Том Лауритц Ларсен стал местной звездой после того, как кто-то отрезал голову одной из его свиней. Об этом написали в газете «Арбайдербладе» Хамара. Несколько раз! Первый раз, когда голова исчезла, и второй, когда ее нашли. «Свиная голова обнаружена в ходе расследования дела о детоубийствах» – такой был заголовок, и там была фотография Ларсена вместе со сменщиком.
Карианне Кулстад знала все о пропавших девочках, она читала все, что писали в газетах про это дело. В округе даже проводили встречи в связи с этим, сначала в школе, потом в колледже, а потом в доме культуры, где собрались все – не только те, у кого были дочки шести лет, но все-все в деревне. Они зажгли свечки за упокой девочек, а кто-то даже создал группу сочувствующих на фейсбуке. Создать группу на фейсбуке легко, просто сидя за компьютером, не то что сейчас, когда нужно с кем-то разговаривать. Она подошла к дому и постучала в дверь. Начинало смеркаться, и в окне кухни горел свет. Она услышала музыку, значит, он дома. Она еще раз постучала, и дверь открылась. Она сделала вдох и, взяв себя в руки, попыталась улыбнуться.
– Кто там? – спросил Ларсен, посмотрев на нее. – А, это ты. Снова продаешь лотерейные билеты?
Уф, слава богу, ей ничего не нужно говорить.
– Да, – кивнула она с облегчением.
– Тогда проходи, – сказал Ларсен, выглянув в темноту. – Ты одна ходишь по улице так поздно? – спросил он, когда они зашли на кухню.
– Да, – стыдливо сказала Карианне.
– Что на этот раз?
Том Лауритц Ларсен уже достал кошелек и стоял наготове.
– Мы собираемся в поездку с колледжем. В Швецию.
– Вот это да, наверное, будет здорово?
– Думаю, да, – вежливо подтвердила она.
– Сейчас удача не балует меня, – посмеялся Ларсен, вынув сотню из кошелька. – Но надо полагаться на молодежь, правда?
– Спасибо, – улыбнулась Карианне. – Один билет стоит двадцать крон, и вы можете выиграть фруктовую корзинку, кофе или что-нибудь из наших самодельных вещей.
– А, вряд ли я что-то выиграю, но билеты куплю, – улыбнулся Ларсен, подмигнув ей. – У меня только сто крон, вот глупость.
Сто крон. Пять билетов. Значит, ей нужно идти дальше. Она откладывала это до последнего. Деньги нужно сдать завтра на занятии, а у нее все еще много нераспроданных билетов.
– Это лучше, чем ничего.
Ларсен отдал ей сто крон и взял билеты.
– Будь осторожна, – сказал он, немного обеспокоенно, когда они опять оказались на лестнице у выхода.
Он уставился в темноту ей вслед, поморщив нос. Было видно, что с ним что-то произошло после исчезновения свиной головы. Он не казался таким нервным в прошлый раз, когда она была у него.
Карианне пересекла двор и вышла из ворот. Она направилась наверх, к мосту Вик, и думала уже забыть всю эту продажу билетов, будь что будет, когда стала свидетельницей невероятной сцены.
Сначала она не поняла, что увидела. Этого просто быть не могло. В Танген, самом скучном месте в мире, никогда ничего не происходило. Прямо через дорогу был домик. Она не знала, кто там живет и, вообще говоря, думала, что он пустует. Туда никто никогда не входил и никто не выходил из него. А сейчас дверь была открыта, и вниз по лестнице бежала маленькая девочка. На девочке было странное платье, и она громка вопила. Карианне Кулстад сразу узнала ее. Ее фотография была в газетах. И на странице в фейсбуке. Это девочка номер пять. Это Марион Мунк.
Карианне стояла с разинутым ртом, не двигаясь. Девочка сбежала вниз по лестнице и упала, как только спустилась на гравий. За ней широкими шагами бежала женщина. Марион встала на ноги, оглянулась назад, закричала и побежала дальше. Женщина была намного быстрей, схватила ее, зажала рот ладонью, затащила обратно в дом и закрыла дверь.
И все опять затихло.
Карианне Кулстад была в шоке. Она уронила билеты, деньги и телефон на землю.
Быстро наклонившись, она подобрала телефон и трясущимися пальцами набрала 112.
Лукас отложил пистолет на землю и вставил ключ в замок. На улице было прохладно, холодный вечерний воздух обдувал его шею. Он открыл замок и поднял тяжелую крышку люка. Посветил вниз в темноту. Свет скользнул вниз и встретился с бетонным полом через несколько метров. Лукас засунул пистолет за пояс брюк и спустился вниз. Мальчик с Ракел стояли, закутавшись в плед. Он посветил на них, но опустил фонарь, увидев, что они заслоняют глаза от яркого света.
– Я Иисус, – сказал он спокойным голосом. – Не бойтесь меня, я не сделаю вам ничего дурного.
Он осветил комнату и нашел то, что искал. Канистра стояла на полке с коробками. Ракел с мальчиком осторожно подошли к нему.
– Мы можем идти? – осторожно спросил мальчик.
– Да, вы можете идти, – сказал Лукас. – Ворота открыты. Идите с Богом.
На мгновение он встретился с мальчиком глазами.
– Спасибо, – сказал мальчик, аккуратно положив ладонь на его руку.
– Я Иисус, – снова улыбнулся Лукас и посветил фонарем на лестницу, чтобы мальчик с Ракел выбрались.
Он немного подождал, пока они оба уйдут. Посветил на полки и нашел канистру. Она была тяжелая, но он смог вытащить ее наверх, держа фонарь под мышкой. Он закрыл люк и минуту постоял, глядя на звезды. Редко он видел зрелище подобной красоты. Во всем небе мигала надежда и радость. Он тепло улыбнулся самому себе и перешел через площадку.
Пастор стоял в церкви у алтаря, спиной к Лукасу. Он повернулся, как только Лукас вошел.
– Как все прошло? – улыбнулся пастор, простирая к нему раскрытые объятья.
Он остановился как вкопанный, когда увидел, что́ Лукас держал в руках. Лукас достал пистолет из-за пояса и прицелился прямо в грудь пастору.
– Лукас? Что ты делаешь?
– Я спасаю тебя, – улыбнулся Лукас, медленно подойдя к седовласому мужчине.
– Что это значит, сын мой? – сказал пастор, сжав зубы. – Подойди ко мне, сын. Отдай мне пистолет. Ты не ведаешь, что творишь.
Он протянул руки к светловолосому мальчику.
– Тсссс! – сказала Лукас, и его глаза заблестели. – Ты не чувствуешь?
– Что?
– Что дьявол овладел тобой.
– Ты говоришь ерунду, сын мой, – нервно проговорил пастор.
– Нет, – серьезно возразил Лукас. – Дьявол вселился в тебя, но еще не поздно. Я был послан на землю, чтобы спасти тебя. Это мое предназначение.
– Но, какого черта, Лукас, – забормотал пастор.
– Видишь? – кивнул Лукас. – Дьявол забрал твое сердце. Он говорит твоими устами. Мы так не поступаем с детьми нашими. Мы не поступаем так с людьми. Мы помогаем им, а не причиняем вред. Это не воля Божья. Это не твоя вина. Ты невинен. Дьявол обманул тебя. Заставил тебя впустить его к себе. Забрал твою душу. Заставил тебя желать другим зла. Теперь все будет хорошо, отец. Мы отправимся уже сегодня. Нам не нужно больше ждать. Давай отправимся на небо вместе.
– Отдай мне пистолет, чертов идиот! – закричал пастор в истерике, но было слишком поздно.
Лукас нажал на курок, два раза выстрелил в грудь седому пастору и бросил пистолет на пол. Пастор резко отлетел назад и лежал перед ним, ловя ртом воздух. Лукас открыл канистру и начал поливать ее содержимым стены церкви. Он не спешил. Спешить было некуда. Запах бензина распространился по маленькому помещению. Пастор Симон лежал на полу с полуоткрытым ртом и в панике смотрел на Лукаса, закрывая раны одеревенелыми руками. Красота, подумал Лукас, увидев пятна свежей крови на чисто вымытом полу. Он вылил остатки бензина на алтарь и подошел к пастору. Тот хватался за горло, пытаясь что-то сказать, но из горла выходило только бульканье.
– Не бойся, – сказал Лукас, погладив пастора по седым волосам.
Он достал зажигалку из кармана. Проверил, работает ли она. Посмотрел на маленькое пламя, мигавшее перед ним. Он начал с одного угла. Бензин быстро загорелся. Перешел к другому углу, поднес зажигалку к полу, поджег и пошел дальше, пока весь зал не наполнился горящим светом. Он бросил зажигалку, вернулся к пастору, опустился на колени и взял его за руку. Церковь была полна огня: шторы, стены, пол, алтарь. Лукас улыбнулся самому себе и стал напевать. Он аккуратно погладил седую шевелюру пастора.
– Видишь дьявола? Он покидает тебя. Разве это не прекрасно, – смеялся Лукас.
Пастор в ужасе посмотрел на него. Его тело сотрясалось. Кровь хлестала из ран на груди.
Языки пламени поднялись до потолка. Огонь был повсюду.
– Увидимся дома, отец, – улыбнулся Лукас.
И закрыл глаза.
Холгер Мунк медленно пробирался к старому маленькому домишке с нарастающим чувством, что что-то здесь не так. Окна были заколочены, а в крыше зияла огромная дырка. Похоже, тут никто не жил много лет. И дом может в любую минуту развалиться. Неужели здесь жила Карен? В этой лачуге? Странно. Чем ближе они подходили к дому, тем больше становилось ощущение, что что-то здесь не то.
– Все Дельта, это Девятый, – прошептал он в рацию, и вдруг почувствовал вибрацию телефона в кармане. – У вас что-нибудь есть?
