- И все? - спросил он теперь вслух. И тут же увидал в проеме широко распахнутых дверей худенькое существо в брючках и черненькой маечке.
- Всех убили... - тоненьким детским голосом сказала возникшая как бы ниоткуда девушка, такая бледная, что глаза ее казались черными как смоль. Я спряталась на втором этаже, когда услышала выстрелы, а вот Соня...
Девушка говорила, но при этом старалась не смотреть на лежащую на ступеньках горничную.
- Вы... дочь... - Федор даже не знал ее имени.
- Лиля... - тихо сказала девушка и показала рукою на бассейн: Там тоже...
Федор приблизился к бассейну: жемчужно-розовая вода в нем приобрела бурый оттенок, а на самом дне легонько покачивались на мозаичном полу два мужских тела и трупик застреленного сенбернара. Длинная его шерсть колыхалась, словно водяное растение.
Девушка, как сомнамбула, спустилась вниз и доверчиво подошла к Федору.
- Они бегали по дому. Я так боялась, что меня найдут... - сказала она.
- Бегали? - переспросил Федор. - Все разгромили, что ли?
- Нет... Просто бегали...
Он посмотрел на нее пристально, будто что-то соображая, какая-то смутная догадка проклюнулась у него в голове. И вдруг он понял.
- Надо немедленно уходить отсюда. Немедленно! - заорал он и схватил ее за руку.
Лиля поморщилась и, высвободившись резким движением, рванулась обратно в дом.
- Куда? - закричал Федор. - Назад, дура... - Он побежал за ней, остановился, чувствуя, как пот стекает с него от шеи до пят, но Лиля уже снова выскочила на крыльцо и устремилась к нему. В руках у нее была простая спортивная сумка.
- Вещи? - Федор захохотал. - Дурища, сматываемся аллюром.
Они помчались по дорожке. Он - впереди, она - едва поспевая за ним. Наконец Федор догадался и выхватил у нее сумку, крикнул:
- Прибавим еще!
Уже выбежав за ворота, он оглянулся и увидел раньше, чем услышал или это только так показалось ему? - сказочный замок Аджиева на секунду завис в воздухе и тут же начал оседать, распадаться, рассеиваться, исчезать. Земля дрогнула под ногами.
Федор свалил девушку на траву, накрыв собою. А потом их оглушил чудовищной силы взрыв. Волна от него вихрем прошлась по деревьям, что-то гремело, падало, ухало вокруг них, затем наступила тишина.
- Все... - почему-то виновато сказал Федор, вставая.
Лиля приподнялась и взглянула на него; в ее бездонных глазах он заметил странный колодезный блеск.
- Я знала, что этим кончится, - неожиданно сказала она. - Но ты догадался первым.
Федор хмыкнул и пошел к машине, переступая через обломки дерева и камня. Она подхватила сумку и послушно направилась за ним следом.
- Далась тебе эта сумка... - раздраженно сказал он.
- Здесь вещи из тбилисского дома, мамины фотографии, - упрямо произнесла девушка. - Что, места в машине нет?
- Ну да, вам автомобиль к подъезду подавай, - пробурчал он, сам не понимая, зачем задается.
- Мне ничего не надо. - Она как будто бы испугалась. - Я могу пешком...
- Кончай выпендриваться. - Федор махнул рукой. - Я ведь не вредный, просто, как подумаю, что произошло...
Она промолчала, только опустила голову. "Жигуленок", вывернувшись из тупичка, выбрался на центральную аллею поселка, но Федор не поехал привычным путем, а повернул в другую сторону. И девушка сразу поняла почему: со стороны шоссе раздался вой милицейской сирены. Видно, кто-то с соседних дач все-таки вызвал милицию.
- Ты думаешь, нам не стоит с ними встречаться? - спросила Лиля,
- Нам не стоит, - твердо сказал Федор. - Особенно мне. Я ведь уголовщина.
Он скривил рот в усмешке. Девушка быстро взглянула на него, но он не стал продолжать.
- Зачем ты так говоришь о себе? - решилась спросить она.
- Это правда, - отрезал Федор.
- Ты спас мне жизнь, а мог бы бросить там... Струсить, не пойти дальше ворот.
- Знаешь, я и сам не понимаю, зачем приехал сегодня, - сказал он. - Я больше не служу у твоего отца. Просто он попросил, и я зачем-то приехал. Но опоздал...
- А если бы приехал вовремя, то... - продолжила она.
- То меня уложили бы вместе с остальными. Болтался бы в бассейне, как медуза. - Федор рассмеялся.
У нее был такой милый профиль, будто нарисованный тонкой кистью. На худенькой шейке поблескивала серебряная цепочка.
Федор включил радио, и в салон ворвалась разухабистая песенка: "Мне позвонила ночью дочурка Президента..." Он чуть не выругался и переключил программу. Передавали последние известия. Это было уже совсем невыносимо, он хотел вообще вырубить приемник, но рука его замерла, не дотянувшись до кнопки. Веселый девичий голосок сообщил им, что сегодня в Москве в час дня выстрелом снайпера убит известный предприниматель Артур Аджиев. Далее пошли подробности о его предполагаемом состоянии, о переговорах, которые он вел с банкиром Левочкиным в его офисе на Самотечной, и, выйдя откуда, он был застрелен.
Федор остановил машину, откинулся на сиденье и достал сигареты. Сейчас он как будто забыл о присутствии Лили, он думал о том, что акция была очень хорошо спланирована и выполнена с блеском. Размах ее потрясал воображение.
"Левочкин, Левочкин... - повторял он про себя. - Шиманко оказался слабым учеником. А учитель был экстракласса. Но ведь никто ничего не докажет..."
- Эй! - Он очнулся от своих дум и повернулся к Лиле. - Держись... Утешать я не умею.
Но она не плакала. Просто сидела, прижав руки к груди, и смотрела вперед.
Ему стало безумно жаль ее, он даже не подозревал, что способен на такую жалость, он вообще еще очень многого не знал о себе.
- Эй! - повторил он тише и неловко провел тыльной стороной ладони по ее щеке. - Может, поплачешь? О нем ведь некому плакать, кроме тебя. Может, ему станет легче там...
- Да, да... - Лиля разразилась рыданиями, прижавшись лицом к плечу Федора, а он гладил ее по вздрагивающей спине и думал: "Куда же теперь ехать? И как с ней дальше быть?"
В нем не осталось ни боли, ни сил, ни горя, ни мыслей - ничего. Он прошел эту дорогу до конца и не нашел там ничего, кроме пустоты, предательства и смерти.
- Почему ты молчишь? - неожиданно спросила его Лиля сквозь слезы. - Давай уедем отсюда... Куда-нибудь... Куда угодно. Я не хочу в этот город... Там убьют и нас.
- Все в порядке! - Он гладит ее по голове. - Не бойся. С нами ничего не случится.
Он словно видит себя со стороны. Себя и ее.
Что-то непременно случится. Что-то должно случиться.
Сейчас они выедут на холм, а там, дальше, дорога, и ветхие дома, и лес... Опять ошибка? Или две одинокие души все-таки встретились?
Федор внимательно смотрят в ее заплаканное лицо.
- Не бросай меня одну, - вдруг необыкновенно серьезно произносит девушка и стремительно закрывает лицо руками, смутившись от своей смелости.
Надо отвечать, но он молчит. То, что он хотел и должен был. бы ей сказать, никак не укладывается в привычные слова, которые столько раз уже в его жизни оборачивались обманом.
И потому он просто берет в свою руку ее хрупкие пальцы и тихонько сжимает их.
