- С Холодовой там встречались?
- Нет. Зачем мне с ней встречаться? - торопливей, чем следовало, ответил Деменский и сразу посмотрел на графин с водой. - Разрешите?..
- Пейте на здоровье.
Юрий Павлович, чуть не расплескав воду, наполнил стакан, поднес его ко рту и опорожнил такими крупными глотками, словно несколько суток кряду страдал от жажды. Когда он сел на прежнее место, Бирюков пригласил в кабинет понятых и разложил на столе несколько протоколов с наклеенными и скрепленными печатью фотографиями, среди которых был снимок Сипенятина. Объяснив суть дела, попросил Юрия Павловича внимательно посмотреть фотоснимки и сказать, не знает ли он кого-либо из сфотографированных.
На лице Деменского появилось такое напряженное выражение, как будто его внезапно попросили решить в уме неимоверно трудную задачу. Долго, слишком долго рассматривал Юрий Павлович фотоснимки, но так никого на них и не признал. Отпустив понятых, Антон посмотрел Деменскому в глаза:
- И еще вопрос... У кого вы купили старую Библию, принадлежавшую некой Дарье Сипенятиной?
Брови Деменского удивленно дернулись, однако ответил он на этот раз не задумываясь и, как показалось Антону, искренне:
- Кажется, года два назад или побольше, точно не помню, по моей просьбе Алик Зарванцев где-то раздобыл.
- Где конкретно?
- Не интересовался этим.
Уточнив несколько второстепенных вопросов, Бирюков дал прочитать Деменскому протокол и, когда тот расписался в правильности своих показаний, предложил Юрию Павловичу пройти вместе с ним в научно-технический отдел, чтобы там выполнить формальности, связанные со взятием образцов отпечатков пальцев.
- Зачем все это? - глухим бесцветным голосом спросил Деменский.
- Порядок такой, - с ноткой извинения сказал Антон.
Юрий Павлович молча направился к двери. Взявшись за ручку, неожиданно обернулся к идущему следом Бирюкову:
- Скажите, товарищ капитан, врачи спасут Холодову?
- Должны спасти, - уклончиво ответил Бирюков.
Вскоре после того, как Антон вернулся из научно-технического отдела к себе в кабинет, пришел и Слава Голубев.
Госинспекция по маломерным судам подтвердила, что Анатолий Николаевич Овчинников имеет собственный катер "Прогресс" с подвесным мотором "Вихрь-30", но недавно за управление катером в нетрезвом состоянии лишен водительских прав. Узнав, что он вышел на своем "Прогрессе" в Обское море, начальник инспекции пообещал немедленно отыскать нарушителя и доставить его в Новосибирск.
Скороговоркой пересказав полученные сведения, Голубев спросил Бирюкова:
- Ну и как Деменский?
Бирюков нахмурился:
- Недоговаривает чего-то Юрий Павлович, вроде как боится.
- Хоть что-то ценное сказал?
- Конечно. Выяснился, Слава, мужчина кавказской наружности - Реваз Давидович Степнадзе, работает проводником.
- Что будем делать?
- Дел хватит. Прежде всего свяжись с уголовным розыском Свердловска и попроси выяснить: когда, до какого города вылетел от них Деменский и действительно ли жил он у своей сестры на улице Минометчиков вот по этому адресу... - Оторвав от настольного календаря старый листок, Бирюков написал номер дома и квартиры. - После того позвони в угрозыск Челябинска. Пусть разузнают что можно о Холодовой и проверят в аэропорту вылет Деменского в Новосибирск. Когда это сделаешь, займись Ревазом Степнадзе. Наведи о нем подробную справку и постарайся встретиться.
- А если Реваза Давидовича Степнадзе, допустим, сейчас нет в городе?
- Тогда, чтобы не терять времени, попробуй раздобыть его фотографию и по всем правилам предъяви Ксении Макаровне на опознание. Кстати, среди прочих снимков покажи и фото Сипенятина. Может, в день происшествия старушка видела Васю у квартиры Деменского... - Антон чуть задумался. Хотя, знаешь что, Слава... Перед тем как все это делать, позвони-ка начальнику шестого отделения милиции капитану Ильиных Юрию Васильевичу. Пусть он через своих оперативников узнает, не появлялся ли Вася Сипенятин у мамаши, живущей по улице Кожевникова. Понял задание?
- Так точно.
- Действуй. А я сейчас отправлюсь искать Алика Зарванцева.
Однако подняться из-за стола Бирюкову не дал телефонный звонок. Звонил хирург Широков - лечащий врач Холодовой.
- Уголовный розыск? - тревожно спросил Алексей Алексеевич. - Прошу кого-либо из сотрудников срочно приехать в клинику. Произошло что-то непонятное...
Глава V
Бритоголовый худенький Широков торопливо провел Бирюкова в пустующую ординаторскую и усадил возле стола, на котором в стеклянной банке с водой стоял букет красных гладиолусов. Словно не зная, как начать разговор, он потер ладонью рубец старого шрама на подбородке, затем сунул руку в карман халата и достал листочек желтоватой бумаги с короткой строчкой текста, отпечатанного заглавными буквами на пишущей машинке.
"ПОПРАВЛЯЙСЯ И МОЛЧИ. С ПРИВЕТОМ ДРУЗЬЯ", - прочитал Антон.
- Вчера утром неизвестный мужчина пытался передать больной, поступившей в клинику по вашему ведомству, - сказал Широков и положил на стол двадцатипятирублевую купюру. - Вот "чаевые" нянечке оставил и цветы. - Показал на букет гладиолусов.
- Почему об этом так долго молчали, Алексей Алексеевич? - недовольно спросил Бирюков.
- Нянечка молчала. - Широков, выглянув в коридор, громко позвал: Рената Петровна!.. Извольте в ординаторскую пожаловать.
Через минуту Бирюков увидел очень высокую и похожую на грузинку молодую женщину с черной как смоль длинной косой.
- Расскажите, Рената Петровна, как деньги к вам попали, - строго сказал хирург.
- Я уже объясняла, Алексей Алексеевич, - обидчиво проговорила женщина.
- Вы не мне, сотруднику уголовного розыска объясните.
Женщина, демонстративно уставясь в окно, капризно повела плечами и заговорила. Изредка задавая уточняющие вопросы, Бирюков выяснил, что мужчина, приносивший записку, был среднего возраста, не так чтобы старый, но уже и не молодой. Лицо загорелое. Одет в голубую рубашку с завернутыми до локтей рукавами и светлые брюки. На голове - соломенная широкополая шляпа, как сомбреро. Цвет волос из-за шляпы нянечка не разглядела. Записку просил передать женщине сразу, как та придет в сознание. Ни имени, ни фамилии ее не назвал, сказал лишь: "Той, которая упала с третьего этажа и вчера вечером на "Скорой" в клинику поступила".
- Как он вам деньги предложил? - спросил нянечку Антон.
- Сказал, если больная поправится, выпейте с друзьями за ее здоровье. Я спросила: "Разве сами не можете этого сделать?" Мужчина улыбнулся: "Понимаете, в длительную командировку уезжаю и не смогу узнать, когда дело на улучшение пойдет".
- Почему сразу не рассказали об этом Алексею Алексеевичу?
- Думала, больная скоро поправится.
Антон показал несколько фотографий:
- Из этих никто не появлялся в клинике?
- Нет, - внимательно перебрав снимки, ответила нянечка.
- Разрешите?.. - протягивая к фотографиям руку, вдруг попросил Широков.
На фотоснимке Сипенятина взгляд его задержался, Антон отпустил нянечку.
- Что, Алексей Алексеевич, знакомая личность?
- Нет, - возвращая фотографии, сказал хирург. - Наивное какое-то лицо у парня.
- Зато дела этот парень творит не наивные, - пряча снимки в карман, Антон вздохнул. - Если кто-то будет интересоваться больной, сообщите, пожалуйста, нам.
- Непременно сообщу.
До многоэтажного дома, в котором жил Алик Зарванцев, от клиники было рукой подать. Отыскав нужную квартиру, Бирюков несколько раз надавил на кнопку электрического звонка. В квартире вроде бы тявкнула собачонка, но открывать дверь не торопились. Пришлось позвонить еще. Наконец в прихожей послышались глухие шаги, дважды щелкнул замок. В распахнувшейся двери показался мужчина в новеньком, как с иголочки, белом костюме. Густая, чуть не до плеч, грива волос и выбритое до синевы крупноносое лицо плохо сочетались с юношески подтянутой фигурой, поэтому определить возраст мужчины с первого взгляда было нелегко.
- Мне нужен Алик Зарванцев, - сказал Антон.
Мужчина чуточку помедлил, однако тут же нараспев проговорил:
- Пра-а-ашу...
Судя по глухой тишине, кроме мужчины и лопоухой таксы, в квартире никого не было.
- Простите, с кем имею честь?.. - белозубо улыбнулся мужчина.
- Бирюков. Из уголовного розыска.
- Документик можно посмотреть?
"Бдительный гражданин", - доставая удостоверение, подумал Антон.
Мужчина несколько раз взглянул на Антона, сличая его внешность с фотографией, и широким жестом показал на распахнутую дверь в комнату.
- Пра-а-ашу... - снова пропел он, пропуская Бирюкова впереди себя. Альберт Евгеньевич Зарванцев к вашим услугам. Можете называть Аликом.
Комната, куда Зарванцев провел Антона, привлекала внимание росписью стен. От пола до потолка на стенах резвились вызывающе грудастые русалки, в разных позах улыбались и плакали обнаженные красавицы, а мускулистые гладиаторы с фиговыми листками кололи кинжалами заморских чудищ. Пробелы между рисунками заполняли размашистые цветные автографы.
