беременности. Потом он видел только женщину, державшую ребенка — и не мог рассмотреть ее лицо. Но ему казалось, что хотя бы в этом Руолан его не обманет, есть черта жестокости, которую не переступит даже она.
О том, что случилось с Арсенией на самом деле, он узнал чуть ли не позже всех. Ливей много работал, у него не было времени следить за скандальными новостями как таковыми. Но он давно уже поручил своему секретарю отслеживать все, что связано с именем Арсении Курцевой. И когда появилась версия о том, что загадочная «Матерь-Земля» — это на самом деле пропавшая российская журналистка, Ливею все сообщили.
Он узнал ее сразу. Совсем как Настя: посмотрел один раз на ее лицо — и другие доказательства стали не нужны. Ливей до сих пор не мог сказать, как сдержался тогда, как не придушил Руолан на месте. У него каким-то чудом хватило сил изобразить, что он ничего не понял и по-прежнему подчиняется.
Он стал вести собственное расследование. Так он и выяснил, что Арсения умерла сразу же после родов. Семья Чжу контролировала одну из фабрик, занимающихся пластинацией, и Руолан воспользовалась этим, чтобы избавиться от тела. Это была месть, но месть не Ливею — предполагалось, что он узнает об этом не скоро, если вообще узнает.
Нет, отомстить она хотела сопернице, обрушить на Арсению нечто большее, чем смерть. Ведь именно Арсения сумела обойти ее — такую богатую и знаменитую… Она еще при жизни заявила Руолан, что сможет подарить ее мужу то, на что его жена просто не способна. Руолан не собиралась прощать такое оскорбление. Она выросла в другой культуре — и в преступном мире. Для нее превращение тела в статую было вполне подходящим инструментом, чтобы выразить свою волю.
Ливей хотел поквитаться с ней — до дрожи хотел. А сделать ничего напрямую он не мог. Дело было не только в прикрытии ее отца, он понимал, что лишь Руолан знает, где сейчас его ребенок. Ему необходимо было найти силу, которая решила бы все его проблемы разом. В Китае такой силы не оказалось.
— Но почему именно российские спецслужбы? — поразился Ян.
— Сен подсказала.
Нужные контакты действительно нашла ему Арсения, использовав журналистские связи. Она умоляла его дать показания против тестя, чтобы освободиться из-под его власти. Но тогда Ливей не осмелился, побоялся, что не справится, решил оставить все как есть. А заплатить за это пришлось женщине, которую он любил.
Российские спецслужбы подходили ему идеально. Там у семьи Чжу точно не было своих людей — зато был преступный бизнес на территории соседней страны. После первых бесед Ливей убедился, что русские смогут договориться со своими коллегами в Поднебесной, задержания пройдут сразу в двух странах. Его это устроило, он согласился стать ключевым свидетелем.
Но обмануть жену у него все-таки не получилось, когда он неожиданно и без особой на то необходимости собрался в командировку, Руолан заподозрила неладное. Она сообщила обо всем отцу, и уже он организовал покушение.
Так что если бы не случайное появление Яна, никаких показаний бы не было. Это перевешивало любое возмущение со стороны его начальства. Речь уже осторожно заходила о награде, хотя Яна не слишком волновало, получит он ее или нет.
Куда важнее для него было то, что его сестра теперь в безопасности. Руолан наверняка следила за всем, что было связано с поисками Арсении — судьба Эйдена стала тому лучшим доказательством. Но сейчас, когда у нее и отца крупные проблемы, ей будет не до организации преследования в чужой стране. Да и Ливей уже добился своего: ребенка Арсении нашли и вернули ему.
Ян отправил сообщение об этом сестре. Она пока не ответила, но он особо не беспокоился. Он помнил, что Александра и Андрей сейчас в каком-то природном парке, не одни, преследовать их больше некому, так что ничего плохого не случится.
Ему же хотелось отдохнуть от всего этого. Может, даже уехать из города на пару дней — или остаться дома, но попросту ничего не делать. Ян чувствовал, что отдал последним событиям слишком много энергии. Теперь пауза необходима была даже ему.
Но прежде, чем уйти в недолгий отпуск, нужно было заехать в отделение и отчитаться перед начальством. Ян был не против, он знал, что много времени это не займет. Что вообще могло пойти не так?
Оказалось, что предусмотреть все невозможно. В этом случае подвохом стал Леонид Костюченко, подкарауливший его возле отделения. Вот его Ян точно не ожидал увидеть: он знал, что малолетку отстранили от работы до окончания расследования по делу Холмогорцева. Увольнять пока не спешили, хотя риск такого исхода был вполне реален. Сейчас Костюченко полагалось затаиться где-то, не напоминать о себе, позволить своей родне со всем разобраться.
А он вместо этого притащился к отделению, да еще и заметно пьяный. Сам себе могилу копает… Хотя так даже лучше. Ян искренне считал, что ему не место в полиции — ни на какой должности.
— Ты добился своего, — с трудом произнес Костюченко.
— Свали, а? — устало попросил Ян. — Реально не до тебя сейчас.
— Я ведь говорил тебе, что так это не оставлю… Я говорил!
Выстрел прозвучал почти сразу. Так быстро, так оглушительно громко… Не было предупреждения, Костюченко ни в чем не сомневался. Оружие он прятал за спиной до последнего, не давая Яну шанса подготовиться. Помнил, должно быть, их прошлую драку, знал, что при любом раскладе проиграет…
А у Яна и мысли не было, что такое возможно. В разгар дня, прямо перед отделением полиции… Даже Костюченко был недостаточно глуп для такого! Но кому жаловаться, если все уже произошло?
Конечно, незамеченным это не осталось. Все сразу засуетились, забегали, кто-то кричал про оружие… Яну показалось, что это все где-то очень далеко, не в реальности даже, а по телевизору, да еще и в соседней квартире. Он посмотрел вниз и увидел алое пятно, расползавшееся по куртке. Боли почему-то не было. Из-за этого иллюзия нереальности происходящего закрепилась — она не отпустила даже в миг, когда все вокруг закружилось, серый снег слился с серым небом, которое распахнулось над головой и стремительно, неоправданно и неправильно быстро темнело…
Оставаться в мотеле было нельзя. Александра знала, что Андрей наверняка считает ее перестраховку напрасной и не возражает просто из симпатии к ней. Она была благодарна ему за то, что сейчас не приходится тратить время на споры. В своих инстинктах Александра не сомневалась,
