Пошумят и забудут. Комдив-ракетчик — фигура. Прежде всего, вокруг похищения власти не станут шуметь. Все будет делаться втихаря. Представляете, какой в мире поднимется шухер, если в Америке узнают, что в России можно украсть ракетного генерала и увезти на Кавказ?
— Значит, у нас заказ с Кавказа? — сделал вывод Серый.
— В очко! Там у них в горах денег — навалом. И зеленые, и деревянные. Греби мешками.
— Что-то мне не очень понятно, — вступил в разговор Белый. — Почему они сами у себя на Кавказе генерала не прихватили? Нет ли в этом какой-то покупки?
— Никакой! — Голос Железного звучал воодушевленно. — Знаешь, что такое лес непуганых зверей? Это где олени нисколько не боятся человека. Потому что отродясь охотников не видали. На Кавказе русские военные настороже. Там можно генерала ухлопать, схватить труднее. На том и строится план…
— Шеф, — сказал Соо, — а денег у заказчика хватит?
— С деньгами забито железно. Я лично провентилировал это с черными.
— Кто они?
— Генерал Умар Яндарбиев. Друг президента Дудаева. Сам Дудаев тоже был российским генералом. Наши места знает. Служил где-то рядом. Скорее всего, даже знаком с Деевым. Умар точно назвал, кого пасти и кому скрутить копыта.
— Нас не подставят? От этих черных можно всего ожидать.
— Не подставят. Меня на заказчика вывел Витаутас Мацкявичус. Из Литвы. Мы с Витом не один день провели рядом. Еще там, — Железный махнул рукой в сторону, и все поняли: имел в виду заграницу. — Вит мужик крутой и верный. Чечены сперва ему это дело предложили, но он бычков живьем брать не привык. У него другой профиль, — Железный полоснул себя пальцем по горлу. — Чик, и пожалуйста! Потому Вит направил гостей ко мне. Миллион зеленых стоит на кону…
— Баксы — дело доброе, — сказал Серый. — Однако есть одно «но». Когда на кону большие деньги, каждый старается сорвать куш в одиночку. Спеленать генерала одному не под силу. Вместе мы сможем. А вот где гарантия, что мы получим свою долю? Что ты со своим дружком Витом, который, как я понял, может хлопнуть кого угодно, от нас не избавитесь? Чтобы не платить.
— Я бы в другом случае за такое дал в морду, — сказал Железный обиженно и потянулся к бутылке. — Но ты сейчас прав, когда задал такой вопрос. Учти, Железный не погань. Я привык платить по своим счетам честно. Мне не платили. Было такое. Но вам я отдам все сполна. Слово чести.
Когда Ныым рассказал бóльшую часть из того, что знал о готовящемся похищении, Прасол взглянул на часы.
— Теперь скажи, кто работает на Железного в гарнизоне?
Уверенность, с которой был задан вопрос, показала Ныыму, что о существовании такого человека контрразведчик знает точно, и он даже не пытался что-либо отрицать.
— Точно не знаю, Железный его не называл.
— Как он его завербовал?
— Разве русские не любят деньги? — ответил вопросом Ныым. — Любят. И водку…
— И закуску, — добавил Прасол. — Связь вы как поддерживаете?
— Этот человек звонит нам по телефону.
— В город?
— Нет. В кабеле телефона несколько пар свободных проводов. От распределительной коробки в гарнизоне сделана отводка. Наш человек звонит оттуда по трехзначному номеру. Никуда этот звонок не идет, только на приемную муфту. Ту, что поставлена в лесу. Мы ждем только одно сообщение.
— Какое?
— Железный говорил, что наш человек сообщит ему, когда генерал поедет с важными документами. Тогда нам его брать выгодней. Генерала сдадим чеченам. На бумаги у Железного свой покупатель.
— На этом пока окончим, — сказал Прасол. — Тебе уже пора лечиться.
— Зачем? Я здоров.
— Нет, Ныым, у тебя приступ аппендицита.
— Не натто опперации. Я поюсь уколы.
— Надо, Ныым, надо. Мне важна твоя безопасность…
Шарков с машиной ждал Прасола на шоссе в условленном месте. Увидев Ныыма с руками, скованными наручниками, он удивленно вскинул брови.
— Это наш друг, — представил пленного Прасол. — Очень плохо себя чувствует. Его бы в больницу определить…
— Ты всерьез?
— Конечно. Ах, да. Наручники. Перед операцией снимем…
За обедом в тесной однокомнатной квартире Шаркова Прасол инструктировал хозяина:
— Сегодня вечером ты должен встретиться с Деевым. Его надо предупредить о готовящемся похищении. Сообщение сделай в самой общей форме при трех обязательных условиях. Первое, ни моей фамилии, ни о моем присутствии здесь упоминать нельзя.
— Почему?
— Обязательно объясню потом. Второе, ни в коем случае не говори, что генерала пасут на шоссе.
— Почему? Это ты можешь объяснить?
— Деев способен наломать дров. Вдруг он организует патрулирование трассы и вспугнет Железного? От покушения тот не откажется, но выяснять, где он проведет операцию, будет труднее.
— Аргумент веский. Что третье?
— Если Деев не придаст предупреждению значения, не нажимай. Я знаю, генералов словами пронять бывает трудно. Это надо учитывать.
— Логично. Поедим, я направлюсь к комдиву.
С генералом Деевым у майора Шаркова были сложные отношения. Человек властный, самоуверенный, противоречивый, Деев был о себе самого высокого мнения и для него майор, хотя тот и являлся офицером службы безопасности, был всего лишь майором. Однако положение Шаркова заставляло генерала при определенных обстоятельствах считаться с ним.
На «ты» они перешли в день первого знакомства. Возвращаясь с совещания в штабе армии, генерал-майор Деев подсадил в машину только что прикрепленного к дивизии майора Шаркова. Тронулись. Немного проехали молча. Потом невесть с чего Деев положил руку на колено майора и спросил: «Ну, как служба?» Обычно выдержанный, Шарков в этом случае совладать с собой не сумел. Он тут же положил руку генералу на колено и спросил: «А как у тебя служба?» Деев опешил от такой фамильярности: «Ты что это со мной так?» — «А ты?» — спросил Шарков.
Превращая стычку в шутку, Деев громко захохотал:
— Ну, майор, ну, молодец!
Когда они приехали в гарнизон, улучив момент, водитель генерала подошел к Шаркову и сказал:
